Спиридон Вангели - Чубо из села Туртурика
— Раз-два! Раз-два! — повторяли за бабушкой улитки-малютки и выставляли то один рог, то другой.
— Раз-два, а дальше что? — спросил Улитёнок-Улэ.
— Что-то есть, — ответила Тётушка. — А что не знаю. Я ведь всего один день в школу ходила.
— А я думаю, там ничего и нет, — вмешался Дядюшка-Улит. — Что там может быть? Хватит и этого — раз, два.
Так они болтали, пока туча не заволокла небо. Тут уж улитки, все как одна, выставили в небо рога и хором стали читать какие-то улиточьи стихи:
Туча, Туча!
Дам травы!
Вынь луну из бороды!
Украдёшь у нас луну —
Не дадим тебе траву.
— Эй, вы, потише! От вас оглохнуть можно! — послышался с неба голос. — Я с неё пыль стряхиваю.
Это был, конечно, Гаврилка. Гаврилка махнул бородой, и чистенькая луна вылетела в небо.
Но тут издалека послышались глухие раскаты:
— Эй, Гаврррилка! Не тронь луну!
И Гаврилка умчался.
Тётушка-Улитка повернулась к мужу.
— Ты не прав! Думаешь — раз, два, а потом только воздух? У нас, улиток, — может быть. А у великанов наверняка есть что-то ещё. Иначе и они ходили бы в школу только один день.
— А Чубо ты видела?
— Конечно, много раз. Он у великанов самый маленький. Вон там, за рекой, его башня.
— А ты на башне была?
— Три дня и три ночи карабкалась. А как забралась наверх — вниз поглядела! Ух ты! Дома все стали маленькими. И великаны тоже. Нет великанов, а так — человечки какие-то!
— Ну, это уж ты, бабуся, того, — сказал Улитёнок-Улэ. — Заливаешь! Как это нет великанов? Куда они могут деться? И как дома могут стать маленькими, если они большие?
— Не только дома! Даже и село Туртурика не такое большое. Поле за ним, а за полем — лес. Вот что с башни видно! Клянусь рогом!
— Ну, ладно, хватит, — сказал Дядюшка-Улит. — Совсем ей голову заморочили.
Подождав, когда разойдутся малыши, Дядюшка-Улит шепнул ей на ухо:
— Ты что болтаешь? Слыхала, что у великанов есть всякие штуковины, которые слышат все разговоры вокруг? А если они узнают, о чём ты болтаешь? Хочешь, чтобы они мост сломали? А то ещё придут и перепашут весь наш улиточный край!
— Зачем же ломать мост? — сказала Тётушка-Улитка. — Раз они его для меня построили — значит ему век стоять!
ЛИО
Три дня мать не выходила из дому. Заболела мать.
Чубо носил ей ключевую воду, клал руку на лоб, чтоб отнять температуру. Но мать чувствовала себя всё хуже.
От соседки Чубо слыхал, что у одной тётушки из села Питпалак[23] есть целебные травы. И он тут же отправился в далёкое село Питпалак. А следом за ним побежал старый пёс Фараон.
Чубо шёл долго и всё время слышал, как в далёком селе Питпалак мычит корова., И пока корова мычала, Чубо держался за её голос. Но вот настал вечер, корова уснула, и Чубо сбился с пути. Он хотел уже лечь спать на кукурузном поле, но тут и увидела его Курица с цыплятами.
Не простая, конечно, Курица, а та высокая звёздная Курица, что выходит на небо каждую ночь[24]. Вместе со своими звёздными цыплятами она стояла в небе как раз над Чубо.
— Послушай, Лио, — сказала Курица одной маленькой звёздочке, — ты знаешь, где село Питпалак?
— Конечно, матушка.
— Ну, тогда пойди и покажи дорогу.
И Лио быстро полетела по небу, а Чубо поспешил за ней. Но тут, откуда ни возьмись, объявился в небе Гаврилка. Он болтался в воздухе так просто, без дела, а как увидел Лио, сразу погнался за ней. Быстренько догнал и укутал её бородой.
— Стой на месте, Чубо! — крикнула Лио. — Стой, пока он не отвяжется! Это Гаврилка! Бездельник и хулиган.
Но Гаврилка и не думал отвязываться, Лио ему нравилась не меньше, чем Гиочика!
Пробившись через его бороду, Лио протянула Чубо ниточку света:
— Привяжись, а то потеряешься!
И Чубо быстро привязал к поясу звёздную нитку.
— Что ты делаешь, хозяин? — сказал мудрый Фараон. — Утянут тебя на небо, как потом слезешь? Откуда нам знать, что у этих звёзд на уме?!
И Фараон ухватился зубами за штанину Чубо, чтоб в случае чего удержать его на земле.
Так они и двигались вперёд: Лио — Гаврилка — Чубо — Фараон.
