Михаил Раскатов - Пропавшая буква
– Вот видите, они прекратили прыжки,– с достоинством изрек Пара Граф.
Отсих и Досих расписались на бумаге и вложили ее в большую серую папку.
Отсих остался стоять, а Досих сел на трехногую табуретку и начал считать.
– Зачем он считает? – спросил Саша у Отсиха.– Пускай идет к нам.
– А как мы узнаем, когда кончится перерыв? – ответил Отсих.
– Видите, какие они дисциплинированные! – гордо проскрипел Пара Граф.– Ну, беседуйте, я не буду вас отвлекать.
– У тебя марки есть? – спросил Саша.
– Марки? – удивился Отсих.– А что это?
– Видали! – засмеялся Саша.– Он не знает, что такое марки!
– Брось ты свои марки! – сказал Алеша.– Давайте сыграем в футбол. Будем бить по воротам!
– В какой футбол? – еще больше удивился Отсих.– Мы этого не проходили…
Тут уж засмеялись все.
– Почему вы смеетесь? – недоуменно спросил Отсих.
– Отсихочек и Досихочек знают только то, что им задают,– вмешался Пара Граф.– Марок и футбола в программе нет. А раз их нет, значит, они – вред и бред! Они отвлекают от учебы. Вот так случилось с вами, Саа и Алеа!
– Неправда! – сказал Саша.– Просто мы сами…
– Ах, просто вы сами? – насмешливо перебил Пара Граф.– Может быть, вы сами останетесь на второй год? А?
Саша хотел сказать, что на второй год они никогда не останутся, но тут Отсих подбежал к Досиху и стал считать вместо него, а Досих подошел к ребятам.
– А какие бывают марки? – робко спросил он.
– Разных стран,– сказал Саша.
– Разных стран,– мечтательно повторил Досих.
– Нам пора,– неожиданно заявил Пара Граф.– Через полчаса у детей начнется урок крючкотворства. Я весьма рад, что вы с пользой провели время.
И он направился к выходу.
В это время к Пара Графу приблизился Досих. В руке он держал конверт.
– Позвольте вручить заявление,– сказал он, извлекая из конверта лист бумаги,– о выдаче к обеду в течение следующего месяца клюквенного киселя.
Пара Граф внимательно просмотрел заявление и даже понюхал.
– Подписи, печати…– забормотал он.– Подписи заверяющие… печати удостоверяющие… так… все в порядке… Заявление будет рассмотрено, и вы своевременно получите ответ. Примерно через две недели. Но думаю, что ответ будет отрицательным.
– Отрицательным,– как эхо, повторил Досих.
– Отрицательным? – спросил Отсих и перестал считать.– Но почему?
– Вопросы?! – прошипел Пара Граф и его глазки злобно блеснули.– Впрочем, объясню. Во-первых, Досих, считая вслух, слуал посторонние разговоры. Иначе он не спросил бы о марках. Во-вторых, Отсих прекратил считать и тем самым потерял представление о времени. Понятно? А теперь продолжайте заниматься.
– Я тоже хочу марки,– неожиданно сказал Досих и побледнел от волнения.
– И я,– прошептал Отсих.
На мгновенье Пара Граф онемел.
– Что?! Вы “хотите”?! Без моего указания?! Вот кого я воспитал! Стоило появиться двум второгодникам…
– Мы не второгодники! – воскликнул Саша.
– Молчать!! Стоило появиться двум крайне невоспитанным субъектам, которые буквально не дают сказать слова благовоспитанным людям, как вы сбиваетесь с того благородного пути, на который я вас направил! Запомните: марки собирают бездельники! В футбол играют глупцы и лентяи! Молчать! Не возражать! Понятно?!
– Понятно,– в страхе сказал Отсих.
– А тебе понятно? – Пара Граф засверлил своими глазками Досиха.
Досих молчал.
– Понятно или не понятно?!
Досих втянул голову в плечи и молчал.
– Ах, так! Ты перестал меня понимать! Меня, своего единственного дядю Пара Графа! Сейчас я помогу тебе!
В руках Пара Графа оказалась длинная деревянная линейка, и в то же мгновенье он ударил ею Досиха по голове.
Досих охнул и закрыл голову руками.
– Вы не имеете права драться! – хмуро сказал Алеша.
– Я не намерен драться, мой милый, я намерен бить моего негодного племянника! Двадцать ударов будет подходящей порцией. Один был, осталось девятнадцать.
Пара Граф снова поднял линейку, но тут Саша подпрыгнул и выхватил линейку из его рук. Пара Граф так и застыл с поднятой рукой.
– Ты!.. Ты!.. Меня!.. Пара Графа!!! Меня! Ты!.. Вон отсюда!.. А с вами, дорогие племянники, я побеседую позже! Сейчас же извольте продолжать прыжки!..
