Тэд Хьюз - Железная Женщина
В поисках Железной Женщины они взобрались по лесистому склону холма. Она должна придти на помощь. Она все это натворила. Теперь надо исправлять.
- Может, люди уже усвоили урок, - сказал Хогарт. – Может, она решит, что сделала достаточно, и превратит всех обратно.
Но самые большие чудеса их ждали впереди.
Глава 6
Исполины по-прежнему были там, на вершине холма – они сидели друг напротив друга среди камней и высоких кедров. Люси и Хогарт описали им, что творилось. Сказали, что час от часу становилось не легче, что скоро люди начнут умирать от голода. Но огромные глаза смотрели на них, не мигая, огромные лица оставались неподвижными. Наконец, словно раскаты грома, прогремел голос Железной Женщины.
- Урок еще не усвоен, - рокотал гром. – Люди должны усвоить урок. И должны измениться.
- Что ты, они изменились, честное слово! - воскликнула Люси. – С ними ужас что творится.
- Когда изменятся - я узнаю, - ответила Железная Женщина. – Кое-что случится. Нечто определенное.
- Но что? – спросил Хогарт. – Как мы поймем?
- Вы увидите, - ответила Железная Женщина. – Или, может, надо сказать - услышите.
Что она имела в виду?
И в тот самый момент Железный Человек поднял огромный указательный палец.
- Слышите? Началось.
Люси и Хогарт прислушались. Сперва ничего не было слышно. Затем они различили какой-то звук – словно чей-то усталый выдох.
Железная Женщина поднялась на ноги. Железный Человек встал рядом с ней. Неподвижно они стояли и прислушивались, глядя на город с вершины холма.
- Что это? Море шумит?
Теперь Хогарт услышал – чей-то выдох и стон. И еще один – выдох и стон. И опять – выдох и стон. Звук становился все громче. Словно кто-то стонал и приближался к ним со стороны города. «Что бы это ни было, - подумал Хогарт, - оно, должно быть, огромное, как море».
Железная Женщина подняла правую руку и указала на что-то внизу.
Темная туча, словно туман, сотканный из множества паутинок, стелилась по земле. Стоны исходили оттуда, из этой мглы? Туча росла у них на глазах, туман становился все более густым и закипал, словно море овсяной каши. И в то же время он был похож на сети, которые то спутывались, то расправлялись. Мгла накрыла весь город и болота. Клубы ее подбирались все ближе. И казалось, что стонет какое-то изможденное существо, и с каждым выдохом стонет все громче.
Друзья не видели, не могли видеть, что происходило там, под покровом этой тучи.
Мама Люси только что испытала еще одно потрясение. Каждые два-три часа она заходила в ванную перемолвиться с мужем парой слов. Не то чтобы он отвечал. Черный силуэт на дне ванной лежал совершенно неподвижно. Когда она стучала по краю ванной, он будто просыпался, неторопливым рывком поднимал себя со дна, и его выпуклые глаза проступали на поверхности воды. Уложив на бортик свой оранжевый подбородок, со стеклянным взглядом он повисал в воде, а она говорила ему что-то ободряющее.
Глядя в эти холодные, круглые глаза с золотым ободком, ей трудно было поверить, что это Чарльз, ее муж.
Но на сей раз, как только она приоткрыла дверь, в лицо ей повалили клубы темно-серого тумана. Похожего на дым - но без запаха. Это был странный туман – липкий и словно сотканный из паутинок. Она отерла их с лица, и на мгновение показалось, что паутинки облепили руку. Странная мгла была почти черной, как дым от горящей резины, и в комнате ничего не было видно; темные клубы повалили из ванной в дом.
Немного погодя она различила, что клочья тумана, как дымовой сигнал, поднимаются из ванной. А потом увидела, что изо рта гигантского тритона – то есть изо рта ее мужа – выходят пузыри.
Он лежал в воде, слегка опираясь на распластанные перепончатые лапы – черный, рельефный силуэт на белом кафеле. Мама Люси постучала о ванную, но он не обратил на нее никакого внимания. Где-то раз в три секунды он выпускал пузырь, который лопался, будто колечко дыма - словно тихо, едва слышно рвались те странные волокна, из которых состояла мгла. Она закатала рукав, опустила руку в воду и осторожно покачала мужа. Он по-прежнему не обращал на нее внимания, только выпустил три больших пузыря подряд.
Он заболел? Что это – начало или конец?
- Чарльз! – воскликнула она. – Чарльз!
Она едва не кричала:
- Чарльз!!
