Олег Раин - Слева от солнца
— Явились, не запылились! — Варины глаза прямо искрились от гнева.
— Мы же договаривались же! — поддакнул Юрашка. — Идем купаться, значит, идем и купаемся! А тут ждем его, ждем. Костик убежал, Шурку спать увели, а мы, как дураки, ходим и ходим!
— Ишь, раскипятился боец! — Валера походя мазнул грязным пальцем Юрашку по носу.
— Сам такой! — малец спрятался за Варю, тут же выдал в ответ: — Валера-фанера!
— Вот я тебя!
— Да я тебя сам! Одной левой! — Юрашка погрозил Валере похожим на яблочко-ранет кулачком. — Я же мужчина же!..
— А правда, где вы были? — поинтересовалась Варя. — Мы уже и на пруд ходили, и у Федосьи Ивановны про тебя спрашивали.
— А она что?
— Сказала, что встал спозаранку и укатил на грузовике. А куда и зачем — не знает.
— Все правильно. Мы по делу ездили.
— А мы, значит, не дело? — возмутилась Варя.
— Мы что, не дело? — тоненьким эхом повторил Юрашка. Покосившись на сердитую парочку, Гена еще раз ополоснул лицо, неторопливо, словно дирижер, встряхнул руками. Все также степенно приблизился к грузовику, взобрался в кузов.
— Куда ты опять?
Генка, не отвечая, извлек из сумки огромного надувного гуся, развернув, продемонстрировал покупку во всей красе и кинул Юрашке.
— Лови, шпингалет!
— Сам шпингалет! — выкрикнул малыш и споткнулся. Только сейчас до него дошло, что резиновый гусь — это подарок. Не кому-нибудь, а ему!
Глядя на робкие шажочки, которые Юрашка делает к лежащей на траве игрушке, Гена улыбнулся.
— Бери, бери! Это не просто гусь, а спасательный круг. Как надуем, наденешь на себя — и плавай хоть в самых глубоких водоемах.
Юрашка сгреб гуся, прижал к груди. Глаза его сияли, он даже не мог ничего толком сказать. Оглянулся на Варю, потом на Валеру — словно спрашивал у них, верить или не верить в случившееся.
— А это Шурке, — Гена тряхнул аптечной упаковкой. — Купил антиаллерген. «Кларидэн» называется. Сказали, для маленьких — в самый раз.
— Но он же это… вроде перестал чихать, — заторможенно произнесла Варя.
— Ну… На всякий пожарный. Если однажды чихал, может, и повториться. Я читал про такое, — Генка заглянул в сумку. — Тут еще много всяких игрушек. Не знаю, стоит ли все вываливать. Тебе тоже кое-что есть.
— Мне?
— Ага… — Генка смутился. — Только я не уверен, что подойдет… В общем, если что, подаришь кому-нибудь…
Он достал из футляра часики, покачал в воздухе.
— Ого, золотые! — громко завопил Юрашка.
— Почему золотые? — Генка смутился еще больше. — Просто такая расцветка — под золото. Но часы вроде неплохие…
Варя, хромая, приблизилась к грузовику, неловко протянула руку. Пытаясь не встретиться с девочкой глазами, Генка сунул ей часы.
— Ген, но зачем? Они же, наверное, дорогие…
— Дорогие! — это уже хмыкнул от берега Валера. Его сцена с раздачей подарков скорее развеселила, нежели умилила. — Видела бы ты, сколько этот Рокфеллер разбросал сегодня рубликов. А часики — что! Мелочь!
— Сам ты мелочь! — заблажил Юрашка. Маленький рыцарь, он точно почувствовал овладевшее Варей настроение. — Тебе-то часы не подарили, вот и ругаешься тут! И гуся тебе Генка не купил! Будешь теперь просить у меня, а я не дам.
Валера громко расхохотался.
— А кто же надует твоего гуся?
— Я сам!
— Силенок не хватит.
— Хватит! Я же мужчина!
— А вот сейчас проверим…
— Варя! — Юрашка метнулся от Валеры. — Спасайся! Он нашего гуся хочет отобрать!
— Я только надую, чудила! Сам посуди, зачем он мне нужен?
— Чтобы плавать…
— Еще скажи — чтобы съесть. Гусь-то у тебя вон какой жирный! — Валера уже вовсю дурачился. Распахнув руки, начал наступать на Юрашку.
— Фиг тебе, а не гусь!
— Я вот дам тебе «фиг»! А ну, стой!..
Генка расплылся в улыбке. Глядя на мечущихся по поляне Валеру с Юрашкой, подумал, что дети для того и созданы, чтобы сглаживать щекотливые моменты. В семье, в компаниях, где угодно. И не с цветами их надо сравнивать, а с волшебной палочкой. Потому что по мановению ока меняется все разом — ситуация, настрой, поведение. Вот и Варя успела прийти в себя и теперь громко смеялась.
