Михаил Раскатов - Пропавшая буква
– Гм… Что ж… Пожалуй. Но при одном маленьком условии.
– Каком условии? – быстро спросил Ёжик.
– Условие очень простое. За то короткое время, что вы находитесь здесь, я, несмотря ни на что, привязался к вам. Очень привязался. А сегодня я убедился, что и мои дорогие дети Отсих и Досих тоже полюбили вас всем сердцем. Поэтому обещайте мне, что придете сюда еще раз и приведете с собой всех своих друзей из Буквограда. Мы устроим прощальный пир. А чтобы мне не было грустно без вас и чтобы вы не забыли меня, известная вам буква побудет здесь. Разумеется, недолго, только до того момента, пока не придут все остальные. Таков порядок.
– Вы и так не имеете права нас здесь держать! – крикнул Саша.– Нет такого порядка.
– Да вас никто и не держит,– сказал Кривпоч.– К вам просто обращаются с просьбой. Если хотите, я дам вам свое обещание.
– Нет у вас обещания,– сказал Ёжик,– оно в больнице.
– Ничего, найду другое.
– Хи-хи-хи,– заскрипел Пара Граф.– Какая милая утка!.. Как вы считаете, высокочтимая принцесса?
В ответ раздался храп. Утомленная разговором, принцесса Лень уснула.
– Мы подумаем,– сказал Ёжик, которому очень уж хотелось снова оказаться в Буквограде.
– Нечего нам думать! – оборвал Ёжика Саша.– Вы хотите оставить заложника и заманить все буквы в плен!
– Вред и бред! – сказал Пара Граф.– В какой плен? В конце концов, это даже интересно – провести ночь в подземелье. Будет что рассказать своим кольным приятелям. Впрочем, если ты намерен сидеть еще – сиди на здоровье! Надеюсь, что твои товарищи окажутся умнее тебя и уже сегодня будут обедать в Буквограде.
– Не окажутся! – ответил Алеша, глотая слюну.
– Милые ребята,– ласково заговорил Кривпоч,– я желаю вам добра. Разве плохо было бы сейчас заняться марками? Или сыграть в футбол?.. И все это зависит только от вас! Кстати, Ёжик, где ты оставил свой велосипед?
Последний вопрос Кривпоч задал небрежным тоном, словно его совсем это не интересовало, но глаза его так заблестели, что стало ясно – вопрос задан неспроста.
Ёжик почувствовал, что надо быть осторожным, и сказал первое, что пришло ему в голову:
– А я не помню… Кажется, он утонул в реке.
Это было настолько неправдоподобно, что Саша и Алеша дружно рассмеялись.
– Ну, ладно же! – сквозь зубы процедил Кривпоч.– Я вижу – вы сговорились!
– Боюсь, что вам придется пожалеть о своем поведении,– проскрипел Пара Граф.– Впрочем, если вы одумаетесь, вы сможете исправить свое положение. Веревочная лестница останется висеть. Даю на размыление ровно три дня. Через три дня лестница будет поднята, а вы – хи-хи-хи – забыты.
Пара Граф отвратительно захихикал, сделал ногой какое-то движение, и Саша, Алеша и Ёжик полетели в подземелье.
Глава двенадцатая,
из которой становится ясно, отчего выздоровела буква Ш
– А может быть, согласиться? – неуверенно сказал Ёжик.– Ведь мы приведем сюда помощь.
– Пока приведем, буквоеды убьют ее,– ответил Саша и показал на спящую букву Ш.
Но буква Ш не спала.
– Не бросайте меня,– заплакала она.– Без вас я умру.
– Не плачь,– сказал Саша.– Мы никуда не уйдем. С буквоедами надо бороться здесь!
– А что, если все время смеяться? – спросил Ёжик и всхлипнул.– Ведь Пара Граф сказал, что от смеха у него болит голова.
– Придумал! – воскликнул Саша.– Пара Граф не выносит свежего воздуха! Он сам говорил, что когда-нибудь свежий воздух погубит его.
– Верно! – подхватил Ёжик.– Недаром там задохнуться можно!
– Это потому, что воздух ядовитый,– сказал Саша.– Кто им долго дыит, становится таким, как Отсих и Досих.
– Эх,– мечтательно проговорил Ёжик.– Вот если бы…
– Тсс! – Саша приложил палец к губам.– Мы увеличим люк, и в подземелье войдет сразу много свежего воздуха! А отсюда он проникнет в комнату Пара Графа!
– Угу! – подтвердил Алеша.– И потом еще нам надо написать письма. Одно не дойдет – дойдет другое!
– А я предлагаю,– заявил Ёжик,– написать протест Пара Графу и всем буквоедам, потому что они не имеют никакого права держать нас в плену!
– Протест – это здорово! – согласился Саша.– Пусть тогда двое начнут писать, а один копает.
Все захотели копать, поэтому Саша сказал:
– Ладно, писать мы будем с Алеой.
– Давай,– без всякой охоты отозвался Алеша.
