Вадим Панов - Ириска и Звезда Забвения
– Вы не хотите меня видеть? Хорошо – я уеду и больше никогда не появлюсь в ваших краях. Я оставлю вас! – Удомо вскинул правую руку, и на кончике указательного пальца засверкала малюсенькая фиолетовая точка. Но никто, никто не обратил на неё внимания. – Я подчиняюсь, потому что всегда был другом фей! Порою мы ссорились… Да, такое бывало. Но я всегда прислушивался к вашему мнению, а мой славный цирк гостеприимно распахивал перед вами двери.
Пока колдун говорил, сверкающая точка выросла в блестящий фиолетовый шар, вальяжно заколыхавшийся над головой Захариуса, и некоторые феи зашушукались, указывая на него пальцами. Другие не смеялись, просто обращали к шару лица, и постепенно все взгляды площади устремились на фиолетовую сферу.
– Мой цирк всегда дарил вам радость и хорошее настроение…
– Не смотрите на шар! – закричала понявшая, что происходит, Малинка, и закрыла глаза, чтобы не видеть страшное сияние. – Бегите!
– Мой цирк всегда был вам добрым другом…
– Бегите! – сквозь слёзы повторила Малинка. – Закройте глаза и бегите!
И некоторые феи послушались. Стряхнули с себя колдовское оцепенение, отвернулись или закрыли глаза, дёрнули подруг, пытаясь выручить их, и стали пробираться прочь, торопясь покинуть площадь.
Многие послушались, но многие остались стоять, не способные противиться голосу чёрного мага и дурманящему виду подлого шара.
– Назовите ваши имена! – рявкнул Захариус, и те феи, которые оцепенели под действием чар, исполнили этот приказ.
Они представлялись, глядя в фиолетовое пламя, и сразу исчезали, таяли в воздухе, навсегда покидая Прелесть. Забывая о том, что она есть. Забывая о том, что были волшебницами.
Забывая о замечательной стране…
Фиолетовые лучи вырывали у девочек память о самом лучшем и самом добром… Фиолетовые лучи изгоняли фей из их чудного мира, а Захариус стоял и хохотал, с удовольствием глядя на то, как пустеет прекрасная площадь Изящных Эскизов и как падают на камни осиротевшие волшебные кисточки. Смотрел на убегающих фей, на перепуганных людей, на изумлённых мафтанов и кричащих гномов, смотрел и хохотал.
Громко хохотал.
Захариусу было весело.
Глава XXII
в которой Ириска, Хиша и Петрович летят в Коралловый Дворец
– Я так боялась за вас! Сильно-сильно боялась! Я думала, что вы погибли в Щебетании!
– Кто?!
– Вы!
– Я?! – изумился Дикий Страус и взволнованно размахался крыльями, отчего по кабине полетели перья, а Петрович попросил «не мельтешить». – Ириска, ты в своём уме? Как я мог погибнуть? Неужели ты думаешь, что эти зубастые бедозавры и глупые долбоцефалы могли со мной справиться? Со мной! С одним из величайших воинов Прелести! – Судя по тому, как Дикий хвастал, настроение у него было великолепным. – Никто из них не смог ко мне приблизиться!
– То есть ты удрал? – поняла девочка.
– Да так быстро, что «Бандура» едва за ним поспела, – хихикнул Петрович.
– Ложь! – вскинул голову Хиша. – Я победил злодеев в честной борьбе!
– На скорость.
– Молчи!
– Почему?
– Потому что ты всё врёшь!
Они снова, как раньше, собрались в кабине пилота: Петрович управляет машиной, Ириска привычно устроилась в соседнем кресле, Страус чуть позади, в проходе, опять сидя на ведре.
Они болтали с самого момента встречи и никак не могли наговориться – слишком уж много событий случилось за время расставания, слишком многое нужно было обсудить, слишком многим поделиться.
– Напав на Щебетание, циркачи не только прорвались внутрь, но и растоптали парковку, на которой стояли кареты и машины фей, – рассказал инженер. – Я как раз разобрал один из двигателей, хотел его чуть-чуть поремонтировать… Потом слышу шум… Оборачиваюсь и вижу, что прямо на меня несётся долбоцефал! Здоровенный, как гора, и ревущий, как горный козёл.
– Ты испугался? – спросила маленькая фея.
– Конечно, – не стал отнекиваться Авессалом. – Если бы долбоцефал врезался в «Бандуру», то разнёс бы её в щепки. Я не мог этого допустить, но никак не успевал взлететь…
Сейчас Петрович рассказывал всё это с улыбкой, неспешно и легко, как ничего не значащий эпизод, однако тогда, на парковке Щебетания, инженеру было не до смеха. В какой-то миг он даже остолбенел, разглядывая стремительно приближающегося гиганта, едва не впал в панику, едва не бросился прочь в желании спастись… Но сумел победить страх.