— Юрашка! — позвал Гена. — Я, между прочим, тебе тоже часы купил. Даже двое.
— Спрячь! — отчаянно крикнул Юрашка. — Спрячь от этого бранденпупера!
— Что ты сказал? Кто это у нас бранденпупер! — Валера медведем качнулся к малышу.
— Не поймаешь! — Юрашка с визгом метнулся под грузовик, выскочил с другой стороны. Генка решил, что с дальнейшей раздачей разумнее повременить. Перемахнув через деревянный бортик, деловито поинтересовался.
— Так мы пойдем плавать или нет?
Варя, оглянувшись, кивнула. Часы она не стала надевать, а спрятала в кармашек, и Гена даже этому порадовался. Значит, понравились часики — будет потом рассматривать дома. Хотя — что в них такого? Часы — и часы. В самом деле, мелочь.
Или все-таки не совсем?..
Генка поскреб макушку и впервые не нашел ответа на такой пустячный вопрос. Обычно вопросы без ответов его раздражали, однако на этот раз получилось по-другому. Вопрос про часы он отложил на потом — на «сладкое». Потому что в отсутствии понятного ответа чувствовалось нечто важное — такое, что нельзя потрогать, но можно почувствовать и уловить. Как запах сосновой смолы, как дуновение ветерка…
Уже потом, после отъезда Валеры, вволю наплававшись и наплескавшись, они лежали на песчаном пляжике и глазели на шумящую среди камней стремнину. Урок плавания прошел не сказать, чтобы гладко, но водицы Гена нахлебался значительно меньше, чем на пруду, а с пятой попытки даже сумел одолеть отмеренную Варей дистанцию. В сущности, он проплыл свои первые десять метров! А вот синегубого Юрашку выманить из воды никак не удавалось. Пришлось вновь распаковывать сумку, демонстрируя пластмассовые часики и кепку от солнца. Кепкой Юрашка соблазнился не очень, а вот на часики клюнул. Тем более что от нарисованного на руке циферблата осталось одно воспоминание.
— Буду теперь, как Варя! — громко восхищался малыш и поочередно разглядывал свои руки. — Даже как две Вари. У меня же двое часов!
Зубы малыша отчетливо клацали, кожа покрылась мелкими пупырышками. В таком виде он походил на хвастливого лягушонка.
— А правда, зачем столько? — удивилась Варя.
— Как зачем? Рук-то у него двое, значит, и часов нужна пара.
— Все правильно, — подтвердил Юрашка. — Чтобы одна ручка на другую не обижалась.
— Чего, чего?
— Ну да! Раньше, когда одни часы были, у меня руки даже дрались. Кусались, царапались…
— Это как же?
— Да вот так, — Юрашка тут же сомкнул ручонки, которые принялись друг дружку хватать и душить. Сам Юрашка при этом издавал горловые звуки, даже немножко порычал. — А теперь все. Теперь они помирились.
— Здорово!
— Ну да. Теперь же я мужчина! С часами…
Генка улыбнулся. «Мужчина с часами» сидел в обнимку со своим резиновым гусем и мелко дрожал. На обеих руках у него красовались разноцветные часики, на всклокоченной головенке криво сидела кепка.
— Опять перекупался, чудо гороховое, — вздохнула Варя. — Будет теперь плохо спать.
— А вы чая с медом попейте. Мед, говорят, усыпляет.
— Попробуем. Если дядя Паша даст.
— Это здешний пасечник?
— Ага… — Варя покосилась на Генку. — Я не сказала тебе «спасибо».
— За что?
— За часы. Мне еще никто не дарил часов.
— А цветы? Цветы тебе дарили?
Варя посмотрела на него странным взглядом и промолчала. Пауза затягивалась, и на этот раз не выручил даже Юрашка. Действовать и выкручиваться пришлось самому.
— Я что, плохо выгляжу? — Генка выпучил глаза и старательно пошевелил носом. С носом пришли в движение уши, и Варя немедленно прыснула смехом. Дрожащий Юрашка обернулся к ним, устало и снисходительно улыбнулся. Совсем как наблюдающий за шуточками детей взрослый.
* * *— Чего мастрячишь-то?
— Телевидение. Малышам хочу мультфильмы показать.
— А-а… — дед Жора по-гусиному вытянул голову. — Моя-то вроде далече?
Генка посмотрел в окно.
— Грядки поливает.
— Это хорошо, пусть огородничает… — дед с кряхтением сполз с печки, шагом вышедшего на пенсию ниндзя приблизился к дальней стене. — Ты это, посматривай за ней, что ли…
Генка оставил свои провода с батарейками, заинтересованно обернулся.
— А что за секреты?
— Секреты такие, что и знать не всякому положено, — дед откинул крышку лампового радиоприемника, и на свет явилась пузатая бутыль. — Видал? Вот он мой штофчик секретный!
— Самогон? — ахнул Генка.
— Сам ты самогон! Домашняя настоечка. На чистой смородине.