Лио — в бороде,
Чубо — на нитке,
штанина — у Фараона в зубах!
Только Гаврилка ни с кем не был связан и ни к кому не привязан. Слава богу, дед пока спал.
— А куда ты идёшь? — спросила Лио, проделав в бороде дырочку.
— За целебной травой, — ответил Чубо. — Мама у меня заболела. А ты, наверно, спать хочешь? Спи пока: баю-бай!
Стал Чубо баюкать Лио и неожиданно сам уснул. Так и шёл, и спал на ходу.
А Гаврилка — не будь дураком — тут же свернул в сторону. Он увидел неподалеку гору без шапки и решил нахлобучить ей на голову вместо шапки самого себя, чтоб получилась папаха со звездой!
Фараон сразу заметил, что Гаврилка валяет дурака, хотел тявкнуть, да тявкать-то было нельзя. Отпустит штанину — звёзды и утянут Чубо. Ищи потом, свищи!
Но Чубо сам открыл глаза и увидел, что нитка звёздная тянется на вершину горы, а на горе в виде шапки сидит Гаврилка. Подумал Чубо, что Лио уснула, и чтоб не разбудить её, снял ботинки и стал подыматься наверх.
Пока он карабкался на вершину горы, Гаврилке надоело быть шапкой. Не может, в конце концов, вольный человек долго сидеть у кого-то на голове, и Гаврилка умчался.
А Лио осталась на вершине.
— Надень ботинки, Чубо, — сказала она. — Звёзды не спят. — Лио пыталась приподняться, но не смогла.
— Наверно, на тебя воздух давит, — сказал Чубо. — И тянет земля.
Чубо положил звезду в шляпу, и она повела его в далёкое село Питпалак.
С целебной травой, со звездой в шляпе, с Фараоном, вцепившимся в штанину, вернулся Чубо домой.
От света звезды всполошилось село Туртурика. Дядя Тоадер подумал: «Пожар!» И выскочил с ведром. Дед Георге прибежал с багром.
Скоро у Чубо во дворе собралась чуть ли не вся деревня. Одни забрались на крышу, другие на башню, чтоб увидать звезду из шляпы.
— С неба упала, бедная, — говорили женщины. — Хорошо хоть не разбилась.
— Пора тебе возвращаться, Лио, — сказал Чубо. — Сделаем так. Я лягу сейчас в люльку, а ты скажи только — «баю-бай», и вся моя сила перейдёт к тебе. Тогда-то уж улетишь.
Чубо лёг в люльку, Лио сказала, что нужно, и — взлетела. Но долетела — только до верхушки башни и тут же повернула назад.
— Побуду ещё у тебя, — сказала она. — Побуду, пока мать больна.
Когда на следующее утро Чубо проснулся, он увидел, что Лио и Гиочика сидят рядом с матерью, а в окнах торчат рожицы всех ребят из села Туртурика, а с ними новая борода Мельничного Дядьки.
Они галдели, смеялись и протягивали Лио кто булку с маком, кто орех. Мельничный Дядька размахивал свежим калачом.
Все они, оказывается, явились кормить звезду. Один чудак даже козу привёл, — вдруг звёзды любят козье молоко? Кто их знает.
Сильно все они огорчились, когда узнали, что звёзды светом питаются. Тут же сами и умяли свои гостинцы.
Вечером Чубо поднял звезду на башню, и теперь даже на мельнице, даже в краю Улиток было светло как днём. И Лио светила всю ночь.
— Лио, моя Лио,
Звёздочка-малыш,
Этой ночью поздней
Ты одна не спишь.
Все угомонились,
Спят давным-давно,
Засыпай же, Лио.
На дворе темно! —
так пела Гиочика, поднявшись за полночь к Лио на башню. Услышав эту песню, Лио засмеялась и ответила так:
— Гиочика, слышишь,
Милая сестра,
Если я усну —
Я больше не звезда.
Кто заснёт на небе, того уже нет,
Только снизу виден падающий след[25].
Все жители села Туртурика, конечно, радовались, что у них на башне горит звезда. Мать Чубо выздоровела, и женщины украсили башню коврами, а рядом с Лио всегда был букет полевых цветов.
Но некий человек по имени Кэрэбуля задумал украсть Лио и продать на рынке. Придёт же такое в голову!
И вот Кэрэбуля слепил из теста маску, похожую на Чубо, и полез ночью на башню. Схватив звезду, он сунул её в бурдюк, отнёс домой и спрятал в сарае.
Сразу стало в селе темно, и люди не могли понять, куда девалась звезда. Откуда им знать, что виноват Кэрэбуля?
Ну, а сам-то Кэрэбуля, конечно, не знал, что Чубо до сих пор связан с Лио звёздной ниточкой. Он сидел за столом, ужинал и прикидывал, сколько на рынке дадут за звезду, когда открылась дверь и в комнату вошёл Чубо.