Мама Люси приподняла мужа со дна ванны - в воде это было нетрудно. Раньше она опасалась прикасаться к ярко-оранжевому, будто ядовитому брюху с черными крапинками – оно казалось ядовитым, - но теперь она и думать об этом забыла. За подбородок она притянула его к бортику и уложила морду на край ванны. С неподвижным, остекленевшим взглядом он выпустил с губ еще один пузырь, который лопнул, разлетевшись на темные клочки; потом рывком подался назад и лег на дно. Со дна поднялся еще один пузырь.
Неясно, что с ним творилось – но, похоже, он целиком сосредоточился на пузырях.
В комнатах повисла густая, странная мгла; мама Люси прошлась по дому и открыла все окна. Она увидела, что миссис Уайльд, соседка из дома напротив, делает то же самое – изо всех открытых окон вокруг нее валили темные клубы. Мистер Уайльд стал огромной пресноводной креветкой и тоже лежал в ванной.
- Как там ваш, пузыри пускает? – прокричала она соседке. – Мой Чарльз пускает странные такие, темные пузыри.
- Час от часу не легче! – отозвалась миссис Уайльд. – Кажется, я схожу с ума!
Подобное творилось в каждом доме. Во всех бассейнах, в баках для воды, в прудах – повсюду мужчины, превратившиеся в бессловесных созданий, пускали изо рта пузыри, и клочки темного, волокнистого тумана, словно сотканного из паутинок, поднимались над землей, как завитки дыма от бессчетных костерков.
Туман сгущался и собирался в темную, мрачную тучу, которая все больше становилась похожей на сеть, наброшенную на землю. Весь день туча росла, а Железная Женщина и Железный Человек за ней наблюдали. В конце концов, Люси и Хогарту пришлось отправиться домой, внутрь тумана; но и там они слышали странный выдох-стон, который звучал, казалось, повсюду. Они долго сидели в ванной и наблюдали как папа Люси пускает пузыри.
На следующее утро мгла из дома выветрилась. Отец Люси ждал кормежки, уложив подбородок на краю ванны. Пузыри пускать он перестал. И стон с улицы больше не доносился.
Но небо потемнело, словно собиралась страшная гроза. Плотная свинцовая туча, будто сотканная из паутинок, нависла над землей. В неподвижный воздух не смела подняться ни одна птица.
И снова Люси и Хогарт поднялись через лес на вершину холма. Две исполинские фигуры стояли там же, где они оставили их накануне. Друзья подошли поближе.
- Что происходит? – прокричала Люси. – Что за странная туча?
Но тут Люси и Хогарт увидели, что глаза Железной Женщины и Железного Человека светятся красным. Четыре мощных, будто лазерных, красных луча опустились на темную, стелившуюся по земле тучу.
- Что-то происходит, - прошептал Хогарт.
Они услышали плач – кто-то всхлипывал – так же громко и протяжно, как стонал накануне. И вот, на глазах у Люси и Хогарта в центре тучи, лежавшей над городом, выступил бугорок. Он стал подниматься и рос, будто сквозь покров мглы пыталась пробиться чья-то огромная голова. Они различили глаза - такие большие, что даже понять было нелегко, что это глаза. И их было больше, чем два. Теперь их стало видно совершенно отчетливо: огромные, печальные глаза. Впереди – два самых больших, по бокам за каждым из них - поменьше. И еще два поменьше у тех четырех. А дальше еще два, еще меньше. Всего восемь. Или десять?
Как огромная пещера внутри тучи, рот медленно открылся, словно делая глубокий вдох. И раздался еще один всхлип.
Туча превратилась в исполинскую голову - бесформенную, бугристую, похожую на медузу – или на осьминога, раскинувшего по земле свои длинные щупальца, – или на гигантского волосатого паука, сидящего на паутине величиной со всю страну.
Рот открывался все шире и шире. Туча рыдала, как исполинский младенец – рот, распахиваясь, надавливал на глаза и заставлял их жмуриться. Четыре ярких красных луча, бившие из глаз железных исполинов, погрузились во тьму по-жабьи открытого рта гигантской тучи-паука.
Всхлипы звучали теперь невероятно громко. Туча-паук приблизилась – ее подбородок лег на верхушки деревьев у подножия холма. Два ряда ее глаз опять открылись и горестно взирали на двух исполинов, и они услышали:
- Отпустите меня!
Слова, как туман, наполняли собой воздух, но звучали они приглушенно и будто сквозь помехи. Словно лежащая на земле паутина была чем-то вроде антенны, передававшей звук.
После этого звука голос Железной Женщины показался негромким и привычным, но прогремел он, будто гром.
- Сперва, - сказала она, - признайся, кто ты на самом деле.
Какое-то время туча молчала, словно удивившись. Глаза ее были обращены вниз, на двух исполинов, из глаз которых исходили багровые лучи.
