Роберт Стайн - Тайна
— Курица стынет, — произнесла она вымученно. — Давайте садиться.
Женщина разложила еду по тарелкам, и все принялись за трапезу. Никто не говорил ни слова.
Небо за окном становилось все темнее. Но девочка не показывалась. Джонатан поднял глаза и встретился взглядом с матерью. Тогда он посмотрел на отца. Эзра сосредоточенно кромсал курятину ножом, но не приступал к еде.
Джейн Файер неожиданно поднялась.
— Эзра, мне не по себе, — произнесла она, — Почему ее так долго нет?
Муж посмотрел в почерневшее небо. Затем вытер губы салфеткой и тоже поднялся.
— Пойду поищу ее, — бросил он.
— Я с тобой, папа! — крикнул Джонатан.
— Нет! — возразил отец. — Оставайся с матерью и сестрой.
Мужчина надел шляпу, взял висевшую возле очага лампу, зажег ее лучиной и вышел в темноту.
“Нужно все-таки пойти с ним, — беспокойно подумал мальчик. — Ведь он не знает, где искать. Один я знаю”.
Джонатан решил последовать за отцом.
— Я бы остался с тобой, мама, — сказал сын, — но папе нужна моя помощь.
— Иди с ним, — согласно кивнула Джейн.
Он выскочил наружу и побежал на свет отцовской лампы. Закатное небо было багровым, и с каждой секундой темнота сгущалась. Над горизонтом повисла ущербная луна.
— Абигайль! — позвал Эзра. — Абигайль!
Он зашагал по дороге в направлении соседних ферм.
«Да он совсем не туда пошел!» — подумал Джонатан с отчаянием. Потом заметил, что отец остановился, как будто прислушиваясь к чему-то. Паренек тоже напряг слух.
И услышал тихий звук. Смех. Смех маленькой девочки.
Откуда же он доносился?
Эзра закрутился на месте — казалось, что смех раздавался отовсюду. Но вот звук повторился. Теперь стало ясно, что он доносится из Уикхема. И мужчина зашагал на звук.
Джонатан последовал за отцом в деревню. Ему еще не доводилось бывать здесь ночью. Селение казалось еще более заброшенным. В свете лампы Эзры дома и деревья отбрасывали зловещие тени. Из-за них казалось, будто дома движутся и дышат.
— Абигайль! — вновь крикнул Эзра, затем остановился и прислушался.
Порыв ветра вновь принес тоненький смех.
— Это ты, Абигайль? Где ты?
Смех раздался чуть громче.
Джонатан уже понял, что это вовсе не Абигайль. Отец, кажется, тоже.
— Кто здесь? — мужчина напряженно всматривался в темноту, — Покажись!
В ответ опять прозвучал девчоночий смех. Эзра, вновь направился на звук, а Джонатан держался чуть правее, чтобы его не было заметно.
Вскоре они оказались на кладбище. Эзра шагал мимо замшелых надгробий. Тоненький смех вел его вперед, указывая дорогу между могил.
Тускло-желтый луч лампы выхватывал из мрака надписи на серых камнях.
— Абигайль! — срывающимся голосом прокричал отец. — Пожалуйста, выходи!
Он остановился, прислушиваясь, но смех затих. Джонатан подкрался совсем близко и теперь находился прямо у отца за спиной, оставаясь незамеченным.
Эзра стоял возле одной из могил. Он поднес лампу ближе к надгробию, чтобы разглядеть надпись, а затем прочел вслух:
— Эстер Гуди.
Мальчик услышал его вскрик.
Гуди. Неужели там действительно написано: «Эстер Гуди»?
От порыва ветра огонек в лампе задрожал, и тогда раздался голос. Теперь отец и сын услышали не смех, а слова.
— Можно Абигайль пойдет ко мне домой?
Перед ними была могила Эстер.
“Эта девочка умерла”, — догадался Джонатан и похолодел от ужаса.
Она была мертва.
Но тем не менее продолжала звать.
— Можно Абигайль пойдет ко мне домой?
Она все звала. Звала из могилы.
Маленькая подружка Аби смеялась и звала их из могилы.
— Можно Абигайль пойдет ко мне домой?
Эзра медленно повернулся правее.
Его руки задрожали. Луч упал на соседнюю могилу, и мужчина чуть не выронил лампу.
Свежая земля.
И совсем новое надгробье.
Лампа осветила надпись на сером камне:
"Абигайль Файер".
— Нет! — заревел Эзра, отпрянув и запрокидывая голову.
Лампа все-таки вырвалась у него из рук и покатилась по земле.
Эзра рухнул на колени.
— Абигайль! Абигайль! — выкрикивая он снова и снова, затем принялся разбрасывать землю с могилы.
Джонатан подбежал к нему, дрожа от ужаса, обхватил отца за плечи, пытаясь успокоить.
Эзра с силой оттолкнул его.
Снова подул ветер, а с ним донесся смешок. И тот же голос повторил:
— Можно Абигайль пойдет ко мне домой?
