Льюис Кэрролл - Сквозь зеркало и что там увидела Алиса, или Алиса в Зазеркалье (Пер.Н.М. Демуровой)
– Вряд ли они будут сегодня еще драться, – сказал Король Болванc Чику. – Поди, вели барабанщикам начинать!
Болванc Чик кинулся исполнять приказание.
Алиса молча смотрела ему вслед. Вдруг она оживилась.
– Смотрите! Смотрите! – закричала она. – Вон Белая Королева! Выскочила из лесу и бежит через поле! 102 Как эти Королевы носятся!
– Ей, видно, кто-то грозит, – проговорил Король, не поднимая глаз. – Какой-нибудь враг! Тот лес ими так и кишит!
– Разве вы не поспешите ей на помощь? – спросила Алиса, не понимая, почему он так спокоен.
– Не к чему! Не к чему! – сказал Король. – Она так бегает, что ее не догонишь! Все равно что пытаться поймать Брандашмыга! Но, если хочешь, я сделаю о ней запись в своей книжке…
Он открыл книжку и начал писать.
«Она такое милое и доброе существо», – произнес он вполголоса и взглянул на Алису. – Как писать «существо» – через «е» или «и»? Мимо, сунув руки в карманы, прошествовал Единорог.
– Сегодня я взял верх, – бросил он небрежно, едва взглянув на Короля.
– Слегка, – нервно отвечал Король. – Только зачем вы проткнули его насквозь?
– Больно ему не было, – сказал Единорог спокойно.
И пошел было мимо. Но тут взгляд его упал на Алису. Он круто повернулся и начал разглядывать ее с глубочайшим отвращением.
– Это… что… такое? – спросил он наконец.
– Это детеныш, – с готовностью ответил Зай Атс. Он подошел к Алисе и, представляя ее, широко повел обеими руками, приняв одну из Англосаксонских поз. – Мы только сегодня ее нашли! Это самый настоящий, живой детеныш – живее некуда!
– А я-то всегда был уверен, что дети – просто сказочные чудища, – заметил Единорог. – Как ты сказал? Она живая?
– Она говорящая, – торжественно отвечал Зай Атс.
Единорог задумчиво посмотрел на Алису и проговорил:
– Говори, детеныш!
Губы у Алисы дрогнули в улыбке, и она сказала:
– А, знаете, я всегда была уверена, что единороги – просто сказочные чудища! Я никогда не видела живого единорога!
– Что ж, теперь, когда мы увидели друг друга, – сказал Единорог, – можем договориться: если ты будешь верить в меня, я буду верить в тебя! Идет?
– Да, если вам угодно, – отвечала Алиса.
– Подавай-ка пироги, старина, – продолжал Единорог, поворачиваясь к Королю. – Черный хлеб я в рот не беру!
– Сейчас, сейчас, – пробормотал Король и подал знак Болванc Чику. – Открой сумку – да поживее! – прошептал он. – Да не ту, там одни занозы!
Болванc Чик вынул из сумки огромный пирог и дал его Алисе подержать, а сам достал еще блюдо и большой хлебный нож. Как там столько уместилось, Алиса понять не могла. Все это было похоже на фокус в цирке.
В это время к ним подошел Лев – вид у него был усталый и сонный, глаза то и дело закрывались.
– А это что такое? – спросил он, моргая, голосом глухим и глубоким, словно колокол 103.
– Попробуй отгадай! – воскликнул радостно Единорог. – Ни за что не отгадаешь! Я и то не смог!
Лев устало посмотрел на Алису.
– Ты кто? – спросил он, зевая после каждого слова. – Животное?.. Растение?.. Минерал?..
Не успела Алиса и рта раскрыть, как Единорог закричал:
– Это сказочное чудище – вот это кто!
– Что ж, угости нас пирогом, Чудище, – сказал Лев и улегся на траву, положив подбородок на лапы.
И, взглянув на Короля и Единорога, прибавил:
– Да сядьте вы! Только смотрите мне – пирог делить по-честному!
Королю, видно, не очень-то хотелось сидеть между Единорогом и Львом, но делать было нечего: другого места для него не нашлось.
– А вот сейчас можно бы устроить великолепный бой за корону, – сказал Единорог, хитро поглядывая на Короля. Бедный Король так дрожал, что корона чуть не слетела у него с головы.
– Я бы легко одержал победу, – сказал Лев.
– Сомневаюсь, – заметил Единорог.
– Я ж тебя прогнал по всему городу, щенок, – разгневался Лев и приподнялся.
Ссора грозила разгореться, но тут вмешался Король. Он очень нервничал, и голос его дрожал от волнения.
– По всему городу? – переспросил он. – Это немало! Как вы гонялись – через старый мост или через рынок? Вид со старого моста не имеет себе равных… 105
– Не знаю, – проворчал Лев и снова улегся на траву. – Пыль стояла столбом – я ничего не видел. Что это Чудище так долго режет пирог?
Алиса сидела на берегу ручейка, поставив большое блюдо себе на колени, и прилежно водила ножом.
