К. Селихов - Здравствуй, Артек!
— А это тебе! — сказал Володя и протянул Стасику маленькую коробочку.
Когда вечером врач снова зашел к Стасику, он застал его спящим. На тумбочке рядом с книгой «Алые майки» лежала в маленькой коробочке золотая медаль чемпиона Артека. Врач улыбнулся и на цыпочках вышел. Пусть спит спокойно новый чемпион.
«Невыполненное» поручение
До встречи оставалось полчаса. Всё, кажется, было в порядке. Костёр сложен, приготовлено приветствие в стихах, подарки… Но Белкин Володя беспокоился: его подвели художники — Витя Курочкин и Серёжа Гусев. На поляне около костра должен был висеть лозунг «Добро пожаловать!» Но его не было.
— Подвела «птичья команда», — сердился Володя.
— Да они же здесь всё утро копались, нам меша ли, — сказала Нина Свиридова, ещё раз проверяя костёр.
— Копались и докопались. Лозунга нет и художников нет.
В это время дозорные подали условный сигнал:
— Гости едут!
У ворот лагеря остановилась машина. Приехали наши друзья — рабочие из передовой бригады строителей. Пионеры пошли показывать строителям лагерь, учебно-опытное хозяйство, стадион. А когда начало смеркаться, все собрались у костра, на берегу моря.
Бригадир Александр Алексеевич Зайцев сказал:
— Сегодня у меня и моих друзей по бригаде день особенный, так сказать.
Он кашлянул и уже громче продолжал:
— На стройке мы заслужили право называться бригадой коммунистического труда. Это во-первых. Ну, а во-вторых, мы сегодня вместе с вами.
Ребята долго хлопали бригадиру. — Чуть было не забыл. Большое вам спасибо, ребята. И не только за тёплую встречу, но и за ваш сюрприз.
Володя и Нина переглянулись. Что за сюрприз?
— Прихожу я домой, а на столе букет роз и открытка поздравительная. Не ожидал. Когда встретился с друзьями, те рассказали, что в каждом доме их ждал букет и открытка. Рабочее вам спасибо за внимание.
Тут ребята захлопали что было сил. А Керим Садыков подмигнул Володе: «Молодец, мол, здорово придумал».
Володя хлопал вместе со всеми. Наступила тишина. Слышно даже, как потрескивают сучья. И вдруг-высоко в небе, между двух кипарисов вспыхнули огни слов: «Слава Коммунистическому труду!»
Лозунг горел ярко. Ярче звёзд на небе.
Володя заметил, как две тени нырнули из кустов в гущу ребят. «И где они столько лампочек и роз раздобыли?» — подумал Володя…
А праздник продолжался.
Четыре письма другу
Письмо первое
Я обещал тебе писать каждый день. Но в Артеке совсем нет свободного времени. Ни минутки. То соревнование, то концерт, то море. Несколько раз начинал писать и бросал. А сегодня особый день. Наш отряд поднялся на Аю-Даг. Я дежурный. Все спят. А я пишу тебе. Сегодня Боб показал класс кашевара. Он так и заявил:
— Каша — это моя стихия. Раз-два и готово.
Так оно и получилось. Пока Боб зевал по сторонам, каша изрядно подгорела. Вышло довольно противное варево, и мы глотали его просто из жалости к Бобу. Его блюдо так и прозвали: «каша а ля Боб по-калифорнийски». Постой, я ведь забыл познакомить тебя с Бобом. Он приехал из Америки. Живёт в городе Удсайд, штат Калифорния.
Боб в общем неплохой парень. Ловко прыгает, хорошо плавает, весёлый. Но какой-то странный. Однажды он захворал, и врач положил его в изолятор. Аппендицит. Мы, конечно, каждый день навещали его, подарки приносили, книжки читали ему, чтоб не скучал. Петька рассказал Бобу, как он с его аквалангом в море ловил ракушек.
— Если б разрешали заплывать дальше, я бы, знаешь, сколько их наловил! — говорил Петька.
Боб внимательно слушал. И вдруг нахмурился. Что-то стал в уме подсчитывать. А потом вдруг спрашивает:
— Сколько же ты мне заплатишь за то, что пользовался моим аквалангом?
— Что, что??? Заплатишь? Кому это за-запла-тишь? (Когда Петька волнуется, он заикается).
— Если я возьму с тебя один доллар за пять сеансов, то через несколько дней у меня будет неплохой бизнес, — невозмутимо отвечает Боб.
Петька молчал. И мы тоже все глупо молчали. Растерялись, понимаешь. Попрощавшись с Бобом, мы пошли на море. Акваланг Боба лежал на берегу. Но мы к нему не притронулись.
Вскоре Боб поправился. Мы пошли с ним на почту, и он отправил телеграмму: «Операция прошла успешно. Сэкономил 10 долларов. Роберт». Я долго ломал голову — никак не мог понять, на чём сэкономил Боб. А потом догадался: ведь у них за то, что тебя в больнице лечат, нужно платить. У Боба такая привычка: прежде всего он спрашивает: «А сколько это будет стоить?»