– Я успел в самый последний момент. Я стоял у машины, смотрел на долбоцефала и знал, что он сейчас меня растопчет. У меня тряслись руки, было холодно внутри, но мысль, что моя прекрасная машина погибнет, придала мне сил. Я не знал, что делать, но когда долбоцефал оказался совсем рядом – схватил топор…
– Какой герой! – хихикнула птица.
– Схватил топор и перерубил оба каната, которыми корабль был привязан к земле, – закончил инженер, не удостоив Страуса ответом. – Ты, наверное, помнишь, что «Бандура» легче воздуха, поэтому она сразу взмыла в небо, и долбоцефал пробежал прямо под ней…
– А ты? – шёпотом поинтересовалась Ириска.
– Я вцепился в один из канатов и тоже взлетел в небо. Потом взобрался по нему в машину и продолжил ремонт двигателя. К сожалению, без него машина не могла летать, поэтому во время битвы я просто висел над Щебетанием, не в силах ничем помочь. Извини.
– Не за что, – спокойно ответила девочка. – У тебя не было другого выхода.
Петрович кивнул, некоторое время молча смотрел вперёд, а затем продолжил:
– Я видел, как циркачи громили дома и лавки, видел, как долбоцефалы крушили стены и вытаптывали сады. Видел, как было уничтожено Щебетание. Я всё видел.
– И меня?
– Тебя – нет, – признался инженер. – Когда я поднялся в небо, на поляне фей уже царил хаос, и я, как ни приглядывался, не смог вас отыскать.
– Мы с Полундрой сначала бегали по улице, потом по дому, а потом спустились в подземный ход, – поведала о своих приключениях Ириска. – В нём было сыро и холодно.
– Главное, что вы спаслись, – подал голос Дикий. – Ради этого можно было и помёрзнуть, и промокнуть.
– Согласна.
Авессалом снова кивнул, помолчал, однако через пару секунд улыбнулся, вспомнив что-то смешное, и рассказал:
– Сверху я видел только бедозавров и долбоцефалов, всё остальное скрывалось в дыму и поднятой пыли, но я не улетал, конечно же, кружил над Серебряными Ручьями и в конце концов разглядел бегущего Страуса. Его трудно было не заметить.
– Какой смысл говорить о моём подвиге? – быстро спросил Дикий. – Я стесняюсь. Давайте продолжим об Ириске. Вы с Полундрой и правда ночевали в лесу у костра?
Однако попытка сменить тему не удалась.
Девочка подмигнула нахмурившейся птице и перевела взгляд на Петровича:
– Хиша сражался?
– Как лев. Наверное.
– Почему «наверное»?
– Потому что этого я не видел, – рассмеялся инженер. – Я застал момент бегства, но мчался Дикий так, что пыль летела из-под копыт.
– У меня нет копыт! – возмутился Страус.
– А драпал так, будто они у тебя есть.
Несколько секунд насупленный Хиша пытался придумать ответ, ничего не изобрёл и заявил:
– Я сражался! Но когда понял, что циркачей слишком много, сменил тактику.
– Решил удрать, – пояснил Авессалом.
– Я предпринял отступательный манёвр. Это одна из важнейших составляющих военного искусства!
– Бегство? – невинно уточнила девочка.
– Отступление!
– С высоты его манёвр выглядел феерически, – вернул себе слово Петрович. – Наш друг мчался, как ракета, только не вверх, а вперёд. Он без труда преодолевал попадающиеся на пути препятствия, а один раз умудрился перепрыгнуть через долбоцефала!
– Я торопился, – объяснил Страус, покосившись на засмеявшуюся фею.
– Его едва не схватили…
– Я мужественно отбивался!
– Но Хиша ловко уворачивался и менял направление бега, – дал своё объяснение Авессалом.
– Они боялись приблизиться ко мне!
– Они не успевали приблизиться к тебе.
– Что ты мог видеть, трусливо сидя в небе?
– В том-то и дело, что всё – с высоты открывается превосходный вид. – Петрович почесал бороду. – В конце концов нашему другу удалось выскочить из Щебетания и укрыться в ближайшем лесу.
– Ты ведь понимаешь, что я надеялся найти в нём тебя, – обратился к Ириске Страус.
Девочка покивала, но не произнесла ни слова – она едва сдерживала смех.
– Однако даже в лесу Хиша не потерял скорость, – весело рассказал инженер. – И продолжал бежать между деревьями так же быстро, как до того – по чистому полю.
– Нам трудно останавливаться – у нас нет педали тормоза, – важно поведал Дикий.
– К счастью, я как раз успел починить двигатель и полетел в том направлении, куда побежал Хиша.
– А я как раз остановился.
– Ты даже на шаг не перешёл, – хмыкнул Авессалом. – Я еле-еле догнал тебя через полчаса.
