Александр Якубенко - Волшебные перья Арарахиса (c иллюстрациями)
Птица снова забилась, потом взглянула в широко раскрытые глаза ушастого чудовища и затихла… Еще минутка — и она исчезнет в жадной пасти…
— Нет! — сказал я себе. — Так не годится! Надо спасать петугая!
«Петугаем» я назвал птицу потому, что не знал точно — петух она или попугай. Спрашивать у нее самой было некогда, да и неудобно…
Я подбежал к дереву. Кончик змеиного хвоста подергивался около самого моего носа.
И тут мне пришла в голову гениальная мысль! Даже Фунтик похвалил бы меня за нее.
Я вытащил изо рта гвоздик и приставил его к змеиному хвосту. Потом сильно ударил по гвоздю камнем.
Змеиный хвост был прочно прибит к дереву.
Змея отчаянно зашипела и открыла пасть.
— Лети! Лети скорей! — закричал я петугаю.
Но бедная птица была так измучена, что только дернулась и беспомощно опустила крылья.
Оправившись от боли и испуга, змея потянулась к птице и снова схватила ее за лапу.
Петугай слабо пискнул. Я понял, что у него больше нет сил сопротивляться.
Никакого оружия у меня не было. Разве только камень, который я положил в карман курточки.
Раздумывать было некогда. Я сбросил с левой ноги второй ботинок. Затем подпрыгнул, ухватился за нижний сук дерева и, перебирая босыми ногами, полез кверху.
Змея угрожающе шипела, стараясь меня испугать.
Еще мгновение — и я уже на ветке, над которой покачивается голова змеи.
Какие у нее ужасные глаза! Если бы не петугай — никогда бы не стал связываться с такой страшилой…
Ползу по ветке. Все ближе, ближе к змеиной голове… Вот я ухватился за птичью лапу и тяну ее к себе. А змея тянет за другую.
— Ой, ой, ой! — закричала в ужасе птица. — Вы так меня пополам разорвете!
«Фу, как глупо получается! — подумал я. — Что же делать?»
Я выпустил петугаеву ногу, обхватил птицу обеими руками и снова стал тянуть.
Силенок у меня не хватало. Я начал уставать. Еще немного — и змея проглотит птицу. Да и меня в придачу!..
От волнения во рту у меня пересохло. Я пошевелил языком и вдруг… Из-за щеки на язык выпал последний оставшийся у меня гвоздик.
Тут мне в голову пришла вторая гениальная мысль.
Я отпустил птицу, поудобнее уселся на суку, вынул из кармана камень, а изо рта гвоздик, и…
Вы уже догадались! Я прибил ухо змеи к дереву.
Змея даже ахнула от неожиданности.
А я схватил петугая и дернул его к себе. Но не сумел сохранить равновесие.
Мы оба, петугай и я, кубарем покатились с дерева.
— Взззз! Хлоп!
Хорошо еще, что под деревом земля была мягкая. Все-таки не так больно! Хотя синяков и шишек появилось порядочно…
Разговор со змеейЗмея, прибитая к дереву, рассвирепела.
— Безобразие! Отдай назад птицу! — закричала она.
Вот так штука! А я думал, змеи умеют только шипеть.
Я сел, отдышался и показал ей нос.
Пока мы таким образом объяснялись со змеей, петугай попрыгал, попрыгал и, крикнув мне: «Благодарю, уважаемый спаситель!» — полетел в глубь леса.
Тут я сообразил, что не спросил у птицы, кто она такая и как ее зовут. И не знает ли она случайно, где найти попугая Арарахиса? Вот обида!
Я встал на ноги и отряхнул со штанов и курточки сухие листья. Потом надел ботинки, завязал шнурки и пошел по тропинке.
На опушке леса я обернулся и показал ушастой змее язык.
— Вот догоню, скверный мальчишка! Будешь знать, как язык показывать! — крикнула змея.
— Догони, попробуй! — ответил я. — Интересно знать, как ты отцепишься?
— Возмутительно! У меня, наконец, живот чешется! Немедленно почеши мне живот!
Мне стало смешно. Ничего сделать не может, а еще приказывает!
— Тоже выдумала! Стану я чесать животы всяким птицеедам! — отмахнулся я. — Ну, некогда мне с тобой разговаривать!
Я повернулся на одной ножке и побежал в лес.
Я ликовал. Подумать только — спас петугая! Победил змею! Вот какой я хороший, смелый и сообразительный!
Пока я бежал, мой пыл стал понемногу остывать. Я вспомнил, что дедушка больше всего на свете не любит хвастунов. А я больше всех на свете любил дедушку! Если я расхвастаюсь, друзья расскажут ему об этом. Что же будет тогда, когда?..
От подобных мыслей желание хвастаться у меня пропало.
— Что это ты задержался? — спросил Угадай, когда я, сильно запыхавшись, догнал товарищей.
