Улисс Мур - Властелин молний
Томмазо ничего не понял из длинной речи Эко, потому что всё время следил за пухлой, унизанной кольцами рукой Поджигателя, которая указывала на деревянный манекен возле прозрачного куба. На манекене висел старый чёрный плащ и маска с длинным птичьим клювом.
Заметив удивление мальчика, Эко усмехнулся:
— Узнаёшь этот костюм, не так ли?
— А я должен узнать его?
— Наверное, мог бы. Ведь это костюм графа Ченере, — объяснил Поджигатель.
Граф Ченере! Томмазо даже вздрогнул от удивления. Соглядатай тайной сыскной полиции Светлейшей Венецианской республики, который поймал Питера Дедалуса, а потом сжёг его мастерскую на Острове масок.
— Это он показал нам дорогу! Именно сюда, в Венецию, ещё много лет назад!
Неожиданно раздался сильный грохот, словно кто-то пробежал по крыше ангара.
Эко и Томмазо прислушались и невольно посмотрели на потолок. Поджигатель нахмурился, не понимая, в чём дело.
— Что это было?
Он встал с кресла-руки и неторопливо направился к двери. Шум на крыше внезапно прекратился.
Томмазо вскочил со стула. Не выпуская из виду манекен в костюме графа Ченере и Эко и поглядывая на крышу, он стал лихорадочно соображать, что делать.
В широкое окно он увидел тёмные тучи. Огромное помещение, куда привёз мальчика Эко, почти пустое, если не считать нескольких вещей вроде манекена в плаще и старой венецианской маске…
Глядя на манекен в костюме графа Ченере, Томмазо вдруг сообразил, что именно тут, в Венеции, находится воображаемое место — Остров масок из дневников Улисса Мура.
А чтобы попасть в воображаемое место, нужны две вещи — путеводитель и какой-нибудь предмет из этого места…
Эко подошёл к двери и открыл её.
Томмазо на цыпочках приблизился к манекену.
— Наверное, это кошка, — проворчал Эко, вздохнув, и хотел закрыть дверь, но не успел. В ту же минуту что-то прошмыгнуло у него между ногами.
Томмазо замер. Он увидел в окно, как кто-то или что-то спрыгнуло с крыши на землю.
Глаза его округлились от изумления.
Он увидел обезьяну.
Глава 7
В БИБЛИОТЕКЕ
Вилла «Арго» тихо поскрипывала на горячем утреннем солнце. Джулия сидела, скрестив ноги, на полу в библиотеке под большой фреской на потолке с генеалогическим древом семьи Мур, которое, начиная от главы семейства Ксавьера, разветвлялось и поднималось к последнему потомку — Улиссу.
Джулия подождала, пока родители уехали в город, и принялась за поиски.
В отличие от своего брата Джейсона, она не особенно любила это собрание толстых, как кирпичи, книг с позолоченными корешками. Ей куда больше нравились те шкафы, что, поворачиваясь, открывали тайные ходы, которые позволяли совершенно незаметно попасть на любой этаж дома.
Прежде всего Джулия осмотрела шкаф с медными табличками, желая убедиться, не там ли случайно записная книжка Мориса Моро. Пару часов девочка просидела, подняв голову кверху, рассматривая том за томом и удивляясь разнообразию разных глупых книг, собранных в библиотеке.
Записной книжки, разумеется, нигде не было. Нашлись только две книги, которые могли иметь какое-то отношение к Морису Мору. Первая — это исследование об иллюстраторах конца XIX века под названием «Бумажные художники», в котором о французском художнике имелась вот такая запись мелким шрифтом:
Морис Моро (Тулуза, 1863 — Венеция, 1948). Французский художник. Иллюстрировал более пятидесяти книг о путешествиях и приключениях.
Среди его работ наиболее известны «Путешествие Гулливера», романы Жюля Верна в серии «Золото и Слоновая кость», «От полюса к экватору» и «Легенды исчезающего мира» — о легендах античного мира.
А вторая оказалась, наверное, ещё интереснее. На её обложке лёгким и красивым каллиграфическим почерком написано:
Ассоциация Джентльменов,
иначе говоря, Путешественников-фантазёров,
в их Клубе на Фрогнал-лайн, 23.
Журнал регистрации присутствующих и отсутствующих (предполагаемых или воображаемых) в 1908–1909 годах
Журнал содержал список присутствующих. Страницы расчерчены на колонки и узкие строки. Здесь джентльмены, входившие в Клуб Путешественников-фантазёров, расписывались. Число членов клуба колебалось между двенадцатью и двадцатью, а с приближением Рождества доходило до тридцати. Чаще всего повторялись одни и те же имена: господин Мур, хозяин дома, итальянец Маринетти и, конечно, две буквы «М», сплетённые французом Морисом Моро.
