Льюис Кэрролл - Сквозь зеркало и что там увидела Алиса, или Алиса в Зазеркалье (Пер.Н.М. Демуровой)
– До свидания, – сказала она снова и, не получив ответа, тихонько пошла прочь.
Она шла и шептала:
– В жизни не встречала такого препротивнейшего…
Она остановилась и громко повторила это слово – оно было такое длинное, что произносить его было необычайно приятно.
– В жизни не встречала такого препротивнейшего…
Но ей не суждено было закончить эту фразу: страшный грохот прокатился по лесу.
Глава VII ЛЕВ И ЕДИНОРОГ
В тот же миг по лесу побежала королевская рать – солдаты бежали сначала по двое и по трое, потом десятками и сотнями и, наконец, огромными толпами, так что, казалось, весь лес наполнился ими; Алиса испугалась, как бы ее не затоптали, и, спрятавшись за дерево, смотрела на них.
Никогда в жизни ей не доводилось видеть солдат, которые так плохо бы держались на ногах: они то и дело спотыкались и падали, а стоило одному из них упасть, как на него тут же валился еще десяток, так что вскоре по всему лесу солдаты валялись кучами.
За солдатами появилась королевская конница. У коней все же было по четыре ноги, но и они порой спотыкались, и, если уж конь спотыкался, всадник – такое уж, видно, тут было правило – тотчас летел на землю. В лесу началась кутерьма, и Алиса рада была выбраться на полянку, где она увидела Белого Короля – он сидел на земле и что-то торопливо писал в записной книжке.
– Я послал всю королевскую конницу и всю королевскую рать! – воскликнул Король радостно, завидев Алису. – Ты шла лесом, милая? Ты их, наверное, видела?
– Да, видела, – сказала Алиса. – Как тут не увидеть. Их там целые тысячи!
– Точнее, четыре тысячи двести семь человек, – сказал Король, заглянув в записную книжку. – Я оставил себе только двух коней – они мне нужны для игры 94. И двух гонцов я тоже не послал – они в городе. Я жду их с минуты на минуту. Взгляни-ка на дорогу! Кого ты там видишь?
– Никого, – сказала Алиса.
– Мне бы такое зрение! – заметил Король с завистью. – Увидеть Никого! Да еще на таком расстоянии! А я против солнца и настоящих-то людей с трудом различаю!
Но Алиса его не слушала: она не отрываясь смотрела из-под руки на дорогу.
– Там кто-то идет! – сказала она наконец. – Только очень медленно. И как-то странно!
(Гонец прыгал то на одной ножке, то на другой, а то извивался ужом, раскинув руки, как крылья.)
– A-a! – сказал Король. – Это Англосаксонский Гонец со своими англосаксонскими позами 95. Он всегда так, когда думает о чем-нибудь веселом. А зовут его Зай Атс 97.
– «Мою любовь зовут на З», – быстро начала Алиса 98. – Я его люблю, потому что он Задумчивый. Я его боюсь, потому что он Задира. Я его кормлю… Запеканками и Занозами. А живет он…
– Здесь, – сказал Король, и не помышляя об игре: пока Алиса искала город на З, он в простоте душевной закончил ее фразу.
– А второго гонца зовут Болванc Чик, – прибавил Король. – У меня их два – один бежит туда, а другой – оттуда.
– Прошу вас… – начала Алиса.
– Не попрошайничай, – сказал Король строго. – Порядочные люди этого не делают!
– Я просто хотела сказать: «Прошу вас, объясните мне это, пожалуйста». Как это: один бежит туда, а другой оттуда? Я не понимаю…
– Но я же тебе говорю: у меня их два! – отвечал Король нетерпеливо. – Один живет, другой – хлеб жует.
В эту минуту к ним подбежал Гонец; он так запыхался, что не мог произнести ни слова – только махал руками и строил бедному Королю рожи.
– Эта молодая особа любит тебя, потому что ты задумчивый, – сказал Король, представляя Алису. Он надеялся отвлечь внимание Гонца, но тщетно – Англосаксонский Гонец не бросил своих штучек, а только бешено завращал глазами и принялся выкидывать одно коленце чуднее другого.
– Ты меня пугаешь! – сказал Король. – Мне дурно… Дай мне запеканки!
К величайшему восторгу Алисы, Гонец тут же открыл сумку, висевшую у него через плечо, вынул запеканку и подал Королю, который с жадностью ее проглотил.
– Еще! – потребовал Король.
– Больше не осталось – одни занозы, – ответил Гонец, заглянув в сумку.
– Давай занозы, – прошептал Король, закатывая глаза.
Занозы Королю явно помогли, и Алиса вздохнула с облегчением.
– Когда тебе дурно, всегда ешь занозы, – сказал Король, усиленно работая челюстями. – Другого такого средства не сыщешь!
