Неизвестен Автор - Книга о судах и судьях
lxxvi Знаменитый рассказ, имеющий много соответствий в мировом фольклоре. Ср. кхмерскую сказку "Взял топор - верни топор, взял горшок - верни горшок" [89, 315]. Ср. АаАн 613.
lxxvii Кар - область, принадлежавшая египтянам, на крайнем юге их владений в Нубии.
lxxviii Эннеада - боги города Гелиополя: Ра-Атум, породивший бога воздуха Шу и его жену Тефнут, от которых произошел бог земли Геб и богиня неба Нут, и дети последних: Исида, Сет и Нефтида.
lxxix В сказке нашли свое отражение реальные правовые нормы древнего Египта, в частности тот факт, что "потерпевший должен был в своей жалобе указать как наказание, которое, по его мнению, полагается виновному, так и размер вознаграждения, которое он взыскивает" [8, 64].
lxxx Остров Амопа (Паиуамоп) - одно из названий центра XVII нома Нижнего Египта, современный Эль-Баламун.
lxxxi Очевидно, имеются в виду горы, окаймляющие долину Нила.
lxxxii Великая река - основное русло Нила.
lxxxiii Амон почитался в Египте как царь богов.
lxxxiv "На хранение в древней Индии отдавались самые разнообразные движимые вещи... В случае, когда принявший на хранение не возвращал предмета хранения добровольно, он допрашивался судьей, который при отсутствии свидетелей должен был проверить его честность... Принявший на хранение не отвечал перед собственником, если предмет хранения был украден или унесен водой. Он отвечал только тогда, когда брал что-либо для себя из принятых на храпение предметов" [8, ИЗ].
Ср. персидский вариант этого же сюжета в "Тути-наме" [50]. Здесь столяр похищает сыновей обманщика-ювелира и заявляет, что они превратились в медведей. На суде он показывает медвежат, предварительно выдрессированных; медвежата ласкаются к ювелиру; суд решает, что превращение действительно могло произойти; ювелир возвращает похищенное.
В другой персидской версии [102] помочь пострадавшему берется шут Бахлул. Он добивается назначения на должность "шаха мышей" и начинает преследовать мышей, "съевших железо". Для этого он велит землекопам подрыть сначала дом кадия, вынесшего абсурдный приговор, затем дом самого обманщика. И тот и другой, чтобы отделаться от Бахлула, письменно заверяют, что мыши железа не едят. С этими заявлениями в руках Бахлул добивается пересмотра дела в пользу пострадавшего.
Ср. также ассирийскую сказку "Когда мыши грызут железо" [57, 75]; здесь конфликтующие стороны выясняют отношения без суда.
lxxxv В местности Мамаиссара, где был записан этот текст, круглые хижины имеют два этажа. Верхняя часть, поддерживаемая сваями, служит спальней, внизу располагается очаг, и па ночь сюда же, за ограду, загоняют скот.
lxxxvi В предыдущих историях это была обычная проделка Лая: коровы разбивали горшок с медом и хитрей в возмещение требовал от хозяина корову.
lxxxvii Ср. казахскую сказку "Старик и его дочка" [58, 193].
lxxxviii Как можно попять из дальнейшего, речь идет о изображении луны.
lxxxix См. вступительную статью. Ср. близкий по смыслу рассказ, объясняющий происхождение русской пословицы "Вора выдала речь".
У митрополита Платона украли хомуты. Он распорядился созвать всех на молитву и, войдя, обратился к ним с вопросом:
- Усердно ли вы молитесь?
- Усердно, владыко.
- Все ли вы молитесь?
- Все молимся, владыко.
- И вор молится?
- И я молюсь" [9, 43].
Ср. также рассказ сенегальского писателя Бираго Диопа "Суд". Муж прогнал жену, потом захотел ее возвратить. Жена отказалась вернуться к человеку, который ее прогнал. Муж заявил, что не прогонял ее. Судья, к которому они обратились, после молитвы быстро спросил: "Где тот человек, который отказался от жены?" - "Я". - "Твой язык опередил твои мысли" [33, 16].
xc Ср. аналогичные анекдоты: узбекский "Волшебная палка" [53, 103], индийский "Вор" [54, 98].
xci Ср. ассирийскую сказку "Вор" [57, 242].
xcii Подслушивание разговоров тяжущихся как прием следствия: ср. китайскую сказку "Чей зонтик?" [68, 182], кхмерские "Как один парень влюбился в чужую жену" [89, 289] и "О человеке, который ночевал в здании суда" [89, 307] и др. В сенегальской сказке "Мудрость Мадиакате Калы" [95, 223] человек, взявший на хранение деньги, отказывается их отдавать. Его и истца по очереди заставляют носить тяжелые погребальные носилки; спрятавшиеся в них люди подслушивают разговоры и устанавливают истину.
xciii Ср. афганскую сказку "Мудрый судья" [107, 147], персидскую "Свидетель" [85, 50], казахскую "Верное решение" [62, 315], индийскую "Дерево-свидетель" [48, 200], узбекскую "Дерево-свидетель" [53, 88], турецкую "Показания дерева" [25, 238] и др.