Однажды были у нас соревнования по лёгкой атлетике. Я судил. Так вот, перед стартом на стометровку подходит ко мне Боб и спрашивает:
— Ты мне друг?
— Ну, предположим…
— Хочешь сделать мне приятное?
— Почему бы нет…
— Тогда устрой мне первое место!
Слыхал ты, Димка, что-нибудь подобное? Я просто глаза на него вытаращил:
— Как же я тебе его устрою? Прибеги первым — вот и всё.
— Пойми же, — настаивает Боб, — мне нужна золотая медаль! Только золотая.
— Зачем? — удивился я.
— Приеду домой, сдам медаль, получу доллары. Бизнес!
— Ясно, — ответил я. — Только учти, Боб, долларов за медаль ты не получишь. Ведь артековская медаль не из золота, а всего позолоченная…
Если бы ты видел лицо Боба в эту минуту! На старт он не вышел. Отказался.
Димка, а знаешь, как у нас интересно в лагере! Утром после сна — зарядка. Её мы делаем у моря или иногда прямо на крыше нашего здания. Оно красивое и лёгкое, как перышко. И всё солнцем освещенное. Боб тоже любит зарядку. А вот заставить его убирать постель очень трудно.
— Ты же дома убираешь? — спросил его как-то раз Петька.
А он даже возмутился:
— У нас, — говорит, — есть прислуга для этого. Но Петька тут уж не растерялся:
— А в Артеке нет прислуги. Сегодня я дежурный и отвечаю за порядок. Чтобы через пять минут убрал постель!
Боб вздохнул, но послушался. У нас даже принцесса Лаоса постель застилает. И как старается! Вижу, ты смеёшься… Честное пионерское, у нас живёт самая настоящая принцесса. Да, ещё одну смешную историю о Бобе вспомнил.
Узнал он, что к нам приехал кинорежиссёр, фильм об Артеке ставить. Подошёл Боб к режиссёру, улыбается так нежно: — Я слышал, в вашем фильме есть роль американского мальчика?
— Верно!
— И что там есть сцена драки?
— Есть.
— Могу предложить свои услуги! Три года боксирую. Когда приступим?
— Хоть сейчас! — ответил режиссёр.
— А сколько вы будете платить мне долларов в час? По договору? Наличными?
Режиссёр расхохотался, а потом говорит:
— Долларов у меня нет. Сделка не состоится. Но можешь, Боб, быть спокоен — теперь эта сцена у меня получится.
После этого случая Боб сказал мне:
— Не уважают у вас «бизнес». Я не возражал.
Димка, уже начинает светать. Костёр погас. Скоро меня сменят. Спать как хочется! Спокойной ночи!
Володя.Письмо второе
Привет из Артека!
Димка! Если бы ты знал, как здорово закончился наш поход на Аю-Даг. В Артеке много интересных традиций. Расскажу тебе об одной из них. Возле старого развесистого дуба собираются пионеры. Каждый пишет письмо неизвестному другу, который приедет на следующую смену в Артек. Письмо кладёт в дупло старого дуба.
Я писал письмо с двумя алжирскими ребятами — Андре и Ребе. Они замечательные парни! Андре весёлый, разговорчивый, а Ребе, наоборот, не любит болтать. Однажды мы лежали на пляже и загорали. На ноге Ребе я заметил большой розовый шрам.
— Что это у тебя? — спросил я.
А он вздохнул и тихо так говорит:
— Пустяки… Задело осколком.
И умолк. А потом, когда мы стали камешки в море бросать, Ребе неожиданно заговорил:
— Я из Мессила. Есть в Алжире такой маленький тихий городок. Там жили мы с папой и мамой. Отец у меня был сильный и красивый. А когда играл на гитаре и пел, все соседи собирались. Когда война началась, папа ушёл из дому. К партизанам. Через несколько месяцев к нам пришёл его товарищ. Он сказал, что отец погиб. Потом французские самолёты начали бомбить наш город. Тогда мы вместе с партизанами ушли в горы. Три недели карабкались по горам. Но и здесь нас нашли. Стреляли в нас из пулемётов, французские самолёты бомбили нас. Тогда меня и ранило. Осколок попал в ногу…
А теперь, Димка, я расскажу тебе о втором своём друге — Андре.
Андре Салем Аллег — президент нашего совета четвёртого лагеря. Если бы ты только знал, сколько пришлось страдать нашему Андре. Узнали мы об этом совсем неожиданно. На «костре знакомств» первой рассказывала о себе Зденка Шмигова из Чехословакии. Живёт она в Праге, на Градчанах. Шустрая, бойкая. Прежде чем говорить о себе, она всех заставила хором спеть «Танцуй-танцуй». А потом сказала:
