Эдуард Веркин - Большая книга приключений для мальчиков (сборник)
Но Витька и Генка не собирались помогать Жмуркину, они валялись на траве и тряслись от хохота.
— Да отстань ты наконец! — Жмуркин не выдержал и стукнул рукой с вцепившейся в него тварью по земле.
Существо хрустнуло и выпустило руку Жмуркина.
Витька застонал и схватился за живот.
— Анаконда в России… — Жмуркин внимательно рассматривал свой трофей. — Это же сенсация! Надо ее сохранить как-нибудь… Мы совершили научное открытие. Анаконда…
— Это не анаконда, Жмуркин, — сквозь смех сказал Витька.
— А что же тогда?
— Это налим.
И Витька с Генкой снова захихикали.
— Налим… — Жмуркин разочарованно потыкал рыбину пальцем. — Если это налим, то значит… значит, его можно есть!
— Это точно. — Генка подобрал рыбину с травы. — Можно. Только почистить надо.
— Я и так уже пострадал, — сразу же сказал Жмуркин.
— Я сам почищу. — Витька отобрал у Генки налима. — Тут свои тонкости… Нож только, Ген, дай…
Жмуркин стал зализывать ранки от рыбьих зубов, Витька принялся чистить налима, а Генка улегся на травку и стал бездельничать.
С налимом Витька провозился долго. Недавно Витька видел передачу про японские рестораны и теперь хотел приготовить налима по старинному японскому рецепту. Он выпотрошил рыбину, отрезал голову, отделил мясо от костей и срезал кожу. Получившиеся куски Витька разрезал на маленькие части и аккуратно разложил на листьях лопуха.
— Готово! — Витька сделал приглашающий жест. — Питательное японское блюдо, угощайтесь!
— Сырым, что ли, есть будем? — Генка задумчиво потрогал пальцем кусочки рыбы.
Жмуркин, наоборот, жадно схватил свою порцию, запихал в рот и принялся жевать. Генка, глядя на него, тоже цапнул рыбы, но почти сразу же ее выплюнул и прополоскал рот водой из котелка. Жмуркин же продолжал жевать. Постепенно на его лице проступало выражение задумчивого отвращения.
— Теплый еще, — сказал Генка. — Еще недавно в реке резвился…
Жмуркин не выдержал и тоже выплюнул рыбу.
— Ну и зря. — Витька принялся уплетать налима. — Очень питательно.
На самом деле ему не очень понравился сырой налим. Даже больше — налим показался ему весьма омерзительным по вкусу, но уронить себя в глазах друзей Витька не мог. Поэтому, скрепя сердце, Витька съел всю оставшуюся рыбу, запил водой и зажевал хвоинкой.
— Хорошо. — Витька выковырнул ногтем из зубов налимью косточку.
— Ну что же. — Генка поднялся с травы. — Пообедали, пора и в путь.
— Время стучит нам в темя, — добавил Жмуркин.
— Я сейчас, — кивнул Витька.
Он стоял над последней вершей и думал. Вдруг в животе у него громко заурчало. Витька плюнул и пнул вершу ногой. Она скатилась к ручью, булькнула и затонула.
— Вот вам и японская еда, — сказал Витька и побежал догонять друзей.
Глава 5 Рай в шалаше
Лес выглядел очень странно. Половина деревьев была повалена, а другая половина росла как ни в чем не бывало. Пробираться через такой валежник было тяжело, но Генка сказал, что другой дороги нет. Надо придерживаться выбранного направления, а значит — идти через бурелом.
— Прошлогодний ураган. Но это еще ничего, — утешил Генка, — в Бразилии мы бы вообще среди лиан дорогу прорубали…
— Хорошо, что мы не в Бразилии, — вздохнул Витька.
— Нам повезло, что у нас есть топор. — Генка опять разглядывал топорик с разных сторон. — Ну, пусть не совсем настоящий, а всего лишь туристическая разновидность. Но все равно. С помощью топора в лесу можно делать все что угодно. Вечером построим шалаш и будем ночевать нормально, как люди.
— Пожрать бы что-нибудь лучше раздобыл, — сказал Жмуркин. — Из топора только в сказке суп делают…
— Тут я вам не помощник. — Генка заткнул топорик за пояс. — Это вон Витька в деревне жил, он должен знать, что в лесу можно есть.
— Середина лета, — сказал Витька. — У грибов еще роста нет, а ягод здесь много не бывает. Места не те. Так что есть нечего. Сырую рыбу вы не захотели…
— Мы не японцы, — сказал Генка. — Сегодня утром я в этом окончательно убедился.
— А я бы, пожалуй, сейчас уже не отказался и от сырой рыбки, — мечтательно сказал Жмуркин. — Если японцы едят, то мы чем хуже?
— Сырую речную рыбу есть опасно, — возразил Генка. — В ней могут водиться бычьи цепни. А вы знаете, что такое бычьи цепни?[57] Это огромные черви, они живут внутри организма и только ждут своего часа. Так что я спас вас от мучительной смерти.