– Правда? – усомнилась Алиса. – Можно ведь брызнуть холодной водой или дать понюхать нашатырю. Это лучше, чем занозы!
– Знаю, знаю, – отвечал Король. – Но я ведь сказал: «Другого такого средства не сыщешь!» Другого, а не лучше!
Алиса не решилась ему возразить.
– Кого ты встретил по дороге? – спросил Король Гонца, протягивая руку за второй порцией заноз.
– Никого, – отвечал Гонец.
– Слышал, слышал, – сказал Король. – Эта молодая особа тоже его видела. Он, значит, не так быстро бегает, как ты?
– Я стараюсь, как могу, – отвечал угрюмо Гонец. – Никто меня не обгонит! 99
– Конечно, не обгонит, – подтвердил Король. – Иначе он пришел бы сюда первым! Что ж, ты теперь отдышался, скажи-ка, что слышно в городе?
– Лучше я шепну вам на ухо, – сказал Гонец и, поднеся руки трубкой ко рту, нагнулся к Королю. Алиса огорчилась – ей тоже хотелось знать, что происходит в городе. Но Гонец гаркнул Королю прямо в ухо:
– Они опять взялись за свое!
– Это, по-твоему, шепот? – вскричал бедный Король, подскочив на месте и передергивая плечами. – Не смей больше так кричать! А не то живо велю тебя поджарить на сливочном масле! У меня в голове все гудит, словно там землетрясение!
– Маленькое такое землетрясеньице, – подумала про себя Алиса. Вслух же она спросила:
– Кто взялся за свое?
– Как – кто? Единорог и Лев, конечно, – отвечал Король.
– Смертный бой за корону? – спросила Алиса.
– Ну, конечно, – сказал Король. – Смешнее всего то, что они бьются за мою корону! Побежим, посмотрим?
И они побежали. На бегу Алиса твердила про себя слова старой песенки:
Вел за корону смертный бой со Львом Единорог 100.
Гонял Единорога Лев вдоль городских дорог.
Кто подавал им черный хлеб, а кто давал пирог,
А после их под барабан прогнали за порог.
– Кто… победит… получит… корону? – спросила Алиса, тяжело дыша.
– Ну, нет! – сказал Король 101. – Что это тебе в голову пришло?
– Будьте так добры… – проговорила, задыхаясь, Алиса. – Давайте сядем на минутку… чтоб отдышаться немного.
– Сядем на Минутку? – повторил Король. – И это ты называешь добротой? К тому же Минутку надо сначала поймать. А мне это не под силу! Она пролетает быстро, как Брандашмыг! За ней не угонишься!
У Алисы от бега перехватило дыхание – она не могла в ответ сказать ни слова. Молча они побежали дальше, пока не увидели, наконец, огромную толпу, окружившую Льва и Единорога, которые бились так, что пыль стояла столбом… Поначалу Алиса никак не могла разобрать, где Лев, а где Единорог, но, наконец, узнала Единорога по торчащему вперед рогу.
Они протиснулись вперед и стали рядом со вторым Гонцом, Болванc Чиком, который наблюдал бой, держа в одной руке чашку с чаем, а в другой – бутерброд.
– Его только что выпустили из тюрьмы, – шепнул Зай Атс Алисе. – А когда его взяли, он только что начал пить чай. В тюрьме же их кормили одними устричными ракушками. Вот почему он так голоден.
И, подойдя к Болванc Чику, он нежно обнял его за плечи.
– Как поживаешь, дитя? – спросил он.
Болванc Чик оглянулся, кивнул и снова принялся жевать.
– Хорошо тебе было в тюрьме, дитя? – спросил Зай Атс.
Болванc Чик снова оглянулся: из глаз его упали две слезы – и опять он не сказал ни слова.
– Что же ты молчишь? – нетерпеливо вскричал Зай Атс.
Но Болванc Чик только откусил еще хлеба и запил его чаем.
– Что же ты молчишь? – воскликнул король. – Как тут они дерутся?
Болванc Чик сделал над собой отчаянное усилие и разом проглотил большой кусок хлеба с маслом.
– Очень хорошо, – отвечал он, давясь. – Каждый из них вот уже около восьмидесяти семи раз был сбит с ног!
– Значит, скоро им подадут черный хлеб и пирог? – спросила, осмелев, Алиса.
– Да, уже все готово, – отвечал Болванс Чик. – Я даже отрезал себе кусочек.
Тут бой прекратился, и Лев с Единорогом уселись, тяжело дыша, на землю.
– Перерыв – десять минут! – закричал Король. – Всем подкрепиться!
Гонцы вскочили на ноги и обнесли всех хлебом. Алиса взяла кусочек на пробу, но он был очень сухой.
– Вряд ли они будут сегодня еще драться, – сказал Король Болванc Чику. – Поди, вели барабанщикам начинать!
