Алексей Кавокин - Легат Пелагий
— Мы ведем священную войну! — сказал он. — В Дамиетте собрались рыцари Англии, Франции, Италии, Австрии, Кипра и Иерусалимского королевства. Все они прибыли сюда по воле Святого Престола. Поэтому любые переговоры должны вестись не с королем Иерусалимским, а с представителем Святого Престола, то-есть со мной, Легатом Пелагием!
Эмир Аль-Муаззам ничем не выдал своего удивления. Он продолжал, обращаясь одновременно к Пелагию и к королю.
— Условия, которые предлагает мой повелитель, так же щедры, как весеннее солнце Египта и плодородные воды Нила! Если христиане уйдут из Дамиетты, султан готов вернуть Иерусалим, все земли Палестины до самого Аскалона, крепости по берегам Иордана и выпустить всех христианских пленников. Более того, Святой Крест, захваченный султаном Саладином в битве при Хаттине, будет возвращен Христианской церкви.
По залу прошел восхищенный шепот. «Это победа!» — услышал Робин. «Иерусалим наш!» «Он возвращает все, что отнял у нас Саладин!». Король, выглядевший до того печальным и встревоженным, казалось помолодел на двадцать лет. Когда он заговорил, шепот улегся.
— Иерусалимское королевство приветствует предложение султана! — сказал он. — Нам следует обсудить все детали, но у меня нет никаких сомнений, что мир на условиях, которые вы привезли нам, можно и должно заключить!
Как и в прошлый раз, короля прервал Легат Пелагий. Он почти кричал, не скрывая своего раздражения.
— Если султан считает, что войско Святого Престола прибыло сюда лишь для того, чтобы вернуть пару крепостей Иерусалимскому королевству, значит у него помутился разум! Ключ к Египту, Дамиетта, в руках христиан. Она никогда не вернется вновь под власть сарацин! Передайте султану, что война только началась. Мы не сложим оружие до тех пор, пока Каир и Багдад не признают власть Святой Церкви!
Все вскочили со своих мест. Раздались крики: «Он безумец!», «Это измена!», «Легат сошел с ума!». Послы султана испуганно оглядывались по сторонам. Легат стоял неподвижно перед своим креслом и сжимал в руке крест. Его высокая фигура в длинной мантии напоминала башню готического собора. Он спокойно дождался, пока шум утихнет, и заговорил вновь, обращаясь уже не к послам, а к христианам:
— Отправляясь сюда, все вы приняли крест. Сделав это, вы стали солдатами Церкви. Вы будете воевать и, если понадобится, умрете во славу Церкви там, куда она вас пошлет. Любой, кто нарушит свою клятву крестоносца, будет предан анафеме и погибнет. Король Иерусалимский, Магистры орденов, герцоги и бароны! Я, папский легат епископ Пелагий, приказываю вам завтра на рассвете построить своих воинов в походный порядок. А вы, — он вновь повернулся к послам, — можете передать своему султану, что не пройдет и двух недель, как знамя с крестом будет развеваться над его дворцом в Каире!
Робин проснулся от того, что кто-то тряс его за плечо. Открыв глаза, он увидел стражника в шлеме и латах.
— Что случилось? — спросил Робин.
— Ваша светлость, пойдемте скорее! — прошептал стражник и потянул Робина за собой. Накинув подвернувшуюся под руку волчью шкуру поверх пижамы, Робин поспешил за стражником. Они поднялись по винтовой лестнице на верхушку донжона. Там уже стоял Кот в кольчуге и с биноклем.
— Смотри туда! — шепнул он Робину.
В бледных лучах начинающегося дня Робин оглядел склоны холма на подступах к замку. Над травой клубился утренний туман, воздух был влажным и холодным, хотя дождь уже прекратился. Волкодавов не было видно. Переведя взгляд на опушку леса, Робин увидел шатер на том же месте, где он был вчера. Из-за шатра доносились звуки какой-то возни, то и дело раздавалось приглушенное рычание.
— Их снова кормят! — пояснил Кот.
— И ради этого вы меня разбудили? — возмутился Робин.
— Нет конечно! — сказал Кот. — Посмотри туда!
Робин перевел взгляд на противоположный край большой поляны, отделявшей замок от леса. Сначала он ничего не увидел. Но присмотревшись, он заметил ползущего в высокой траве человека. Человек двигался чрезвычайно осторожно, так что стебли травы едва-едва колыхались над его головой. Он прополз уже полпути до замка. В руке у него было нечто вроде конверта или тетрадки в коричневой обложке. Робин и Кот видели, как ползущий человек вскарабкался на замковый холм, добрался до рва и стал осторожно спускаться вниз. В это время волкодавы что-то почуяли. Один за другим, молча, они понеслись от шатра через поляну и вверх по склону холма к тому месту, где спускался в ров неизвестный.