Отсих и Досих снова начали прыгать на левой ноге, не отрывая глаз от двери, которая закрылась за Пара Графом, Сашей и Алешей. Потом Досих стал прыгать все медленней и медленней и, наконец, остановился.
– Почему ты остановился? – спросил Отсих, пыхтя от напряжения.
– Потому что не хочу,– заявил Досих.
– Как это “не хочу”? – поразился Отсих.
– Очень просто – не хочу, и все! Да перестань ты прыгать!
– Но еще не наступил перерыв,– возразил Отсих.
– Сейчас я тебе его устрою,– пообещал Досих и подставил Отсиху ножку.
– Ой! – вскрикнул Отсих и упал.– Я сообщу дяде Пара Графу о твоем поведении… Сообщу…
– Сообщай,– бесстрашно сказал Досих.– Я все равно буду собирать марки и играть в этот… в футбол!
– Марки и футбол – вред и бред,– захныкал Отсих.
– Это ты – вред и бред. Только и способен, что хныкать и кланяться. Кланяться и хныкать.
– Ну и ладно,– сказал Отсих,– сам-то еще в футбол играть не научился.
– Научусь! Я буду изо всех сил бить по воротам, и они откроются.
– А чем надо бить? – неуверенно спросил Отсих.
– Наверное, какой-нибудь палкой или молотком. Саа и Алеа нам покажут.
– Саа и Алеа? Так ведь они у нас в плену.
– А почему? – спросил Досих.
– Не знаю,– признался Отсих.
– Они хотели спасти одну букву и сами попали в плен. Но мы им поможем.
– Кто – мы?
– Ты и я.
– Ты ничего не говорил, я ничего не знаю,– сказал Отсих.– И, пожалуйста, не отвлекай и меня от прыжков.
Отсих поджал правую ногу и приготовился прыгать на левой. Но тут Досих сказал:
– Между прочим, сидеть на стуле с тремя ножками неудобно.
С этими словами Досих достал спрятанную четвертую ножку, прикрепил ее к стулу и сел.
– Вот так куда удобнее! – проговорил он.
– Что? – прошептал Отсих и в изумлении опустился на пол.
Глава одиннадцатая,
в которой рассказывается об одном условии Пара Графа
Когда Саша и Алеша вернулись в комнату Пара Графа, они заметили, что там кто-то есть.
– Привет, приятели! – раздался знакомый голос.– Узнаете?
Это был Кривпоч. Он сидел на полу, а рядом с ним на носилках лежала принцесса Лень.
От удивления никто из пленников не мог произнести ни слова.
– Как счастливы эти бедные дети,– томным голосом сказала принцесса.– От радости они не находят слов.
– Еще бы! – заявил Кривпоч.– Всегда приятно встретить старого друга!
– Это вы-то друг? – спросил Ёжик дрожащим голосом.
– А, Ёжик! – ничуть не смущаясь, воскликнул Кривпоч.– И ты здесь? Как ты меня огорчил!.. Ты мог стать заглавной буквой и не пожелал! И твоя приятельница, которая там, внизу, тоже не желает. Ай-ай-ай!..
– Здесь такой воздух,– продолжал Кривпоч,– что стоит вдохнуть его несколько раз и… Но вы неисправимы! Вы отравлены воздухом улицы Разума!
– Ужасный воздух! – сказал Пара Граф.– Он чувствуется даже здесь. Даже здесь становится трудно дыать!..
– Да, да, бедный Ёжик,– произнесла принцесса,– ты отравлен! И вы тоже отравлены!.. Это ужасно!.. Ах, как я устала, как устала! – и она в изнеможении откинулась на подушку.
– Впрочем, я благороден! – сказал Кривпоч.– И поэтому я обратился к моему другу Пара Графу с просьбой, чтобы вас отпустили домой.
– Да, да, подтверждаю, что такая просьба была мною получена. И я был готов вас отпустить. Но теперь я категорически возражаю!
– Но почему, мой друг? – удивился Кривпоч.
– Почему? – переспросил Пара Граф. Он наклонился к Кривпочу и, поблескивая маленькими злыми глазками, что-то зашептал ему на ухо.
– Да,– сказал Кривпоч,– набрасываться на взрослых – это ужасно.
– А бить маленьких? – спросил Саша.
– Тоже не следует,– примирительно сказал Кривпоч.– Я думаю, что вам надо помириться. Тем более что скоро вы вернетесь домой. Не так ли, друг мой, Пара Граф?
– Гм… Что ж… Пожалуй. Но при одном маленьком условии.
![Иоанна Хмелевская - Большой кусок мира [Большой кусок света]](/uploads/posts/books/227132/227132.jpg)
