Алексей Кавокин - Легат Пелагий
Началось все с того дня, когда, копаясь в груде старого хлама на чердаке родительского дома, я нашел судовой журнал когга „Бременский Орел“ и обнаружил на последней странице его свою фамилию. Ни мой отец, ни мать не имели представления о матросе Бумберге и его чудесном спасении с тонущего судна. Отчаявшись получить объяснения у родителей, я положился на собственные силы и продолжил поиски на чердаке. Немало пыли пришлось мне проглотить, пока, наконец, на дне сундука, в который никто не заглядывал со времен моего пра-прадеда, я не обнаружил еще два свидетельства драматических событий тринадцатого столетия, в которых посчастливилось участвовать моему предку!
Одной из этих бесценных реликвий было письмо Папы Гонория III королю Франции Филиппу II Августу, которое, вероятно, вы уже прочитали. Я недоумевал: почему же матрос Бумберг, обладая столь важным документом, не отправил его по назначению? Я терялся в догадках, пока новая находка не пролила свет на эту таинственную историю. В углу того же сундука лежал старинный серебряный медальон с гравировкой „F-II-H“ на крышке. Открыв его, я обнаружил миниатюрный портрет вельможи в черном камзоле с кружевным воротником. У человека на портрете были рыжие волосы, ярко-зеленые глаза, светившиеся умом, и властное выражение лица. Перевернув медальон, я прочитал на обратной стороне крышки: „Моему храброму спасителю матросу Бумбергу от императора Фридриха II“. Тут-то я понял, что гравировка „F-II-H“ означала Фридрих Второй Гогенштауфен!
Вы можете легко представить себе, как велико было мое возбуждение! Выходит, мой предок не только перевозил письма Папы Римского, но к тому же спас жизнь могущественного императора Фридриха, за что удостоился его личной благодарности! С этого дня я, не покладая рук, занимался поисками любых исторических документов, в которых говорилось что-либо о матросе Бумберге. В архиве мэрии нашего городка я обнаружил запись о том, что Дж. Бумберг приобрел некий „Дом повешенного“ за городской стеной в мае 1222 года. В церковно-приходском архиве я нашел дату венчания Джеймса Бумберга (ноябрь 1222) и рождения его сына Патрика (декабрь 1223). Вслед за этими милыми и радостными сведениями я узнал страшную правду о гибели моего предка. Церковная книга сообщала: „5 октября 1225 года горожанин Джеймс Бумберг осужден выездным церковным судом за ересь и безбожие. Уличенный в отправлении богопротивных писем Врагу Святой Церкви, еретик Бумберг сожжен на костре на Соборной площади в день Святого Якова, 11 декабря того же года. Прах безбожника развеян по ветру.“
Я перелистал исторические хроники и проникся твердой уверенностью, что Враг Святой Церкви, которому пытался писать мой бедный предок, — это никто иной, как император Фридрих Гогенштауфен! Девять лет, с 1221 по 1230 год, этот монарх был отлучен от церкви. Папа Гонорий призывал к священной войне против императора, преследовал его самого и всех, кто был ему близок, всеми средствами, которые были в распоряжении у Святого Престола. Оставив у себя письмо Папы, мой предок, вероятно, действовал по воле Фридриха II. Увы! Инквизиция прознала об особых отношениях, связывавших императора с матросом Бумбергом, и последний пал жертвой церковного суда.
Узнав все это, я так и не получил ответа на вопрос, какую услугу оказал императору мой предок. Однако, перечитав вновь судовой журнал „Бременского Орла“, я пришел к выводу, что их встреча могла произойти лишь в августе или сентябре 1221 года. Именно в этот период известный нам ганзейский когг стоял на якоре в Апулии, в порту Брундизий. Там же находился и император Фридрих, намеревавшийся вскоре отплыть в Дамиетту. Я также обратил внимание на то, что накануне стоянки в Брундизие „Бременский Орел“ побывал в египетском порту Дамиетта. Что-то связывало матроса Бумберга с Пятым Крестовым походом, который, как знает каждый, был направлен Папой Гонорием в Египет и потерпел крах, в числе прочего, из-за несостоявшегося плавания в Дамиетту императора Фридриха.
Вы не поверите, как я обрадовался, когда увидел в газете объявление о том, что новые владельцы Загадочного замка нанимают штат слуг! Возможность пожить в твердыне тамплиеров и, если повезет, прикоснуться к тайнам Крестовых походов, казалась мне сказочно привлекательной. Неплохо разбираясь в винах, я подал на должность дворецкого и прошел по конкурсу, хотя, признаюсь, выдержать экзамен у Кота Саладина было непросто…»
Кот довольно хмыкнул:
— Помню, я заставил претендентов попробовать с закрытыми глазами сант-эмийон, грав и кот дю блэй. Только Бумберг сумел отнести эти вина к бордосским. Остальные были не в состоянии даже сказать, белые они или красные!
Робин отхлебнул остывшего чая из своей чашки и продолжил чтение:
«С каким увлечением я листал фолианты в библиотеке Загадочного замка! Здесь не хватит места, чтобы перечислить все то интересное, что я в них обнаружил: от плана подвалов замка Святого Ангела и до рецепта миндальных пирожных! К сожалению, ничего, впрямую относящегося к моему предку, я не нашел.
Новая возможность докопаться до истины представилась, когда замок осадила армия сарацин, вызванная к жизни звуками Охотничьего Рожка. Не знаю, поймете ли вы мотивы моего бегства к Саладину. Уверяю вас, что тогда, как и сейчас, я испытывал ко всем вам чувства глубочайшего уважения, граничащего с восхищением…»
Тут Кот опять хмыкнул, на этот раз со скептической интонацией.
«…Но соблазн выяснить что-то новое о судьбе предка был слишком силен. Я ведь знал, что матрос Бумберг побывал в Египте, и что его покровитель-император был личным другом султана Аль-Камила. Чтобы побеседовать с предводителем сарацин, я открыл для них ворота Загадочного замка, в чем искренне и глубоко раскаиваюсь теперь. Грозный султан Саладин уделил мне лишь несколько минут. Я спросил его, не знает ли он, когда и при каких обстоятельствах жизнь императора Фридриха подвергалась смертельной опасности. Султан ответил: „Фридриха хотели отравить. Мой племянник, Аль-Камил, отправил императору противоядие. Кроме того, он прислал ему своих врачей, которые проверяли еду и питье Фридриха и оберегали его от ядов даже тогда, когда он воевал с Аль-Камилом. Теперь ступай, мне некогда с тобой раговаривать!“
Я подумал, что мой предок мог доставить императору противоядие. Их встреча наверняка состоялась в Брундизии, а покушение на Фридриха могло быть совершено по дороге в Дамиетту. Именно из-за покушения император мог отложить свой Крестовый поход и вернуться в Италию. Мне надо было лишь узнать, кто хотел его отравить?
Но когда мои поиски привели так близко к разгадке тайны матроса Бумберга, кто-то начал мне мешать. В первый раз я заметил человека в плаще с поднятым капюшоном, когда выходил из здания городского архива в Саутхэмптоне. Он держал на поводке пса колоссальных размеров (ирландского волкодава, как я узнал позже). Когда я шел домой, человек и пес следовали за мной по пятам. С этого времени, куда бы я ни ходил, то один, то два, а то и три человека в плащах сопровождали меня. И всегда с ними были эти страшные серые собаки! Однажды, вернувшись домой, я понял, что в моих бумагах кто-то рылся. К счастью, судовой журнал и письмо Папы я носил с собой. Но вот медальон с портретом императора оставался дома. И он пропал!
Я не решился обратиться в полицию. В отчаяньи я отправился на место крушения „Бременского Орла“ возле скал Эксмута. Меня посетила мысль: вдруг среди обломков кораблекрушения сохранился тот „малый ларь“, о котором писал Папа Гонорий? После часа бесплодных поисков я поднял глаза к небу и вдруг, к удивлению и восторгу своему, увидел воздушного змея с гербом Загадочного замка. „Это знак судьбы!“ — подумал я: „Лорд Робин и Кот Саладин докопаются до правды, даже если меня уже не будет в живых. Надо лишь навести их на след!“ О счастье! Мои надежды были не напрасны! Вам удалось найти ларец. Преследуемый по пятам волкодавами, я пробрался в замок и передал вам две оставшиеся у меня реликвии: журнал и письмо. Прошу прощения, если при этом я немного напугал почтенную Бабушку!
Теперь уже ясно, что дни мои сочтены. Преследователи с собаками подходят все ближе. Боюсь, как бы они не заинтересовались и вами. Завтра на рассвете я сделаю попытку прорваться к замку и передать вам это письмо. Если вы его получите, значит в руках у вас будут все нити. Потянув за одну из них, вы распутаете тайну Пятого похода, а заодно и прольете свет на славный подвиг матроса Бумберга! Прощайте, не судите меня строго! Ваш бывший дворецкий.»
Когда Робин кончил читать, горничные были в слезах, Бабушка сокрушенно качала головой и даже Кот издавал трагическое сопение. Всем было жаль несчастного Бумберга, страстного исследователя, ставшего жертвой жестоких людей и свирепых волкодавов.
— Друзья мои! — сказал наконец Кот. — Я знаю, что нам следует предпринять!