— Скорей на вылазку! Они его растерзают! — закричал Робин и помчался вниз по лестнице. Следом за ним скакал Кот в кольчуге, а по пятам за Котом громыхали стражники с алебардами. На шум, поднятый этой процессией, выскочила из своей спальни Бабушка в ночном чепце. Не понимая, что происходит, она припустилась бежать вслед за всеми. Потеряв драгоценные секунды на борьбу с засовами и щеколдами, Робин наконец выскочил наружу. Мост был поднят на ночь, но Робина это не остановило. Не переходя ров, он побежал вдоль стены замка. Верный Кот двигался за ним. Сзади, спотыкаясь, бежали стражники, а в самом арьергарде следовала Бабушка.
Еще издали Робин заметил огромных волкодавов, которые один за другим спрыгивали в ров. На дне рва шла отчаянная борьба. Подбежав поближе, Робин увидел человека в очках и черном пальто, который пытался вскарабкаться по крутому откосу к стене замка.
— Это же Бумберг! — сообразил Робин.
Два волкодава тянули несчастного Бумберга за полы пальто вниз, третий вцепился зубами в его ботинок. Появление Робина в волчьей шкуре на секунду озадачило волкодавов. Воспользовавшись этой передышкой, Бумберг вскарабкался еще на метр и сунул Робину в руку мятый конверт коричневого цвета. В следующее мгновение волкодавы сдернули его на дно рва. Там сразу шесть злобных псов схватили Бумберга за рукава, воротник и полы пальто и, как на носилках, вытащили бывшего дворецкого на другую сторону рва.
— Стреляйте из арбалетов! — кричал Робин, но было уже поздно. Собачья стая волокла Бумберга все дальше вниз по склону холма, затем через поляну по траве и, наконец, под прикрытие лесных деревьев. За все время пойманный дворецкий издал лишь два коротких стона, стукаясь головой о камни и бревна. Стражники выпустили в воздух несколько арбалетных стрел, которые ничуть не напугали волкодавов. В ответ, из-за лесных деревьев вылетели две стрелы, которые попали в стену замка чуть выше голов Робина и Бабушки.
— Скорей назад! — заорал Кот, загоняя всех под защиту стен. Сам он решил уйти из-под обстрела последним, чтобы никто не усомнился в его храбрости. Когда все наконец вернулись в замок, и Кот начал запирать ворота, он увидел, что волкодавы, как ни в чем не бывало, возвращаются на свои места по периметру замка. Страшные псы бежали спокойно и неторопливо, не обращая никакого внимания на Кота, возившегося с запорами ворот.
Убедившись, что непосредственная опасность замку не угрожает, все его обитатели собрались в обеденном зале, чтобы подкрепить свои силы завтраком. С учетом осадного положения, Тиан Обержин подал в этот раз копченую треску, омлет с грибами, тосты и черный пудинг с кровью.
— Итак, нас окружают враги! — констатировал Робин, когда все сели за стол. — Мы не знаем, кто они и чего они от нас хотят. Мы не можем выходить из замка, не опасаясь стрел и зубов волкодавов…
— Во всем есть своя положительная сторона, — отозвался Кот, намазывая хвост трески малиновым джемом, — за это утро я похудел по меньшей мере грамм на восемьсот!
— Мне так жаль бедного Бумберга! — сказала Бабушка. — Наверно, его уже нет в живых.
— Не думаю, — ответил Робин, — по-моему, они хотели взять его живым, иначе бы волкодавы разорвали его на сто кусков прямо во рву.
— Но почему им понадобился Бумберг? И зачем они окружили наш замок? Почему они пришли? Что им нужно?
— Полагаю, что ответы на все эти вопросы находятся здесь! — сказал Робин и положил перед собой на стол мятый конверт из коричневой бумаги.
Глава 5
«Благородный и высокочтимый лорд Робин, мудрый и несравненный Кот Саладин, почтенная и великодушная Бабушка! Пишет вам недостойный и презренный бывший дворецкий Загадочного замка Готтфрид Бумберг», — начал чтение Робин, извлекший из конверта несколько листков бумаги, исписанных мелким почерком. Все слушали, затаив дыхание.
«Долго не решался я предать бумаге сокровенные мысли и сомнения мои и поведать вам скорбную историю жизни, которая, вероятно, оборвется скоро, так и не принеся того единственного результата, коего добивался ее обладатель с самого детства. Да-да! Именно тогда, живя с почтенными родителями своими на самой западной оконечности Корнуэлла в белом домике у кромки океана, впервые прикоснулся я к страшной тайне, которая, несомненно, сведет меня в могилу ранее положенного срока.