Так как Ёжик, начав расширять люк, загородил собой солнечный свет, выжигать буквы с помощью увеличительного стекла стало невозможно. Решили, что Саша вырежет письмо на дереве перочинным ножом, а Алеша напишет на бумаге протест Пара Графу.
Саша выбрал толстый сук, очистил его от веток и медленно кончиком ножа стал вырезать цифры:
3 19 6 14 3 19 6 14 3 19 6 14
что означало:
В С Е М В С Е М В С Е М
Саша даже вспотел от напряжения.
– Послуай,– сказал он Алеше.– Пока там будут разбирать цифры, пройдет много времени. Может, сразу вырезать буквы, а? Все равно Пара Граф письма не увидит – ведь он не выходит на свежий воздух.
– По-моему, можно.
Нелегкая это работа – вырезать буквы на дереве! Вот когда вспомнил Саша палочки и кружочки, которые еще совсем недавно он так не любил! Эх, дали бы ему сейчас письменный стол, тетрадку с линейками и хорошую ручку!.. Но в подземелье ничего этого не было. Были только дерево и ножик. И Саша продолжал терпеливо работать:
МЫ В ПЛЕНУ У БУКВОЕДОВ ОНИ БОЯТСЯ СВЕЖЕГО ВОЗДУХА НА ПОМОЩЬ СПЕ…
– Ой, что это? – застонала буква Ш.– Мне показалось, что до меня кто-то дотронулся!..
Саша хотел написать слово “спешите”, но буква Ш никак не выходила. Она получалась такой кривой, что совсем не была похожа на себя. Ее можно было принять за букву Т, за букву И и даже за букву Ю… Саша несколько раз состругивал ножом это место и начинал вырезать букву Ш сначала.
Со лба у него катился пот, рубашка давно прилипла к спине, но письмо надо было закончить и как можно скорее.
Наконец, после долгих усилий, буква Ш получилась. Правда, кривая, некрасивая, но все-таки это была она!
– ЗДЕСЬ,– продолжал вырезать Саша,– БУКВА…
– Ой! – опять застонала буква Ш.
– …Ш,– закончил Саша и начал вырезать имена своих друзей.– ЕЖИК, АЛЕ…
И опять буква Ш! И опять Саша несколько раз состругивал одно и то же место, пока буква не получилась.
А когда он стал вырезать свое имя, буква Ш получилась чуть-чуть лучше и чуть-чуть быстрее.
– Ах! – вскрикнула буква Ш.– Какой свежий воздух!..
Пока Саша трудился над своим письмом, Алеша писал протест Пара Графу. Как пишут протесты, он не знал, ему даже писем никогда не приходилось писать. А тут еще, как назло, все время попадается буква Ш! Из-за нее пришлось пятнадцать раз переписывать одно и то же слово, и все равно ничего не получалось!
Алеша не на шутку рассердился, взял чистый листок бумаги и пятьдесят раз написал: Ш Ш Ш Ш Ш Ш Ш Ш Ш Ш Ш Ш Ш Ш Ш Ш Ш Ш Ш Ш Ш Ш Ш Ш Ш Ш Ш Ш Ш Ш Ш Ш Ш Ш Ш Ш Ш Ш Ш Ш Ш Ш Ш Ш Ш Ш Ш Ш Ш Ш Ш…
– Что со мной? – громко сказала буква Ш.– Мне как будто стало легче!..
В это время Алеша почувствовал, что правая рука у него устала, но, превозмогая усталость, он быстро дописал протест до конца. И тут же раздался голос Саши:
– У меня все готово!
– И у меня тоже! – ответил Алеша.
– Прочитай, что у тебя получилось.
– Сначала ты,– возразил Алеша,– твое письмо надо отправить первым.
– Ладно,– согласился Саша.– Ёжик, иди сюда!.. Слушайте: “ВСЕМ, ВСЕМ, ВСЕМ!” Это цифрами, а дальше – буквами.
– Стой! – вдруг закричал Ёжик не своим голосом.
– Ну что? – недовольно спросил Саша.– Что ты перебиваешь?
– Ты сказал: “слушайте”! – кричал Ёжик.– Ты сказал: “дальше”, ты сказал: “перебиваешь”!.. А ведь в этих словах…
– В этих словах есть я! – крикнула буква Ш.– Как мне хорошо! Как хорошо! Неужели я выздоровела?.. Выздоровела! Ур-ра!
– Тише! – сказал Ёжик.– Нас могут услышать…
– Алеша! Слышишь, Алеша! Я слышу букву Ш! И я говорю букву Ш!
– И я слышу! И я говорю!
И они стали повторять:
Тише, мыши,
Кот на крыше,
А котята
Еще выше!
Тише, мыши,
Кот на крыше,
А котята
Еще выше!
– Буква Ш, ты здорова! – торжественно объявил Ёжик.– Почерк так и сказал: как только Саша и Алеша услышат или скажут тебя, значит, ты здорова!.. А теперь, Саша, читай свое письмо! Ведь кончается первый день!..
![Иоанна Хмелевская - Большой кусок мира [Большой кусок света]](/uploads/posts/books/227132/227132.jpg)