— Да так как-то!.. — промямлил я. — Ботинок плохо починялся. Потом я сидел на камушке, слушал, как птички поют…
— Нашел время! — строго заметил Хандрила. — Мы торопимся, а он, изволите ли видеть, птичек уселся слушать! Где это ты, кстати, так испачкался? И шишка у тебя на лбу откуда?
— Видишь ли… Я полез на дерево — посмотреть, где дорога… И упал… — совсем сконфузился я.
Врать я не умел и поэтому чувствовал себя прескверно.
— Раз у него шишка, нужно приложить свинцовую примочку! — сказал заботливый Фунтик. — Пип, принеси немножко воды! Ребята, остановитесь! Я полечу Михрютку!
Примочка помогла. Но еще больше помог хороший завтрак, который мы устроили на лужайке, под деревом.
Нам не пройти!В лесу было сухо и не очень знойно. По дороге попадались фруктовые деревья. Мы срывали сочные плоды и на ходу утоляли голод и жажду.
Судя по тому, что рассказал Риноцерос, оставалось еще часов пять пути до океана.
Лес стал редеть. Мы вышли на поляну.
— Здесь устраиваем привал на два часа! — объявил я. — Хандрила! Готовь обед! Угадай и Фунтик! Идемте за хворостом! Пип остается сторожить лагерь!
Пип уселся на ветку дерева и приготовился наблюдать за лесом.
Только мы отошли немного, как услышали его тревожные призывы:
— Чиви! Чиви! Пинь-пинь-пинь! Таррарах!
С противоположной стороны опушки доносились вой и грохот.
В нас полетели камни, орехи, шишки и незрелые яблоки.
Мы кинулись к ближайшему дереву и укрылись за его стволом.
Пип благоразумно перелетел к нам и тоже спрятался.
— Везет нам на всякие встречи! — ворчливо заметил Хандрила.
— Но ведь они всегда сходили благополучно! — возразил Угадай. — Лев нес нам поклажу! Риноцерос переправил через горы!
— Так то были приличные звери! — сказал Хандрила. — А здесь какие-то хулиганы!
— Зачем обижаешь незнакомцев! Может быть, это недоразумение? — промолвил Угадай и высунул голову из-за дерева.
Тут же об Угадаев лоб ударился колючий орех.
— Ай! — вскрикнул пес и поспешно добавил: — Да, ты прав! Это действительно хулиганы!
— Кто там? — крикнул я. — Выходите!
Град камней, шишек и орехов продолжался еще несколько секунд и затих. Воцарилась тишина. Но ненадолго.
Из-за деревьев с шумом и гиканьем выскочила ватага обезьян. Это и были гамадрилы.
Морды у них длинные, вроде собачьих. Зубы острые. Шерсть серая и густая. Бегали они на четырех лапах. На спине у мам-гамадрилих сидели маленькие гамадрильчики. Они строили нам рожи и показывали носы. Видно было, что дома их совсем не воспитывают.
Вперед выступил важный гамадрил с пышным седым воротником на шее. Очевидно, это был Вожак стада.
Вожак тявкнул на своих товарищей, чтобы они замолчали, и грозно обратился к нам:
— Вы зачем пришли? Разве не знаете, что в этот лес вход посторонним воспрещен? Здесь могут находиться только Шумные Гамадрилы!
— Мы этого не знали! Тут нигде нет объявления! — сказал я.
— Немедленно убирайтесь отсюда! — крикнул Вожак. — Чтобы духу вашего тут не было!
— Мы должны выйти к океану! Пропустите нас, пожалуйста! — настойчиво повторил я.
— Об этом не может быть и речи! — ответил непреклонный гамадрил.
— Хандрила! Может быть, ты объяснишь ему?!
— Как ты сказал? Хамадрила? — удивился Вожак. — Откуда у вас Хамадрила?
— Из далекой Северной Страны! — сказал Хандрила, надеясь, что ему удастся провести Вожака так же, как и льва в пустыне. — Я пушистый северный гамадрил. А это мои товарищи!
— Совсем ты не гамадрил! — презрительно сказал Вожак. — Ты просто мелкий жулик. У тебя и воротника-то нет! И хвост не тот! И мордой ты не вышел!
Похоже было на то, что надуть Вожака не удастся… Но хитрющий Хандрила всегда имел про запас какую-нибудь увертку.
— Вы хотите, чтобы морда была гамадрилья? — промолвил кот. — Тогда у нас найдется еще один гамадрил! Угадай! Иди-ка сюда!
Из-за дерева вылез Угадай, потирая лапой шишку на лбу.
— Нда!.. — озадаченно сказал Вожак стада. — Этот похож на гамадрила. Такой же хвост. Та же обезьянья голова…
Одной половиной морды, обращенной к Вожаку, Угадай выразил любезность. Другой половиной, обращенной к озорному гамадрильчику, дернувшему его за хвост, Угадай изобразил ярость.
Выражения Угадаева лица произвели должное впечатление. Вожаку стада понравилась честная, открытая морда Угадая. А испуганный гамадрильчик проворно отскочил в сторону.
