Любовь Воронкова - Собрание сочинений в трех томах (Том 2, Повести)
- Эх, искупаться бы! - сказала Чечек, откидывая на спину косы.
- А где, в ключе? Там и колен не замочишь.
- А побежим на озеро.
- На Аранур? - испугалась Ардинэ. - Что ты, Чечек, ты про это озеро и не говори никогда!
- Я знаю... - вдруг притихнув, сказала Чечек, - я слышала... - А через минутку улыбнулась: - А у нас около школы свой пруд есть. Чистая-чистая вода! Пруд был маленький, а ребята взяли да провели арык из Гремучего. Теперь туда день и ночь вода льется. И пять штук хариусов плавает - ребята пустили.
Ардинэ вздохнула:
- Счастливая ты, Чечек!.. - И, вглядевшись в ту сторону, где виднелись островерхие аилы, сказала: - А вот и наши выехали сено сгребать!..
Все ближе и ближе навстречу по дороге идут лошади, тащат деревянные волокуши - такими хорошо сгребать сено со склонов. И еще идут лошади, катятся конные грабли - новенькая голубая машина далеко видна, и приподнятые крутые зубья граблей горят на солнце.
- Бежим к ним, Ардинэ! - крикнула Чечек и, не дожидаясь ответа, побежала.
На первой паре коней с волокушей ехали Чот и Василь. Их головы еле виднелись над головами лошадей.
- Василь, Чот, - попросила Чечек, - дайте я поезжу! А? Эй!
Василь важно смотрел вперед и ничего не отвечал. А Чот ответил, тоже не глядя:
- Ага! Ты поездишь! А норму кто выполнит? Ты норму выполнишь?
И два всадника на толстых гнедых лошадях, не останавливаясь, проехали мимо, таща за собой тяжелую деревянную волокушу.
Чечек нахмурилась: вот ведь упрямые! Тоже работники, подумаешь норму выполняют!
Но вот еще двое с волокушей. Чечек обратилась было к ним, но эти мальчишки гнали рысью и даже не слышали, что она говорила.
- Дураки! - крикнула им вслед Чечек, зная, что они все равно не услышат. - Подумаешь! А я вот возьму да на конные грабли сяду!
Но и на конные грабли не посадили Чечек. Молодой строгий бригадир Кузьма сдвинул черные брови и сказал:
- Это не игрушка - это машина. Мне в руки машину дали. Разве можно из машины игрушку делать?
Чечек, совсем огорченная, остановилась на дороге. Ардинэ догнала ее:
- Ну ладно, ладно, Чечек! Пойдем лучше искупаемся в ключе...
Неожиданно бригадир Кузьма остановил лошадей и крикнул:
- Девочки, там еще волокуша есть! Бегите запрягайте! Нуклей вам лошадей даст.
Чечек и Ардинэ бросились по дороге наперегонки с ветром. И немного времени прошло, а они уже сидели на лошадях и гнали на покос волокушу. Девочки пели, смеялись, стучали босыми пятками по гладким бокам лошадей. Ветер развевал их длинные черные косы. Э, эй! Хорошо мчаться по мягкой дороге, хорошо, когда у людей много работы, - значит, и добра у людей много и веселья много!
Чечек и Ардинэ остановили лошадей у кромки сухого сена, раскинутого по долине.
- Дед Устин! - закричала Ардинэ. - Откуда заволакивать?
Дед Устин, который помогал молодым рабочим закладывать стог, оперся на вилы и посмотрел на них, прикрыв от солнца глаза:
- Это кто такие? Еще помощники? - И обрадовался: - Ну-ну, давай, давай! Вон с того увала начинайте - и сюда!
Девочки повернули лошадей на округлый увал. Навстречу им шла волокуша Василя и Чота, полная пушистого сена. Чечек загляделась на них и забыла о своей лошади. Лошадь полезла куда-то в сторону, волокуша перекосилась...
- Гляди-ка! - сказал Чот, кивнув на девочек. - Во как едут!
Василь взглянул и насмешливо скривил свое круглое лицо. Чечек смутилась и тотчас выровняла свою лошадь.
Они въехали на увал, повернули лошадей и пустили вниз. Волокуши тащились сзади, сгребая сено. И когда спустились с увала, то сено уже поднималось выше деревянных стен волокуши.
- Правь к стогу, - сказала Ардинэ.
- Не развалим по дороге? - прошептала Чечек.
Но дружные лошади шаг в шаг шли по луговине и бережно тащили полную сена волокушу.
Чечек успокоилась: и что особенного - сгребать сено волокущей! Вот уж эти мальчишки! Воображают, будто трудное дело делают, а сами только и знают, что на лошадях сидят, только и смотрят, как бы с лошадей не свалиться. Подумаешь, труд! А Чечек что смотреть: она может заснуть на лошади и то не свалится!
Вот если бы на конных граблях проехать, вот на тех, которыми Кузьма управляет!.. Вон как плавно идет эта красивая новенькая голубая машина, вон как чисто и широко она загребает сено, как блестят ее крутые серебряные зубья!
И вдруг дрогнула волокуша, затормозила...
- Стой! - крикнула Ардинэ.
