Ирина Токмакова - И настанет веселое утро
— Наконец-то, — сказала она. — Меня ждут там, где ждут. А дождаться, между прочим, не могут. — Но она перестала сердиться, увидев розы. — Красота — везде красота, — сказала она немного загадочно.
Путаясь и перебивая друг друга, боясь, что птица Чур снова станет сердиться, Полина и Ая рассказали птице Чур про человека, который был нарисован на пергаменте.
— Он живет в Крутогорске, сразупослевойны, — сказала Ая. — Его зовут Вардкез.
Неожиданно птица Чур не рассердилась. Она сказала:
— Я обещала, что обещала. Птица Чур не бросает слов на ветер. Я отвезу его на Остров Говорящих Лошадей, когда настанет час, как бы чудно его ни звали. Вардкез. Странное имя… Ну, быстро. Куда вам надо? Опять в город? В другой? Нет уж, увольте. В теперешний город? Чтобы меня опять приняли за летающую тарелку, или кастрюльку, или, на худой конец, соусник!
— Ты оставишь нас в сморчковом лесу, птица Чур, — сказала Ая. — А это лес не теперешний, а волшебный. Оттуда мы дойдем до дому сами.
Глава 10. СНОВА ДОМА. БЫВАЮТ ЖЕ НА СВЕТЕ УДИВИТЕЛЬНЫЕ СНЫ!
Сморчковый лес оказался на месте. Тут Ая, Полина и Фокки распрощались с птицей Чур. Они ее изо всех сил благодарили, но она не стала слушать и тут же улетела.
— Фокки, — сказала Ая, — ты должен помнить дорогу из сморчкового леса.
В сморчковом лесу, как и в начале их путешествия, была ночь. Полина взяла Фокки на поводок, и он быстро, уткнувшись носом в землю, побежал и повел за собой Полину и Аю. Полина ничего другого, кроме острого грибного запаха, не чувствовала.
Ая напевала свою песенку, и поэтому идти было светло.
Мы с тобой ушли неслышно
И тихонечко пришли.
Алой розы кустик пышный
В прежнем времени нашли.
В небе отсвет голубой,
Ты не бойся, я с тобой.
Грибной запах кончился.
— Вот мы и пришли! — громко и светло сказала Ая.
И тут все вдруг потемнело вокруг, потемнело в глазах у Полины, глаза сами собой закрылись, а когда открылись… Да что же это такое?
Бабушка Тая стояла возле Полининой кровати и стряхивала градусник.
— Проснулась, душенька моя? — ласково сказала бабушка. — Ну-ка, давай смерим температуру!
Полина ничего не ответила. Что? Что — в самом-то деле? Это был только сон? Сон — и больше ничего? Она было нахмурилась, и вдруг откуда-то издали, нет, даже не издали, а как бы это объяснить? Наоборот, внутри ее самой зазвучала песенка:
Ты что грустишь, Анела,
Твое ли это дело?
Ну, где же ты видала
Печальных обезьян?
И Полина засмеялась.
Температура тем временем смерилась, и оказалось, что ее нет. То есть не то что совсем нет, а просто тридцать шесть и шесть — совершенно нормальная температура.
«Тебе наша прогулка не повредит», — услышала она слова Аи. Ничего себе «прогулка»!
— Вот и хорошо, что нет температуры. Ты помнишь, какое завтра число?
— Завтра?
Ах да, ну да же, завтра двадцать третье марта — мамин и бабушкин день рождения.
Нет, Полина помнит. Она спрятала в своем книжном шкафчике в третьем томе Детской энциклопедии рисунки. На одном — Африка, пальмы, и на одной пальме — синяя обезьянка.
— Анела, — прошептала Полина.
А на другом рисунке — красивые лошади на опушке леса.
«Как там говорящие лошади? — подумала Полина. — Принесла ли к ним уже Вардкеза птица Чур? А как узнаешь? Неужели это был только сон? Нет, не может же все-таки быть…»
— Бабушка Тая, — спросила Полина. — А папа и мама где?
Ей хотелось кое-что проверить насчет хмурцов.
— На работе, дружок. Уже поздно, ты очень долго спала, милая. Сейчас мы будем с тобой завтракать. Доктор Дорохов сказал, надо пить теплое молоко с медом.
Пока бабушка ходила на кухню греть молоко, Полина все думала:
«Снилось или не снилось? А как же Ая? Такая добрая и светлая девочка-звезда? Новая подруга?»
Пришла бабушка, дала Полине молока, присела на край постели.
— Бабушка, — спросила Полина. — А ты знаешь, я видела во сне, что в Крутогорске нет никакого Татарского моста.
— Как это нет? Куда же он девался?
— Понимаешь, Тура так сильно разлилась, что мост снесло и через речку перевозят на лодке!
Бабушка изумленно поглядела на Полину. Она так долго молчала, что Полина даже испугалась и окликнула ее:
— Бабушка Тая!
— Полиночка, но ведь это бывало раньше! Я тебе про это не рассказывала. Откуда ты можешь знать?
— Что бывало раньше, расскажи!
— Раньше, когда еще не было нового железного высокого моста через Туру, деревянный-то каждую весну, как разлив, так и сносило.
— И что?
— Дак как ты и говоришь — на заречную сторону, к товарному вокзалу и в железнодорожный район, перевозили лодками. Даже ребятишек в школу перевозили. Там была школа-семилетка.
— А потом как же?
— А потом новый наводили. До следующего половодья. Но ты-то откуда знаешь?
— Я же говорю тебе — видела во сне.
— Бывают же на свете удивительные сны! — сказала бабушка и даже покачала головой.
— Бабушка, — продолжала Полина, — а на Козье Болото с Извозной улицы надо сворачивать, да?
— Погоди, дай припомнить. С Извозной, ну да. А это-то кто тебе сказал?!
— Я же тебе говорю — видала во сне.
Бабушка пожала плечами. Она не очень-то верила в сны.
— Бабушка, а раз температуры нет, можно, я выйду погулять во двор? — попросилась Полина.
— Что ты, что ты, детка! — замахала руками бабушка, и Полина поняла, что дальнейшие уговоры бесполезны.
А ей так хотелось выйти из дома. Может, там и правда где-нибудь за уголком ждет ее Фокки?
Папа и мама вернулись с работы вместе и не поздно. Притащили большие сумки со всякой всячиной. Завтра же как-никак двойной день рождения!
Папа был не хмурый. Забежал поглядеть на Полину, пропел:
Полинет, Полинет,
Слышишь ты или нет,
Коровы топчут пшеницу…
Когда он пел эту французскую песенку, из которой дальше, по-видимому, ни строчки не помнил, это обозначало, что он в хорошем настроении.
Потом к Полине пришла мама. Дала лекарство. Полина поняла, что рассказать ей что-либо про свой удивительный сон ей не удастся: мама была вся в хозяйственных хлопотах. Она только спросила Полину:
— Как ты думаешь, наполеон испечь или уж чересчур большая возня?
— Испечь, — решительно сказала Полина.
Она очень любила, когда мама, подвязав фартучек и беленькую косыночку, что-нибудь пекла на кухне. Во-первых, всегда выходило вкусно, а во-вторых, она была так больше похожа на маму, чем когда вечерами напролет редактировала свои «мотальные глаголы».
Вечер прошел быстро. Полине разрешили выйти в большую комнату и посмотреть по телевизору мультфильмы. Правда, они были неинтересные: ничего в них смешного не было, а только какие-то уродцы играли не в поправдашный, а в понарошковый хоккей и без конца орали: «Шайбу! Шайбу!»
Когда совсем стемнело, Полина на цыпочках подошла к окну и отодвинула краешек шторы. Ей хотелось посмотреть на небо. Может, там светит особенная, ей одной видная звезда. Но небо к вечеру затянуло тучами.
Полина вздохнула и отправилась спать.
Глава 11. И НАСТАЛО ВЕСЕЛОЕ УТРО
А к утру тучи разошлись. Полина проснулась рано. Первым делом она кинулась к окну. Небо светлело. И на нем — была! Была видна маленькая светлая звезда!
— Ая! — тихонько позвала Полина.
Звездочка продолжала мерцать и светиться. Ну, смешно же думать, чтобы она могла услышать Полину. Хоть Ая и уверяла ее, что от неба до земли не так далеко, как кажется.
— Спроси у космонавтов! — говорила она.
Полина тихонько оделась, подошла к своему шкафчику, где на полках стояли ее собственные книги, и вытащила оба рисунка, которые были спрятаны в третьем томе Детской энциклопедии.
На одном из них было написано: «Милая мамочка, поздравляю тебя с днем рождения. Будь всегда здоровая и веселая». А на другом — просто: «Милой бабуленьке от Полины. В день рождения». На том и другом рисунках красным карандашом было красиво выведено число «23 марта».
Она положила оба рисунка рядышком на стол. И стала ждать, когда в доме проснутся остальные.
Некоторое время спустя она услыхала, как, стараясь не шуметь, в прихожую вышел папа и, осторожненько щелкнув замком, куда-то ушел.
Интересно, куда же он мог уйти? Ведь сегодня суббота! Неужели опять на работу, на сверхурочную, какую-то там еще, не поймешь какую! Но ведь этого же не может быть! Ведь сегодня же бабушкин и мамин день рождения.
— Ой! — Полина даже зажала рот рукой, так громко она вскрикнула. — Он забыл! Ну да, наверное забыл, что у мамы и бабушки день рождения. — Она чуть не заплакала. — Забыл!
Папины «Жигули» фыркнули под окном и умчались. Все снова стихло. Через некоторое время послышались шаги и скрип двери. Из своей комнаты вышла бабушка. Потом мама быстро пробежала на кухню.
