Наталия Летувет - Сердце Назиании
– Тут что-то упало? – в комнату заглянул встревоженный Сребросказ.
– Ничего тут не упало. Просто Поганка висит слишком высоко. И я не могу рассмотреть ее как следует.
– А! – с облегчением вздохнул Сребросказ. – Так тут все просто.
Он подошел к стене и повернул не замеченный Копринусом рычаг. Пирамида закачалась и начала медленно опускаться. Очутившись вровень с носом Копринуса, она остановилась.
– Так лучше? Эту пирамиду, между прочим, я сам придумал. Она, кстати, еще противоударная, ее никакая магия не берет.
– Так, значит, тут нет никакой магии! – обрадовался Копринус. – А ты можешь эту Поганку оттуда достать?
– А зачем? Ее и так хорошо видно.
– Достань! – эльва начал выходить из себя.
– Ты это чего? – удивился Сребросказ.
– Не задавай мне вопросов, а просто достань мне ее! А иначе тебе станет очень… очень плохо!
– Ты, наверно, перегрелся на солнце, – предположил дылдяй. – Я, пожалуй, перестану тебя слушать. И вообще. Убирайся-ка ты из моего музея!
– Ах так! Тогда мне ничего другого не остается, как… Бве-ина-дреть! – и эльва легонько толкнул Сребросказа.
– Да ты еще и ругаешься? И дерешься?! – возмутился дылдяй. – Чирик-чирррик! Ой, что это со мной? Цетт-цетт-це-е-етт!
Тут Сребросказ замолчал, но зато начал подпрыгивать. И размахивать руками, как будто пытался взлететь. А потом он начал стремительно уменьшаться в размерах, пока не превратился в… пестрого скворца.
– Получилось! – обрадовался Копринус. – А теперь кыш отсюда, – замахнулся он на скворца. – Птицам в музее не место.
И он выгнал бывшего Сребросказа из дома, а потом как следует закрыл за ним дверь.
Пестрый скворец
Друзья собрали всю меч-траву, погрузили ее в легкомобили и отправились назад, на Дрожащие болота. Но далеко они не уехали.
– Кыш! Убирайся, вредная птица! – вдруг ни с того ни с сего заорал Медляга.
– Это кто там у тебя? Скворец? – обернулся к нему Солнечник, сидевший за рулем.
И действительно, на голове Медляги сидел черный в крапинку скворец. А круглик в ужасе махал лапками, безуспешно пытаясь прогнать птицу.
– Он меня сейчас заклюет! Спасите! Помогите, он взбесился! – продолжал вопить Медляга. – Я же птиц боюсь.
Друзьям пришлось остановиться. Все бросились отгонять птицу от Медляги. Но это оказалось непросто. Скворец не собирался никуда улетать. Вцепившись Медляге в шерсть на загривке, он бил его крыльями и что-то кричал по-своему, по-скворцовьи:
– Цетт! Цетт, цеитт!
– Интересно, что ему нужно? – задумалась Алая.
Скворец, услышав слова эльва, вдруг почему-то замолчал и даже перестал бить Медлягу по голове.
– Умный скворец, молодец.
Скворец внимательно посмотрел на эльва сине-черным глазом. И, немного подумав, перелетел на поручень легкомобиля, наконец-то оставив в покое несчастного круглика.
– Цетт! – свистнул он. – Цетт-украллли-цетт!
– Он что, разговаривает? – удивился Солнечник. – Или мне показалось?
– Разумеется, тебе показалось, – хмыкнул изрядно взлохмаченный Медляга, – это гадкий скворец просто так пищит.
– Эльва зловредный
Поганку украл.
Нужно поймать негодяя, –
сообщил вдруг скворец на чистом назианском языке.
– В домик волшебницы
Тайно попав,
Птицею сделал дылдяя, –
продолжил скворец как ни в чем не бывало.
– Ой, говорящая птичка! – растрогалась Пушинка.
– А может, и не птичка, – сказал Хвостокрас. – Вы только послушайте, что он говорит. Какой-то зловредный эльва украл Поганку из дома волшебницы. И превратил дылдяя в птицу…
– А ведь скворец – это же птица, – догадался Солнечник.
– Но тут нет никакого домика волшебницы! – возразил Медляга.
– А вот и есть, – сказал Хвостокрас – Тут неподалеку находится дом-музей Робинии. А Робиния была волшебницей.
– Ну, предположим, что это вот дылдяй, – Медляга покосился на скворца. – Но при чем здесь Поганка?
– Бледнейшая поганка, самый ядовитый гриб в мире, хранится в домике-музее Робинии, вот при чем, – сказал Хвостокрас.
– А зачем зловредному эльва нужна была эта Поганка? – спросил Медляга. – Он что, решил перетравить всю Назианию?
