Валентина Осеева - Васёк Трубачев и его товарищи
Обзор книги Валентина Осеева - Васёк Трубачев и его товарищи
Валентина Александровна Осеева
Васёк Трубачев и его товарищи
Действующие лица
Васёк Трубачев, председатель совета отряда.
Саша Булгаков, староста класса.
Коля Одинцов, редактор классной стенгазеты.
Ученики четвертого класса «Б»:
Нюра Синицына,
Валя Степанова,
Лида Зорина,
Надя Глушкова,
Леня Белкин,
Костя Медведев,
Сева Малютин,
Коля Мазин,
Петя Русаков.
Сергей Николаевич, учитель.
Митя, вожатый.
Действие происходит в школе маленького подмосковного городка.
Первое действие
Первая картина
Сцена представляет небольшую поляну. В глубине справа — два дерева. Полутемно. Луна. Издали доносятся голоса: «Ау, Митя!.. Лида Зорина! Где Трубачев? Ау-у! Подождите, ребята!» Слышна все приближающаяся песня трех товарищей — Васька Трубачева, Коли Одинцова и Саши Булгакова:
Для верной дружбы нет ни в чем преграды,
Нас никогда никто не разлучит.
В любой беде товарищ станет рядом,
Плечо к плечу, и друга защитит!
Школьники советские — крепкая семья,
Эх, друзья-товарищи, верные друзья!
Ребята выходят на сцену, останавливаются.
Трубачев. Ребята, далеко мы зашли. Уже и пруд виден. (Вглядывается в даль, за сцену.) Может, пойдем к пруду?
Булгаков. Не стоит. Там грязно очень, болото.
Трубачев. Вот хорошее местечко. Посидим здесь. (Садится на бугорке, на переднем плане слева.)
Одинцов (садясь рядом). Садись, Саша, здесь сухая земля.
Трубачев. Здорово нагулялись! Покричать, что ли, ребятам?
Одинцов. Да уже все прошли давно. Леня Белкин нас звал-звал — думал, наверное, что мы вперед ушли.
Булгаков. А хорошо здесь, ребята!
Трубачев. Митя сказал, что теперь мы часто на экскурсии будем ходить. Всё места поблизости обойдем.
Одинцов. Может, и Сергей Николаевич с нами будет ходить.
Трубачев. Хорошо бы! Он все знает, про все может рассказать.
Булгаков. Такого учителя, как наш, ни в одном классе нет!
Трубачев. Конечно, ни в одном!
Одинцов. Только он строгий все-таки. А как он тебя, Васёк, похвалил, когда ты Мазина по географии подогнал! «Молодец, — говорит, — Трубачев, помог товарищу».
Трубачев (смущенно). Ну, это что… Мазин сам способный, с ним легко заниматься. Это он так сказал…
Одинцов. Ну да, так! Он ничего зря не скажет! А ты тогда весь покраснел от радости. И у меня тоже уши загорелись, как будто это он мне сказал.
Булгаков. И у меня! Прямо как медом по сердцу! «Молодец, Трубачев!»
Трубачев (обнимая ребят). Эх, друзья-товарищи… На всю жизнь вы мне товарищи!
Одинцов. И ты нам, Васёк. Мы друг за друга горой! Правда, Саша?
Булгаков. Еще бы! Ведь с первого класса дружим. А кончим школу — и опять куда-нибудь вместе попросимся.
Трубачев. Всегда будем вместе! Я без вас и не думаю… Дружба до гроба!
Все трое (соединяют руки, хором, торжественно). Дружба до гроба!
Одинцов. Нет, почему до гроба? Мы еще сто лет проживем!
Трубачев. Ну, значит, на сто лет!
Одинцов. Завтра давайте попросим Сергея Николаевича, чтобы посадил нас вместе.
Булгаков. Обязательно. А то сидим через парту друг от друга, даже поговорить на уроке нельзя.
Одинцов. Конечно! Только он, пожалуй, не согласится.
Булгаков. А может, и согласится. (Ложится на землю.) Эх, и красиво здесь, ребята! Давайте придем сюда завтра днем.
Трубачев. И правда, после уроков. Здорово будет! Пойдем, Саша?
Булгаков. Что вы — завтра! Я и так сегодня весь день гуляю. Мама, наверно, замучилась совсем. У нас детей мал мала меньше, с ними одному человеку не управиться… А завтра еще их купать будем…
Одинцов. Сашке нельзя, это верно, у них большая семья. Сколько у твоей мамы детей, Саша? Человек двенадцать будет?
Булгаков. Ну что ты! Семь.
Трубачев. Девчачье дело с детьми возиться! Брось ты это, Сашка, пойдем с нами завтра. Погуляем вволю! Смотри, какая красота! Здесь, наверно, ни одна человеческая нога не ступала!