xciv Одна из популярных сказок, связанных с именем справедливого судьи Бао Чжэна, или, как зовут его в народе, Бао-гуна, господина Бао. В эпоху Сун в Китае действительно жил такой неподкупный судья, дела которого описываются в династийной хронике. Народные предания рисуют его как заступника обиженных и пострадавших. (См. также вступительную статью.)
xcv AaTh 976, 976А. Ср. персидскую сказку "О туркмене, ларце с драгоценностями, слепом верблюде и судье" [87, 458], туркменскую "Три спорщика" [90, 327], непальскую "Кто вор" [46, 3331, кхмерскую "Как отшельник на золото позарился" [89, 270,] уйгурскую "Мудрый старец" [135, 247], казахскую "Суд бия Бальтепея" [62, 294]. В курдской сказке "Три Ахмада" [70, 68] находят не вора, а незаконнорожденного.
В Европе особую популярность сюжет приобрел благодаря Боккаччо, который использовал его в "Декамероне" (день десятый, новелла пятая). Мадонна Дианора, жена Джильберте, обещает месспру Ансальдо стать его любовницей, если тот создаст в январе цветущий сад. Ансальдо при помощи некроманта выполняет ее желание. Джильберте требует, чтобы жена исполнила свое обещание, по Ансальдо, узнав о великодушии мужа, отпускает Дианору, а некромант отказывается от платы за свое искусство. Слушателям предлагается решить, кто из них великодушнее. Этот вариант не связан с отысканием вора; тем не менее П. А. Грипцер связывает его с формой "казуса" (см. вступительную статью). Упомянув о других вариантах сюжета (шотландском, русском, турецком, арабском), он пишет: "У нас нет прямых данных, откуда непосредственно заимствовал содержание своей новеллы Боккаччо... но структура новеллы, композиция и форма сказки... все это указывает на то, что родину данного сюжета мы должны искать в каком-либо из литературных памятников древней Индии. Таким памятником оказываются "Двадцать пять рассказов Веталы", где мы н находим оригинал рассказа (Вет. Шив., 9; Вет. Джамбх., 10). Дочь купца обещала одному юноше, что в брачную ночь она придет к нему. Муж, которому она об этом рассказала, отпустил ее. По дороге ее захотел ограбить вор... по затем, пожалев, не тронул. Юноша также пощадил ее и сразу же послал обратно домой. На вопрос Веталы, кто самый великодушный, Викрамадитья в рецензиях Шивадасы и Джамбхаладатты дает разные ответы: в первой он называет вора, во второй - мужа. Здесь перед нами форма ..казуса" в чистом виде. Остальные восточные и западные версии и варианты, сохранившие его своеобразную структуру, тем самым бесспорно обнаруживают свое индийское происхождение" [6, 226 - 227].
Ср. также язгулямский вариант [117, 44], персидский [50, 101]. Интересен приговор в таджикской сказке "Красивая и умная Фариштамох". Если во всех других вариантах предпочтение отдается кому-то из мужчин, здесь женщина-слушательница замечает: "Вы очень узко мыслите!.. Вы забыли о преданности девушки. Ведь, чтобы остаться верной, она сделала все, что могла, и при этом проявила редкую храбрость. Разве прославляемая вами человечность в поведении девушки ничего не значит?" [127, 24 2]. В систанской сказке "Братья-прорицатели" аналогичную историю рассказывают трем братьям, спорящим о наследстве, чтобы рассудить, кто из них вправе претендовать на большую долю. Двое старших заявляют, что они тоже отпустили бы девушку. Иное дело младший. "Я никогда не отказываюсь от куска, который сам мне в рот лезет". - "Значит, ты и хочешь большую долю в наследстве, - говорит девушка (взявшаяся их рассудить. - М. X.). - Возьми вместо этого меня в жены" [101, 148]. Наследство, впрочем, поделили поровну.
Разнообразие суждений и приговоров как внутри одного сюжета, так и в разных его версиях особенно наглядно подтверждает мысль, как несходны могут быть у разных судей представления о справедливости, благородстве, человечности и т. п.
xcvi Ср. китайскую сказку "Умный крестьянин" [67, 229], персидский анекдот "Дровосек и прохожий" [85, 55] и др.
xcvii AaTh 655. Ср. персидский народный рассказ "О туркмене, ларце с драгоценностями, слепом верблюде и судье" [87, 458], сказку хауса "Владелец верблюдицы и три мальчика" [122, 58], таджикскую "Три мудрых брата" [127, 220], индийскую "Пропавший верблюд" [162, 28]. Особую проницательность проявляют герои язгулямской сказки "Три мудрых брата": они узнают не только приметы пропавшего верблюда, но описывают женщину, сидевшую на нем. Этот мотив встречается сравнительно редко, поэтому стоит его привести:
" - Откуда же вы узнали, что на верблюдице ехала верхом женщина ?
Братья ответили:
