Льюис Кэрролл - Приключения Алисы в Стране Чудес
Глава VII. Безумное чаепитие
Перед домом под деревом стоял стол, за которым пили чай Мартовский Заяц и Шляпник; между ними сидела Соня, погруженная в сон, и они использовали ее в качестве подушки, облокачиваясь на нее и переговариваясь через ее голову. «Очень неудобно для Сони, — подумала Алиса, — только, поскольку она спит, ей, должно быть, все равно.»
Стол был велик, но троица сгрудилась в одном его углу; «Мест нет! Мест нет!» — закричали они, увидев приближающуюся Алису. «Мест сколько угодно!»
— возмущенно сказала Алиса и уселась в большое кресло во главе стола.
— Выпей вина, — ободряюще предложил Мартовский Заяц.
Алиса окинула взглядом весь стол, но там не было ничего, кроме чая.
— Не вижу никакого вина, — заметила она.
— Его здесь и нет, — сказал Мартовский Заяц.
— В таком случае, не очень-то вежливо с вашей стороны предлагать его! — сердито сказала Алиса.
— Не очень-то вежливо с твоей стороны садиться за стол без приглашения, — сказал Мартовский Заяц.
— Я не знала, что это ваш стол, — сказала Алиса. — он накрыт куда больше, чем на троих.
— Твои волосы соскучились по стрижке, — сказал Шляпник. Перед этим он какое-то время разглядывал Алису с большим любопытством, и это были первые его слова.
— Вам бы следовало усвоить, что нельзя переходить на личности, — строго сказала Алиса, — это очень грубо.
Шляпник широко распахнул глаза, услышав это; однако вслух он произнес лишь:
— Чем ворон похож на конторку?[21]
«Ага, теперь будет веселее! — подумала Алиса. — Я рада, что они начали загадывать загадки».
— Полагаю, я смогу это отгадать, — добавила она вслух.
— Ты имеешь в виду, что думаешь, будто сможешь найти ответ? — спросил Мартовский Заяц.
— Именно так, — ответила Алиса.
— В таком случае, тебе следовало сказать то, что ты имела в виду, — продолжал Мартовский Заяц.
— Я так и делаю, — поспешно откликнулась Алиса, — ну, по крайней мере, я имею в виду то, что говорю — ведь это же то же самое.
— Ничуть не то же самое! — возразил Шляпник. — Ты бы еще сказала, что «я вижу то, что ем» — это то же самое, что и «я ем то, что вижу»!
— Ты бы еще сказала, — подхватил Мартовский Заяц, — что «я люблю то, что получаю» — это то же самое, что «я получаю то, что люблю»!
— Ты бы еще сказала, — добавила Соня, которая, по всей видимости, говорила во сне, — что «я дышу, когда сплю» — это то же самое, что «я сплю, когда дышу»!
— Для тебя это и впрямь то же самое, — сказал Шляпник, и на сем беседа оборвалась. Компания минуту просидела молча, в то время как Алиса пыталась вспомнить все, что знала о воронах и конторках — впрочем, знала она о них не слишком много.
Шляпник первым нарушил молчание.
— Какое сегодня число? — спросил он, оборачиваясь к Алисе; при этом он достал из кармана часы и смотрел на них обеспокоенно, периодически встряхивая их и поднося к уху.
Алиса немного подумала и ответила:
— Четвертое.
— Врут на два дня! — вздохнул Шляпник. — Говорил же тебе, не надо было смазывать их сливочным маслом! — добавил он, сердито глядя на Мартовского Зайца.
— Это было самое лучшее сливочное масло, — кротко ответил Мартовский Заяц.
— Да, но туда, должно быть, попали крошки, — проворчал Шляпник, — не надо было пихать масло внутрь хлебным ножом.
Мартовский Заяц взял часы и мрачно поглядел на них; затем он окунул их в чашку с чаем, и поглядел на них снова; однако ему не удалось придумать ничего лучше, чем повторить предыдущую реплику:
— Это было лучшее масло, ты же знаешь.
Алиса с любопытством глядела ему через плечо.
— Какие забавные часы! — заметила она. — Показывают число, но не показывают, который час!
— А с какой стати? — пробурчал Шляпник. — Твои часы показывают, какой сейчас год?
— Нет, конечно, — с готовностью ответила Алиса, — но это потому, что год не меняется очень долго.
— Вот и в моем случае то же самое, — сказал Шляпник.
Алиса была весьма озадачена. Реплика Шляпника показалась ей совершенно бессмысленной, хотя каждое слово было вполне понятным.
— Я не совсем поняла вас, — сказала она так вежливо, как только могла.