Одинцов. Следов нет…
Булгаков. Кому сюда ходить, отсюда и города не видать. (Вглядывается в ту сторону, откуда пришли ребята.)
Одинцов. Только огоньки мигают.
Трубачев. Огоньки-то огоньки, а не пора ли нам домой? Ведь мы с тобой, Саша, завтра дежурные по классу, не забыл?
Булгаков. Нет, что ты!
Трубачев. Смотри… Нашему классу еще ни одного замечания не было. Девочки и то при Сергее Николаевиче подтянулись, а мы должны пример показывать.
Булгаков. Еще бы! Надо так дежурить, чтобы ни сучка ни задоринки!
Одинцов. У нас и редколлегия завтра. А я статью еще не писал! И что писать?
Булгаков. Очень просто — «Жизнь нашего класса». Повеление ребят отличное. Жив-здоров — редактор Одинцов!
Смеются.
Трубачев. Тссс…
Слышен треск сучьев, небольшой холмик у дерева сдвигается с места.
Одинцов. Видали?
Трубачев. Это обвал! Ну, просто земля у корней обвалилась.
Одинцов. Идемте лучше отсюда.
Трубачев. Ну, бояться еще! Мы в случае чего за себя постоим!
Булгаков. Да никого тут нет! Просто нам показалось. Одинцов. Конечно, показалось. Кому здесь быть! Булгаков. А вот на севере, мне рассказывали…
Снова раздаются треск и протяжный вон. В глубине сцены, медленно покачиваясь, ползет холмик. Ребята вскакивают.
Трубачев. Стойте здесь, я проверю.
Булгаков. Я с тобой, Васёк!
Одинцов. Вместе пойдем!
Вой усиливается.
Булгаков. Волки!
Трубачев. Держите палки наготове. Мы их сейчас! Одинцов. Нет, куда ты! Надо домой!
Булгаков. «Домой, домой»… Слышишь? Нам теперь обратно не пройти.
Трубачев. Ничего, как-нибудь дорогу пробьем. Нас трое, мы друг друга не дадим в обиду! За мной, ребята!
Пробегают по переднему краю сцены направо. Останавливаются у самого выхода за кулисы.
Стойте… Тьфу! Что за чертовщина такая!.. Всё тихо… Ребята, сознайтесь, кто испугался?
Булгаков. Я!
Одинцов. И я!
Трубачев. Ну и я.
Одинцов. А может, просто кошки? Мяу…
Смеются.
Трубачев. Пошли домой… Эх, где-то я рукав порвал! Вон и пуговица на одной ниточке висит, не потерять бы ее совсем.
Булгаков. Подожди, сейчас пришьем. Вон луна как светит, все видно. (Вытаскивает из-за борта курточки иголку с ниткой.)
Трубачев. Что это ты иголку с собой носишь?
Одинцов. Он у нас хозяйственный. Небось, его мал мала то и дело штаны рвут.
Булгаков (пришивает Ваську пуговицу). Я всегда ношу, на всякий случай… Ну вот теперь не оторвется. Давай застегну.
Одинцов. Идем скорей. Мне от этого вытья до сих пор тошно.
Трубачев. Пошли!
Уходят.
Холмик поднимается, из-под мешковины вылезает Русаков. Под деревом тоже раздвигаются куски мешковины, обнаруживается землянка. Из нее появляется Мазин. У входа в землянку видна жаровня с красными углями.
Мазин. Ушли?
Русаков. Ушли.
Мальчики садятся около землянки.
Мазин. И чего их занесло сюда? Еще повадятся ходить.
Русаков. Не повадятся. Мы их здорово напугали.
Мазин. Трубачева не запугаешь, он парень смелый! Недаром все ребята его уважают. Вот такого бы нам товарища, Петька!
Русаков. Да, хорошо. Только он отличник, а мы…
Мазин. А что мы? Захотим и тоже отличниками будем.
Русаков. Опять начнешь к Трубачеву бегать, как тогда, с географией, а я один останусь? В землянку вода уже затекает, я тут не справлюсь без тебя. А кроме землянки, нам и повидаться негде — отец строго-настрого мне запретил с тобой водиться. Эх, ты! Сам говорил: будем тренироваться в стрельбе, мы Р. М. 3. С. — Русаков — Мазин — знаменитые следопыты! А теперь за Трубачева хватаешься…
Мазин. Я за Трубачева не хватаюсь, а спасибо ему всегда скажу. Хороший он парень. И дружба у них настоящая. Слыхал, что они друг другу обещали? Мы тоже с тобой, Петька, может быть всю жизнь будем вместе, только никакой пользы от нашей дружбы нет.