— Зря все-таки рыбу выкинули. — Жмуркин проглотил слюну.
— Ты, вместо того чтобы причитать, лучше бы огонь раздобыл, — сказал Витька.
— Огонь мы добудем, — заверил Жмуркин. — Это я беру на себя.
— Смотрите-ка! — хмыкнул Генка. — Жмуркин что-то берет на себя!
Жмуркин не ответил, а только ускорил шаг. Так что Витьке и Генке даже пришлось подстраиваться под него. В таком темпе они шагали почти час, а потом наткнулись на небольшую, в несколько метров шириной, речушку.
— Опять речка, — вздохнул Витька.
— Я же говорил, что их тут полно. — Генка зевнул. — Их тут до фига. Речки, ручьи, болота…
Эта речка была не похожа на предыдущую. Она была извилистой, с крутыми обрывистыми берегами и, судя по всему, глубокой. Дна, во всяком случае, не было видно.
Витька подтащил к берегу старую сухую сосну и закинул ее в реку. Трехметровое дерево полностью погрузилось в воду.
— Я плавать не умею, — сразу же сказал предусмотрительный Жмуркин.
— Жмуркин, — ехидно сказал Витька, — ты совершенно зря волнуешься. Ты не утонешь.
— Это почему? — насторожился Жмуркин.
— Потому что мы построим мост, — вывернулся Генка и стал осматриваться в поисках подходящего дерева.
Подходящее дерево нашлось скоро — высокое, стоявшее на травянистом косогоре. Жмуркин посмотрел на него с сомнением и сказал:
— Надо идти вдоль реки. На истории всегда говорили, что поселения образуются на берегах рек. Если мы пойдем вдоль реки, то, может быть, выйдем к какой-нибудь деревне.
— Ты посмотри, вода какая, — указал пальцем Генка.
— Какая?
— Торфяная. Эта речка вытекает из одного болота и, скорее всего, в другое болото впадает. Так что поселений на берегу ждать бессмысленно. Видимо, мы к западу уклонились.
И Генка направился прямиком к выбранному дереву, на ходу вытаскивая топорик.
Топорик несколько не соответствовал толщине его ствола. Топорик был маленький, а ствол толстым.
— Ты год будешь его рубить, — сразу же сказал Жмуркин. — Я называю это мартышкин труд.
— Нас тут, кажется, трое. — Генка поплевал на руки. — Втроем срубим быстрее. К тому же…
Генка раскинул руки и обнял ими ствол. Пальцы сомкнулись.
— Видишь, — Генка пошевелил пальцами, — если пальцы сходятся, то, значит, рубить имеет смысл. Так что не колотись, Жмуркин, все будет мумитрольно…
Генка размахнулся и ударил топориком по дереву.
— Главное тут — чтобы потом вся эта радость тебе на башку не грохнулась, — говорил Генка, вгоняя в кору тонкое лезвие. — Дерево, правда, обычно падает на самого последнего рубщика…
— Пожалуй, я тоже немного разомнусь, — сказал Жмуркин. — А то что-то плечи затекли…
Генка улыбался.
— Только ты, Жмуркин, смотри, как надо правильно рубить, — подсказывал Витька. — Вот так — не поперек древесных волокон, а как бы наискосок. Врубаешься снизу, затем врубаешься сверху. И так вокруг всего дерева.
— Лучше было бы обход поискать, — ворчал Жмуркин.
— Обход… можно… до… вечера… искать… — Генка продолжал врубаться в древесину. — И не найти… А дерево, да к тому же сухое… для рубки самое… подходящее…
Генка продолжал ловко орудовать топориком. Витька искал вокруг шесты, чтобы повалить дерево в нужную сторону, Жмуркин следил за Генкиными движениями и уворачивался от отскакивающих белых щепок. Генке удалось врубиться в ствол сантиметров на пятнадцать, правда, не с одной стороны, а по окружности. Казалось, что дерево обгрыз огромный трудолюбивый бобер.
— Все, — Генка вытер со лба пот. — Теперь ты давай.
Генка протянул топор Жмуркину. Жмуркин принял инструмент, примерил к руке.
— Как рубить-то? — спросил он у Генки.
— Душевно. — Генка развалился на мху. — Душевно руби, Жмуркин, душевно. И не забывай, что снежные люди боятся воды почти так же, как ты. А если мы на тот берег переберемся, между нами будет река.
Жмуркин крякнул и ударил топориком по стволу. Щепка отскочила и шлепнула Жмуркина в лоб. Жмуркин ойкнул.
— Бывает, — философски заметил Генка. — А могло и глаз выбить. Такое каждый день случается — какому-нибудь балдаресу щепкой глаз вышибает…
И Генка засмеялся.
— Дурак, а уколов не делаешь, — пожал плечами Жмуркин и снова ударил по дереву.
