Льюис Кэрролл - Сквозь зеркало и что там увидела Алиса, или Алиса в Зазеркалье (Пер.Н.М. Демуровой)
– Интересно, почему это бесполезно? – размышляла Алиса, пробираясь наощупь между столами и стульями. В дальнем конце лавки было очень темно. – Что это? Чем ближе я подхожу к яйцу, тем дальше оно уходит от меня! А это что такое – стул? Почему же у него тогда ветки? Откуда здесь деревья? А вот ручеек! В жизни не видела такой странной лавки!
* * * * * * * * * * * * * * * * * * 83
* * * * * * * * * * * * * * * * * *
* * * * * * * * * * * * * * * * * *
Так размышляла Алиса, с каждым шагом удивляясь все больше и больше. Стоило ей подойти поближе, как все вокруг превращалось в деревья, и она уже думала, что и яйцо последует общему примеру.
Глава VI ШАЛТАЙ-БОЛТАЙ
Яйцо, однако, все росло и росло – в облике его постепенно стало появляться что-то человеческое. Подойдя поближе, Алиса увидела, что у него есть глаза, нос и рот, а сделав еще несколько шагов, поняла, что это ШАЛТАЙ– БОЛТАЙ собственной персоной.
– Ну, конечно, это он – и никто другой! – сказала она про себя – Мне это так же ясно, как если бы его имя было написано у него на лбу!
Лоб этот был такой огромный, что имя уместилось бы на нем раз сто, не меньше.
Шалтай-Болтай сидел, сложив по-турецки ноги, на стене, такой тонкой, что Алиса только диву далась, как это он не падает; и, так как глаза его были неподвижно устремлены в противоположном направлении и он не обращал на нее ни малейшего внимания, она решила, что это просто-напросто чучело.
– А как похож на яйцо! – произнесла она вслух и подставила руки, чтобы поймать его, если он свалится со стены.
– До чего мне это надоело! – сказал вдруг после долгого молчания Шалтай-Болтай, не глядя на Алису. – Все зовут меня яйцом – ну просто все до единого!
– Я только сказала, что вы похожи на яйцо, сэр, – мягко пояснила Алиса. – К тому же некоторые яйца очень хороши собой.
Ей хотелось сказать ему что-нибудь приятное, чтобы смягчить невольную обиду.
– А некоторые люди очень умны, – сказал Шалтай, все так же глядя в сторону, – совсем как грудные младенцы!
Алиса не знала, что отвечать; беседа не клеилась – к тому же какая это беседа, если он на нее ни разу и не взглянул? Последнюю фразу он произнес, обращаясь, по всей видимости, к дереву. Алиса стояла и тихонько повторяла про себя:
Шалтай-Болтай сидел на стене 84.
Шалтай-Болтай свалился во сне.
Вся королевская конница, вся королевская рать
Не может Шалтая,
Не может Болтая,
Шалтая-Болтая,
Болтая-Шалтая,
Шалтая-Болтая собрать!
– Зачем повторять одно и то же столько раз! – чуть не сказала она вслух, совсем забыв, что Шалтай может ее услышать. – И так все ясно.
– Что это ты там бормочешь? – спросил Шалтай, впервые прямо взглянув на нее. – Скажи-ка мне лучше, как тебя зовут и зачем ты сюда явилась.
– Меня зовут Алиса, а…
– Какое глупое имя, – нетерпеливо прервал ее Шалтай-Болтай. – Что оно значит?
– Разве имя должно что-то значить? – проговорила Алиса с сомнением.
– Конечно, должно, – ответил Шалтай-Болтай и фыркнул. – Возьмем, к примеру, мое имя – оно выражает мою суть! Замечательную и чудесную суть! А с таким именем, как у тебя, ты можешь оказаться чем угодно 86… Ну, просто чем угодно!
– А почему вы здесь сидите совсем один? – спросила Алиса, не желая вступать с ним в спор.
– Потому, что со мной здесь никого нет! – крикнул в ответ Шалтай-Болтай. – Ты думала, я не знаю, как ответить? Загадай мне еще что-нибудь!
– А вам не кажется, что внизу вам будет спокойнее? – снова спросила Алиса. Она совсем не собиралась загадывать Шалтаю загадки, просто она волновалась за этого чудака. – Стена такая тонкая!
– Ужасно легкие загадки ты загадываешь! – проворчал Шалтай. – К чему мне падать? Но даже если б я упал – что совершенно исключается, – но даже если б это вдруг случилось…
Тут он поджал губы с таким величественным и важным видом, что Алиса с трудом удержалась от смеха.
– Если б я все-таки упал, – продолжал Шалтай, – Король обещал мне.. . Ты, я вижу, побледнела. Немудрено! Этого ты не ожидала, да? Король обещал мне … Да, он так мне прямо и сказал, что он.. .
– …Пошлет всю свою конницу, всю свою рать! – не выдержала Алиса. Лучше бы она этого не говорила!