– Кажется, я догадываюсь, зачем, – вздохнула Алая. – С ее помощью можно усилить бурую магию. Эти Поганки, они как Цветы. Действуют по тому же принципу. Возможно, этого эльва сюда прислал Лиховред Подземелий. Может, он хочет распространить бурую магию по всей Назиании. Вместо зеленой. В этой Поганке должны быть споры. А это же грибные семена. Они и прорасти запросто могут. И тогда получится масса таких же Бледнейших поганок.
– Кошмар! – воскликнул Медляга. – Этого еще не хватало!
– Да успокойся ты, – сказала Пушинка, – Ничего такого все равно не случится. Эльва не захотят становиться злыми волшебниками.
– Не захотят, – согласилась Алая. – Эльва добрые.
– А если их заставят? – спросил Хвостокрас. – Например, под страхом смерти?
– Тогда – не знаю, – ответила Алая. – Но многие умрут…
– Надо ее отнять, эту Поганку! – сказал Медляга. – Пока не поздно. Где у вас тут домик Робинии? – обернулся он к скворцу.
Копринус и Поганка
Наконец-то. Вот она, Бледнейшая поганка, за стенкой из прозрачного камня. Но пирамида, она намертво приделана к потолку. Еe следует разбить. Копринус огляделся в поисках что-нибудь тяжелого. Молоток для орехов – то, что надо. Он схватил молоток и ударил по пирамиде. Пирамида осталась целехонька. Эльва ударил снова. Ничего не выходит. В следующий удар Копринус вложил все оставшиеся силы. И опять ничего. И еще, и еще… и еще. Никакого толку. Копринус в сердцах отбросил молоток. Ага, а если так?
– Булле-сус! – и он легонько дотронулся до пирамиды.
Темно-красные искры взметнулись вихрем. Стены домика зашатались. Посуда посыпалась с полок. Но Поганка продолжала оставаться за своими прозрачными стенами. Поверхность пирамиды даже не поцарапалась. Должно же быть какое-то решение у этого ребуса!.. Тот дылдяй, которого он сегодня превратил, очень любил всякие словосложения. Слова! Здесь могут быть задействованы простые слова. Не тогры.
– Пирамида, откройся! – наугад произнес эльва.
Ничего не изменилось.
– Может, тут нужна рифма? – Копринус задумался.
Он попытался придумать какой-нибудь стишок про Поганку и пирамиду, но слова отказывались укладываться. Он ужасно злился и нервничал, а Поганка продолжала призывно висеть у него перед самым носом. И ничего нельзя было сделать!
– Но мне же это необходимо! – эльва совершенно вышел из себя. – Мне это нужней, даже, чем самому Лиховреду! Пирамида, пожалуйста, откройся!!
И пирамида открылась. Все оказалось просто. Без единого звука ее верхние грани медленно разошлись в стороны, а Бледнейшая поганка осталась лежать посредине. Ничем не защищенная. Не верящий своему счастью Копринус потянулся к ней… но тут скрипнула входная дверь, и кто-то нежданный завопил нечеловеческим голосом:
– Вот он! Попался. Я его нашел!
Спасение дылдяя
– Хватайте его, хватайте скорей! – продолжал надрываться Медляга.
Копринус оглянулся и увидел трех кругликов, размахивающих какими-то пучками травы. Эльва выдохнул с облегчением. Кругликов он уж точно не боялся. Но тут один из зверьков ударил по пирамиде этим своим пучком травы, и та начала покрываться листьями.
– Что происходит?! – опешил Копринус. – Это что сейчас было? Круглик – волшебник? Да быть такого не может!
А пирамида тем временем продолжала стремительно превращаться в розовый куст. Сейчас и Поганка тоже станет розой, в ужасе подумал Копринус. Нужно было срочно действовать. Несмотря на то, что он совершенно не верил в происходящее.
Копринус быстренько растолкал кругликов, протянул руку к Поганке… но тут в домик вбежали Хвостокрас и Алая. Над их головами вился возмущенно свистящий скворец. Свистел скворец явно в рифму.
– Нумп! – воскликнула Алая.
Копринус почувствовал, что ноги мгновенно перестали его слушаться, впрочем, как и руки. Он не мог пошевелить даже мизинцем! Почему все это происходит? Ведь в Назиании не должно оставаться никакой зеленой магии! Никакой… и тут Копринус вспомнил. Он и раньше видел эту маленькую эльва. Это же она остановила Лиховреда Подземелия. Эта эльва… она…
– Ура! Мы его победили! – воскликнул Медляга. – Он теперь статуя.
– Здорово получилось. У тебя способности к магии, – отметила Пушинка. – У меня пока так не выходит.
От похвалы уши Медляги моментально зарделись, и он начал раздуваться, как поющая лягушка.
– Ты забыла про меч-траву, – чуть слышно произнес Хвостокрас за плечом Алаи. – Я это видел.