Похоже, Клуб Путешественников питал особое пристрастие к букве «М».
Иногда на страницах журнала встречались некоторые записи. В марте, например, составитель журнала господин Гуадалапу вспомнил: «Господин и госпожа Соресон докладывают о своём воображаемом путешествии на озёра Курляндии. Далее небольшой банкет с типичными для той вражеской страны сладостями из чешуи золотых рыбок». Или же, страниц через десять, господин Фриш записал: «Читали записки господина Бульвера-Литтона о его воображаемом путешествии в Агарти. Присутствовали пять человек, среди которых иллюстратор Морис Моро».
Джулия положила журнал на колени, продолжая листать его и читать разные записи, которые встречались всё реже, и в конце обнаружила несколько чистых страниц. Похоже, собрания прекратились в связи с наступлением лета. Последняя заполненная страница помечена 19 июня 1909 года. Здесь сообщалось о смерти одного из джентльменов и о «докладе господина Моро о его намерении предпринять путешествие в поисках воображаемого города Аркадия».
— Вот оно что! — прошептала Джулия, положив руку на журнал. Она только что получила более точное представление о путешествии загадочного автора записной книжки.
Тысяча девятьсот девятый год.
Джулия снова пролистала журнал в поисках ещё чего-нибудь интересного, потом закрыла его и задумалась. Как выяснилось, Морис Моро отправился в Аркадию в 1909 году, но это мало что объясняло ей. Сколько ему тогда было лет? Сорок шесть. И эта информация тоже ничего не поясняла.
Так или иначе, всё это никак не помогало отыскать записную книжку, пропавшую в библиотеке.
Джулия мысленно перебрала в памяти всё, что знала: записная книжка не обычная книга, а книга-окно. Листая её, можно видеть на её страницах как картинку всех читателей, которые тоже открывают её в это же время.
Книги-окна очень редкие, как их изготовляли — тайна. На свете существовало только четыре таких книги.
Первую книгу-окно Анита нашла в мастерской венецианца Мориса Моро, и она оказалась неполной — последние четыре страницы в ней чистые. Скорее всего, этот экземпляр принадлежал художнику, и тот брал его с собой в последний город, куда уехал жить.
Согласно энциклопедии «Бумажные художники», Моро скончался в 1948 году. Если он и в самом деле потратил семь лет на то, чтобы написать фрески в Разрисованном доме, значит, приехал в Венецию в 1941 году. Прошло 32 года со времени его отъезда в Аркадию и появления в Венеции.
— Тридцать два года — это немало… — проговорила Джулия, продолжая обдумывать все эти сведения. Припомнила всё, что известно о других книгах путешественника.
Одна находилась у загадочной женщины, которая просила о помощи со страницы записной книжки Моро, в Аркадии. Эта женщина и побудила их отправиться в путешествие в поисках Умирающего города.
А вторая книжка находилась у какого-то маленького человека, балансировавшего на пирамиде из стульев. Злой человек, сказала про него Анита. Поджигатель, наверное. Где он находится? Может, в Лондоне, в Клубе Поджигателей?
Должен быть и четвёртый владелец этой книжки, но он ещё ни разу не появлялся в чёрной рамочке, словно записной книжкой никто не владел. Будто потерялась.
Тут Джулия услышала, как открылась дверь в кухню на первом этаже и узнала хромающую походку Нестора, вернувшегося из поездки к «дому, откуда хор голосов звучит».
Девочка подождала, пока старый садовник поднимется в библиотеку, и спросила:
— Сколько человек пользуются твоей библиотекой, Нестор?
Тот ответил не сразу. Посмотрел на журнал, лежавший на коленях у Джулии, и спросил, где она отыскала его.
Джулия указала на один из шкафов.
— Мало кто бывает здесь, — ответил наконец Нестор. — Моя жена, Леонардо…
— И всё?
— Питер и Блэк практически никогда ничего не читали. И даже сёстры Бриггс не страдали жаждой чтения, не говоря уже о том, что с годами у нас портится зрение, а после Удивительного лета, когда мы поделили ключи из красной шкатулки, я хочу сказать… не все были согласны…
— Удалить Килморскую бухту со всех карт?
— Совершенно верно.
— А что скажешь об отце Фениксе? — спросила Джулия.
— Отец Феникс надолго уехал из города, когда решил стать священником. Так же поступила и Клио Бигглз, когда узнала, что ждёт ребёнка. Вернувшись сюда и став священником в местной церкви, отец Феникс иногда навещал меня, но… не помню, чтобы я одалживал ему какие-нибудь книги.