– Ну, уж это слишком! – закричал Шалтай-Болтай сердито. – Ты подслушивала под дверью… за деревом… в печной трубе… А не то откуда бы тебе об этом знать!
– Нет, я не подслушивала, – возразила Алиса. – Я узнала об этом из книжки.
– А-а, ну, в книжке про это могли написать, – смягчился Шалтай. – Это, можно сказать, «История Англии»! Так, кажется, вы ее называете? Смотри же на меня хорошенько! Это я разговаривал с Королем, я – и никто другой! Кто знает, увидишь ли ты другого такого! Можешь пожать мне руку – я не гордый!
И он ухмыльнулся во весь рот, подался вперед (так что чуть не упал со стены) и протянул Алисе руку. Алиса пожала ее, с тревогой глядя на Шалтая.
– Стоит ему улыбнуться пошире, – подумала она, – как уголки его рта сойдутся на затылке. Не знаю, что тогда будет с его головой… Она тогда просто отлетит!
– Да-да! – говорил меж тем Шалтай-Болтай, – вся королевская конница, вся королевская рать кинется ко мне на помощь. Они меня живо соберут, можешь не сомневаться! Впрочем, мы слишком далеко зашли в нашей беседе. Давай вернемся к предпоследнему замечанию…
– К сожалению, я не очень хорошо его помню, – сказала Алиса вежливо.
– В таком случае начнем все сначала, – отвечал Шалтай-Болтай. – Теперь моя очередь спрашивать! – («Можно подумать, что мы играем в такую игру!» – подумала Алиса). – Вот тебе вопрос! Как ты сказала, сколько тебе лет?
Алиса быстро посчитала в уме и ответила:
– Семь лет и шесть месяцев!
– А вот и ошиблась! – закричал торжествующе Шалтай. – Ты ведь мне об этом ни слова не сказала!
– Я думала, вы хотели спросить, сколько мне лет? – пояснила Алиса.
– Если б я хотел, я бы так и спросил, – сказал Шалтай.
Алиса решила не затевать новый спор и промолчала.
– Семь лет и шесть месяцев, – повторил задумчиво Шалтай. – Какой неудобный возраст! Если б ты со мной посоветовалась, я бы тебе сказал: «Остановись на семи!» Но сейчас уже поздно.
– Я никогда ни с кем не советуюсь, расти мне или нет, – возмущенно сказала Алиса.
– Что, гордость не позволяет? – поинтересовался Шалтай.
Алиса еще больше возмутилась.
– Ведь это от меня не зависит, – сказала она. – Все растут! Не могу же я одна не расти!
– Одна, возможно, и не можешь, – сказал Шалтай. – Но вдвоем уже гораздо проще. Позвала бы кого-нибудь на помощь – и прикончила б все это дело к семи годам! 87
– Какой у вас красивый пояс! – заметила вдруг Алиса. (Достаточно уже они поговорили о возрасте, и если они и вправду по очереди выбирали темы для беседы, то теперь был ее черед.)
– Нет, не пояс, а галстук! – тут же поправилась она. – Ведь это, конечно, галстук… Или нет… Я, кажется, опять ошиблась. Это пояс!
Шалтай-Болтай нахмурился.
– Пожалуйста, простите!
Вид у Шалтая был такой обиженный, что Алиса подумала: «Зачем только я заговорила про это!»
– Если б только я могла разобрать, где у него шея, а где талия, – сказала она про себя.
Судя по всему, Шалтай-Болтай очень рассердился. С минуту он молчал, а потом просипел глубоким басом:
– Как мне … надоели … все, кто не может отличить пояса от галстука!
– Я страшно необразованная, я знаю! – сказала Алиса с таким смирением, что Шалтай мгновенно смягчился.
– Это галстук, дитя мое! И очень красивый! Тут ты совершенно права! Подарок от Белого Короля и Королевы! Понятно?
– Неужели? – воскликнула Алиса, радуясь, что тема для разговора была все же выбрана удачно.
– Они подарили его мне, – продолжал задумчиво Шалтай-Болтай, закинув ногу за ногу и обхватывая колено руками, – они подарили его мне на день… на день нерожденья.
– Простите? – переспросила Алиса, растерявшись.
– Я не обиделся, – отвечал Шалтай-Болтай. – Можешь не извиняться!
– Простите, но я не поняла: подарок на день нерожденья? Что это такое?
– Подарок, который тебе дарят не на день рожденья, конечно.
Алиса задумалась.
– Мне больше нравятся подарки на день рожденья, – сказала она наконец.
– А вот и зря! – вскричал Шалтай-Болтай. – Сколько в году дней?
– Триста шестьдесят пять.
– А сколько у тебя дней рожденья?
– Один.
– Триста шестьдесят пять минус один – сколько это будет?
– Триста шестьдесят четыре, конечно. Шалтай-Болтай поглядел на Алису с недоверием.