Чечек остановила лошадь, но было уже поздно: Чечек загляделась на конные грабли и не видела, как ее край волокуши наехал на большой щербатый камень. Волокуша приподнялась, соскочила с камня и прошла дальше, но большая куча пушистого сена осталась позади, на зеленой скошенной луговине.
- Хо! - сказала Ардинэ. - Куда глядишь?
Чечек растерялась:
- Как же теперь, Ардинэ?
Но Ардинэ уже соскочила с лошади:
- Давай скорей запихнем в волокушу... Скорее, пока ребята не видали!
Чечек тоже спрыгнула с лошади. Девочки хватали охапки сена и закидывали обратно в волокушу. Платья сразу прилипли к плечам от пота, волосы на лбу взмокли, сено забивалось за ворот. Но Ардинэ и Чечек бегом носились с охапками и только глядели по сторонам - не видит ли их кто? Не смеются ли над ними?
Ардинэ подобрала последнюю охапку:
- Все! Садись, Чечек.
Они обе снова влезли на лошадей и тронулись к стогу - ровно, медленно, осторожно. Чечек уже не оглядывалась по сторонам, только глядела лошади под ноги.
Мальчишки промчались навстречу с пустой волокушей - Чечек даже и тут не оглянулась. Но вот наконец и утес с шатром густых лиственниц, вот и стог, вот и старый Устин прищурившись глядит на них:
- Завози сюда! Давай, давай! Ближе, ближе!..
Ардинэ и Чечек подвели волокушу к самому стогу, остановились. Подбежали рабочие, приподняли волокушу. Девочки тронули лошадей - и пушистая, легкая золотисто-зеленая гора сена осталась возле стога.
- Гони, гони! - закричал дед Устин. - Живей, живей, живей! Пока солнце на небе.
Девочки засмеялись, хлестнули лошадей.
- Только не все камни сшибайте! - крикнул им вслед дед Устин.
Чечек и Ардинэ переглянулись: вот старый, увидел все-таки! И, хлестнув еще раз отгулявшихся за весну лошадей и хлопнув их голыми пятками по гладким бокам, снова помчались на увал. Вот и опять круглая вершина увала. И опять, медленно спускаясь, загребает волокуша шуршащее сено. И снова сено, как облако, колышется над стенками волокуши...
- Гляди, Чечек! - повторяет Ардинэ. - Гляди!
- Гляжу, гляжу, - отзывается Чечек, - не бойся!.. - и, не оглядываясь по сторонам, вытирает рукавом вспотевший лоб.
Июльское солнце щедро поливало зноем, золотое марево дрожало над землей. Сладкий, густой и душный запах сена неподвижно висел над долиной.
Ходили по склонам деревянные волокуши, ходили конные грабли. Все меньше и меньше становилось сена в долине, а стога вырастали один за другим около скалы, под навесом лиственниц...
Уже примолкли веселые разговоры и у лошадей потемнели от пота бока, а дед Устин, все такой же расторопный, такой же живой, без устали покрикивал:
- А ну давай, давай! Дружок, дружок, погоняй! Шевели вилами, шевели, шевели! Давай, давай, пока солнце на небе!..
Чечек и не заметила, как все сено перетаскали с увала. Василь и Чот захватили последний прогон, и круглая гора стала вдруг гладкая и зеленая, будто умытая.
- А теперь куда - на тот склон? - спросила Ардинэ.
- Тот склон ребята подбирают, - ответил дед Устин.
- А куда же - на равнину?
- А что на равнине делать?
Ардинэ и Чечек оглянулись на равнину - конные грабли заваливали последние валы.
- А куда ж тогда?
- Тогда домой, - сказал дед Устин. - Время не раннее, живот кушать просит.
Только сейчас заметила Чечек, что полдень давно прошел и жаркое золотое марево в долине погасло.
Какой-то верховой выехал из тайги. Лошадь шла крупной рысью. Старый, коричневый от загара человек подъехал к стогам. Черные усы свешивались у него по углам рта, и жиденькая бородка торчала клином.
- Эзен! - глухо сказал он.
И все разноголосо ответили:
- Эзен! Эзен!
Чечек живо обернулась: чей это такой знакомый голос?
- Дедушка Торбогош! - закричала она и замахала рукой. - Здравствуй, здравствуй, дедушка!
Строгое лицо старого смотрителя табунов Торбогоша сразу засияло и заулыбалось всеми морщинами.
- Эзен, внучка! Эзен!
Торбогош поговорил с дедом Устином, посмотрел стога, спросил, сколько скошено и сколько еще косить...
Вскоре погнали лошадей домой, в стан. Мальчишки скакали впереди, Чечек и Ардинэ - за ними. Только бригадир Кузьма остался далеко позади: он ехал шагом - боялся повредить свою новенькую голубую машину.
Старый смотритель Торбогош сначала держал коня рядом с конем деда Устина, а когда кончил разговор, пустил своего Серого. Серый поднял гривастую голову, раздул ноздри и, еле касаясь земли копытами, полетел вперед по мягкой луговой дороге. Мальчишки пытались его догнать, но мелькнул в засиневшей дали силуэт пригнувшегося к шее коня всадника в острой шапке и исчез за поворотом...