Со звериным рычанием Эзра рыл землю голыми руками. Растерянный Джонатан тоже принялся копать. Отец не обращал на него внимания.
Могила оказалась неглубокой. Вскоре пальцы мальчика наткнулись на гладкие полированные доски гроба.
— Нет! — завопил Эзра. — Господи, нет!
И, отпихнув Джонатана в сторону, сорвал с гроба крышку.
Там лежала Абигайль. Ее глаза были закрыты, губы побелели, лицо превратилось в бледную с синевой маску.
Она была мертва.
— Да будут они прокляты! Да будут они прокляты! — вскричал Эзра. — Гуди еще поплатятся! Их ждет новый костер!
Потом его лицо изменилось. Ярость уступила место боли и ужасу. Мужчина спрятал лицо в ладонях, всхлипывая:
— Абигайль! Абигайль!
Джонатан утер слезы и помог отцу подняться на ноги. Теперь они стояли неподвижно обнявшись и рыдая.
Смех Эстер Гуди доносился со всех сторон, звенел в голове.
И как они ни зажимали уши, все так же продолжая звучать ее довольный голос:
— Абигайль пришла ко мне домой! Абигайль пришла ко мне домой!
Часть вторая.
Западный Массачусетс 1743
Глава 7
— …И с того дня наша семья проклята. Гуди не оставляют нас в покое. Вот почему мы должны отыскать их и положить конец этим ужасам раз и навсегда.
Джонатан Файер остановился у двери спальни своей сестры Рашель и прислушался. Отец укладывал девочку спать.
Как и все родители, Эзра рассказывал дочке занимательную историю на ночь. Только это была не сказка, а рассказ о родовом проклятии.
“Веселенькая история, — подумал Джонатан, — И как только ей кошмары не снятся?”
— Мне не хочется спать, папа, — заявила Рашель. — Можно, я посижу подольше? Еще светло…
— Нет, — сказал Эзра строго. — Ложись в постель и больше не прыгай.
Парень улыбнулся при этих словах. Сестренку сильно обижало то, что ее всегда укладывали раньше всех.
— Но ведь Джонатан еще не ложится, — протестовала она.
— Джонатану восемнадцать, а тебе всего девять — возразил Эзра. — И хватит разговоров. Закрывай глазки. Спокойной ночи.
Прежде чем отец вышел из комнаты, сын успел отскочить от двери и подойти к лестнице. Не хотелось, чтобы его застукали за подслушиванием. “Уже шесть лет прошло с тех пор как мы покинули Уикхем, — подумал Джонатан. — Шесть лет, как нет Абигайль. А папа с тех пор еще сильнее возненавидел Гуди”.
Он провел указательным пальцем по свежевыкрашенной стене их нового дома. Третьего дома за шесть лет.
“Папа обещал, что это будет последний переезд, — подумал юноша с горечью. — Посмотрим. Каждый раз, как мы срываемся с места, он говорит, что теперь-то уж мы настигнем Гуди. Но напасть на их след так и не получилось”.
Джонатан стал спускаться вниз, его черные ботинки громко стучали по деревянным ступеням. На нем были белые чулки, темно-зелёные бриджи до колена и хлопчатобумажная рубашка с кружевным воротником.
Мать больше не занималась шитьем. Теперь одежду для Файеров изготовляли на заказ.
За прошедшие несколько лет семья разбогатела. При переезде в другой город Эзра брал с собой кое-какие товары для продажи; чай, специи, нарядные шелка. Коммерческое чутье его ни разу не обмануло — каждый раз Эзра точно предугадывал, что пользуется в городе особым спросом.
Благодаря его оборотистости Файеры зажили намного лучше. Но богатство не принесло Эзре умиротворения.
Когда Джонатан спустился вниз, во входную дверь постучали.
— Я открою, мама! — крикнул он, зная, что та занята на кухне.
Парень распахнул дверь. Там стояла довольно красивая девушка шестнадцати-семнадцати лет.
Ее прямые каштановые волосы были собраны на затылке в тяжелый узел. Она носила простое зеленое платье с белым воротником и манжетами. Гостья взглянула на парня живыми карими глазами и улыбнулась.
— Добрый вечер, — произнесла она, быстро сделав реверанс. В одной руке у нее было прикрытое салфеткой блюдо. — Меня зовут Делайла Уилсон. Я живу тут неподалеку, на ферме.
— Заходите, пожалуйста, — только и ответил Джонатан.
— Я узнала, что вы только приехали, и поду мала, что вам, может быть, нечем поужинать, — сказала Делайла, выставляя блюдо перед собой и проходя в дом. — Поэтому я принесла яблочный пирог.
Джонатан с благодарностью взял пирог. Все это было так неожиданно.
— Проходите в гостиную, мисс Уилсон, — пригласил ее юноша. — Подойду, скажу родителям о вашем визите. Они будут очень рады. Он показал гостье направление, а сам с пирогом отправился к матери на кухню.