– Ничего не понимаю! – сказала она Льву (она уже почти привыкла к тому, что ее зовут Чудищем). – Я уже отрезала несколько кусков, а они опять срастаются!
– Ты не умеешь обращаться с Зазеркальными пирогами, – заметил Единорог.
– Сначала раздай всем пирога, а потом разрежь его!
Конечно, это было бессмысленно, но Алиса послушно встала, обнесла всех пирогом, и он тут же разделился на три части.
– А теперь разрежь его, – сказал Лев, когда Алиса села на свое место с пустым блюдом в руках.
– Это нечестно! – закричал Единорог. (Алиса в растерянности смотрела на пустое блюдо, держа в руке нож.) – Чудище дало Льву кусок вдвое больше моего! 106
– Зато себе оно ничего не взяло, – сказал Лев. – Ты любишь сливовый пирог, Чудище?
Не успела Алиса ответить, как забили барабаны.
Она никак не могла понять, откуда раздается барабанная дробь, но воздух прямо дрожал от нее. Барабаны гремели все громче и громче и совсем оглушили Алису.
Она вскочила на ноги и в ужасе бросилась бежать, перепрыгнув
* * * * * * * * * * * * * * * * * *
* * * * * * * * * * * * * * * * * *
* * * * * * * * * * * * * * * * * *
через ручеек. Краем глаза она увидала, как Лев и Единорог поднялись с места, разгневавшись, что их оторвали от еды, а потом упала на колени и зажала руками уши, тщетно стараясь приглушить этот отчаянный грохот.
– Если сейчас они не убегут из города, – подумала она, – тогда уж они останутся тут навек!
Глава VIII «ЭТО МОЕ СОБСТВЕННОЕ ИЗОБРЕТЕНИЕ!»
Немного спустя шум постепенно затих, и наступила такая мертвая тишина, что Алиса в тревоге подняла голову. Вокруг не было видно ни души. Уж не приснились ли ей и Лев, и Единорог, и странные Англосаксонские Гонцы, подумала Алиса. Но на земле, у ее ног все еще лежало огромное блюдо, на котором она пыталась разрезать пирог.
– Значит, все это мне не приснилось! – сказала про себя Алиса. – А, впрочем, может, все мы снимся кому-нибудь еще? Нет, пусть уж лучше это будет мой сон, а не сон Черного Короля!
Подумав, она жалобно продолжала:
– Не хочу я жить в чужом сне! Вот пойду и разбужу его! Посмотрим, что тогда будет!
В эту минуту мысли ее были прерваны громким криком:
– Эй, остановись! Шах тебе! Шах!
Она подняла глаза и увидела, что на нее во весь опор несется Черный Конь, на котором, размахивая огромной дубинкой, сидит закованный в черные латы Рыцарь. Доскакав до Алисы, Конь остановился 107.
– Ты моя пленница! – крикнул Рыцарь и свалился с коня.
Алиса попятилась; правда, она испугалась больше за него, чем за себя, и с волнением следила, как Рыцарь снова вскарабкался в седло. Усевшись поудобнее, он снова начал:
– Ты моя плен…
Но тут его прервал чей-то голос:
– Эй, остановись! Шах тебе! Шах!
Алиса удивленно оглянулась.
Это был Белый Рыцарь, сидящий на Белом Коне 108. Он подскакал к Алисе и тоже свалился на землю, а потом снова вскарабкался в седло.
Рыцари сидели на своих Конях и молча смотрели друг на друга. Алиса с недоумением переводила взгляд с одного на другого.
– Это я взял ее в плен! – сказал, наконец, Черный Рыцарь.
– Да, но потом явился я и спас ее! – ответил Белый Рыцарь.
– Что ж, в таком случае придется нам решить спор в честном поединке, – предложил Черный Рыцарь, снимая с луки шлем в форме конской головы и надевая его на голову.
– Биться будем по всем правилам, конечно? – спросил Белый Рыцарь и тоже надел шлем.
– Я всегда бьюсь только так, – ответил Черный Рыцарь.
И они скрестили дубинки с такой силой, что Алиса в страхе спряталась за дерево.
– Интересно, – подумала она, робко выглядывая из своего убежища, – какие у них правила? Первое, по-моему, такое: если один Рыцарь ударит другого дубинкой, он сшибает его с лошади, а если промахнется – падает сам… А второе правило, должно быть, такое: дубинки надо держать обеими руками, как держат их Панч и Джуди, когда дерутся 109. Как эти Рыцари гремят, когда падают на землю! Можно подумать, что дюжину каминных щипцов швыряют о каминную решетку. А Кони какие спокойные! Рыцари падают, залезают на них снова, а они и ухом не ведут!
Было еще одно правило, которого Алиса, видно, не заметила: когда Рыцари летели с коней, падали они всегда на голову. Этим и кончилась битва: оба Рыцаря ударились о землю головами и полежали немного рядышком. Патом они поднялись и пожали друг другу руки; Черный Рыцарь уселся в седло и ускакал.