— Соня снова спит, — сказал Шляпник и капнул горячего чая Соне на нос. Та недовольно мотнула головой и произнесла, не открывая глаз: «Конечно, конечно, я как раз хотела сама это сказать».
— Ты уже отгадала загадку? — спросил Шляпник, вновь поворачиваясь к Алисе.
— Нет, я сдаюсь, — ответила Алиса, — какой ответ?
— Не имею ни малейшего понятия, — сказал Шляпник.
— Я тоже, — сказал Мартовский Заяц.
Алиса устало вздохнула.
— Думаю, ваше время можно было потратить лучше, — сказала она, — чем загадывая загадки без ответов.
— Если бы ты так же хорошо знала Время, как я, — сказал Шляпник, — ты бы не называла его «оно». Время — он![22]
— Не понимаю, что вы имеете в виду, — сказала Алиса.
— Конечно нет! — воскрикнул Шляпник, презрительно дернув головой. — Ты, небось, даже ни разу не разговаривала с Временем!
— Наверное, нет, — осторожно ответила Алиса, — хотя я и провела немало времени за учебой.
— А, тогда все понятно, — сказал Шляпник. — Старик Время не станет терпеть, когда его пытаются провести. А вот если бы ты была с ним в хороших отношениях, он бы делал с часами практически все, что ты захочешь. Например, представь себе, что сейчас девять утра, как раз начинаются уроки; а ты только шепни намек Старику, и стрелки как закрутятся! Полвторого, пора обедать!
(«Хорошо бы так и было», — прошептал себе под нос Мартовский Заяц.)
— Это, конечно, было бы замечательно, — сказала Алиса задумчиво, — но тогда — ведь я бы не успела проголодаться.
— Поначалу, вероятно, так, — сказал Шляпник, — но ты могла бы сохранять полвторого столько, сколько пожелаешь!
— И что, вам такое удалось? — спросила Алиса.
Шляпник печально покачал головой.
— Мне — нет, — ответил он. — Мы поссорились в минувшем марте — как раз перед тем, знаешь ли, как он сошел с ума, — (Шляпник указал чайной ложкой на Мартовского Зайца). — Червонная Королева устраивала большой концерт, и я должен был петь:
Нетопырь, пари, пари!
С высоты на пир смотри![23]
Ты случайно не знаешь эту песню?
— Что-то такое я слышала, — сказала Алиса.
— Помнишь, как там дальше, — продолжал Шляпник:
Как поднос ты в вышине,
Что ты ешь, понять бы мне!
Пари, пари…
Тут Соня встрепенулась и принялась петь во сне: «Пари, пари, пари, пари…» — и продолжала в том же духе так долго, что им пришлось ущипнуть ее, чтобы остановить.
— Ну вот, едва я закончил первый куплет, — продолжал Шляпник, — когда Королева как закричит: «Да он просто убивает время! Отрубить ему голову!»
— Какая ужасная дикость! — воскликнула Алиса.
— И с тех самых пор, — заключил Шляпник жалобным тоном, — он не делает ничего, что я прошу! Теперь здесь всегда шесть часов.[24]
Алисе пришла в голову блестящая идея.
— Именно поэтому здесь так много чайной посуды? — спросила она.
— Именно, — вздохнул Шляпник, — здесь всегда время пить чай, и у нас даже нет времени помыть посуду.
— Значит, вы все время двигаетесь вокруг стола? — предположила Алиса.
— Именно так, — сказал Шляпник, — по мере использования посуды.
— Но что будет, когда вы снова доберетесь до начала? — рискнула спросить Алиса.
— Предлагаю переменить тему, — перебил Мартовский Заяц, зевая. — От этой я устал. Пусть юная леди расскажет нам историю.
— Боюсь, я ни одной не знаю, — ответила Алиса, несколько напуганная этим предложением.
— Тогда Соня расскажет! — закричали они оба. — Просыпайся, Соня! И они ущипнули ее сразу с обеих сторон.
Соня медленно открыла глаза.
— Я не спала, — сказала она слабым заспанным голосом, — я слышала каждое ваше слово.
— Рассказывай историю! — потребовал Мартовский Заяц.
— Да, пожалуйста! — попросила Алиса.
— И побыстрее, — добавил Шляпник, — или ты снова уснешь прежде, чем закончишь.
— Давным-давно жили-были три маленькие сестрички, — поспешно затараторила Соня, — и их звали Элси, Лэси и Тилли,[25] и жили они на дне колодца…
— А чем они там питались? — спросила Алиса, которую всегда очень интересовали вопросы еды и питья.
— Они питались патокой, — ответила Соня, подумав минуту-другую.
— Ну вы же понимаете, такого не могло быть, — мягко возразила Алиса, — они бы заболели.
— Они и заболели, — сказала Соня, — серьезно заболели.
