Эндрю Лейн - Огненный шторм
— А мне вот кажется, — вмешался Руфус Стоун, — что вас отправили найти Скобелла и призвать его к ответу перед судом.
— Или самому свершить правосудие, — ровным голосом подтвердил Кроу. — Это разрешение мне выдал лично президент Эндрю Джонсон. — Он покачал головой. — Три раза, в разных частях страны, я чуть было не поймал Скобелла. И потерял в перестрелках несколько хороших парней.
— А что там было? — шепотом спросил Мэтти.
Кроу пристально посмотрел на него:
— Вот сейчас вы и поймете, что за птица этот Скобелл. Три года назад в Цинциннати я выследил Скобелла в одном пансионе. Мы окружили его комнату и ворвались внутрь. Его там уже не было, но на кровати сидела женщина, хозяйка пансиона. В руках у нее были спички и динамитная шашка. Увидев нас, она чиркнула спичкой и подожгла шнур. — Он помолчал, покачивая головой. — Мы еле успели выскочить из комнаты. Она конечно же погибла. Позже мы выяснили, что Скобелл похитил у нее дочку и грозился убить ее, если эта женщина не выполнит то, что он ей велит. И она ему поверила.
— А с дочкой что случилось? — спросил Мэтти.
— Ее он отпустил. Она ему была не нужна. Конечно, девочка осталась сиротой, но Скобелла чужие судьбы не волнуют.
Шерлок взглянул на Амиуса. О чем-то тот точно не договаривал.
— А как ему удалось сменить тактику? — спросил он. — Началось с того, что вы его преследовали, а закончилось тем, что он преследует вас. Что же произошло?
Кроу окинул Шерлока таким же напряженным взглядом:
— А от тебя, сынок, ничего не скроешь. Да, ты прав. Кое-что произошло. Я говорил уже, что потерял несколько человек в засадах и перестрелках. У Скобелла тоже не обошлось без потерь. Он… — Кроу умолк и взглянул на Вирджинию: — Я никогда тебе этого не рассказывал, Джинни. Думаю, ты осудишь меня, но другого выхода нет. Это правда, помоги мне, Боже…
Он вздохнул, собираясь с силами, чтобы продолжить. Шерлок вдруг обнаружил, что ждет, затаив дыхание.
— У Брюса Скобелла были жена и ребенок. Я не верю, что он их любил. Мне кажется, он не способен любить. Но, наверное, то, что он к ним испытывал, было ближе всего к нормальному человеческому чувству. Возможно, это было что-то вроде инстинкта собственника, я не знаю. Как бы то ни было, случилось так, что мы окружили Скобелла и его телохранителей в фермерском доме на окраине Феникса. Увидев нас, они открыли огонь, а мы стали отстреливаться. В перестрелке погибли двое моих людей и жена с сыном Скобелла. Мы даже не знали, что они были там. Скобелл, как и обычно, сбежал, но поклялся отомстить. — Кроу поморщился. — Через месяц мне пришло письмо. От Скобелла. Он грозился убить мою жену и ребенка у меня на глазах. Он подробно описал, что собирается с ними сделать. Это… не могло бы прийти в голову ни одному нормальному, богобоязненному человеку, но я же знаю Скобелла… и знаю, что если он что-то задумал, то никогда не отступится. Я попросил у президента Джонсона отставки и переехал сюда.
— И теперь он идет по вашему следу, — заключил Шерлок, нарушив молчание, которое установилось после признания Кроу.
— Я же сказал — если он что-то решил, то не успокоится, пока этого не добьется.
— Но вы могли бы обратиться за помощью, — заметил Руфус Стоун. — Майкрофт Холмс мог бы выставить у вашего дома охрану. Или мы могли бы нанять каких-нибудь местных ребят.
— Надолго? — спросил Кроу. — Даже если мистер Холмс приставит к нам телохранителей, которые будут дежурить возле нашего дома и день и ночь, они не смогут охранять нас вечно. Рано или поздно их отзовут ради каких-то более важных дел. — Он покачал головой: — Брюс Скобелл — крайне терпеливый человек. Терпеливый и очень-очень умный. Он дождался бы, пока всем не надоест нести охрану, и вот тогда бы напал.
— Но вам и раньше приходилось иметь дело с очень опасными людьми, — напомнил Шерлок. Он чувствовал себя растерянным. Не мог понять, почему Амиус не остался и не вступил в борьбу. Кроу всегда казался ему человеком, не отступающим перед опасностью. И теперь в глубине души Шерлок испытывал разочарование. — Я же помню, как в туннеле под вокзалом Ватерлоо вы схватили бандита, который хотел меня убить. Вы ему чуть шею не свернули, и в вас даже капли страха не было. А Скобелл-то чем отличается?
— Я имел дело с опасными людьми, — подтвердил Кроу. — И мне в свое время приходилось противостоять самым жестоким и бессердечным из них, но Брюс Скобелл — птица совершенно другого полета. — Он вздохнул. — Мне трудно это объяснить, но в нем… есть что-то нечеловеческое. Большинство людей боятся боли или увечья, и этот страх можно использовать против них, но он ничего не боится. Его это попросту не волнует. Я не могу утверждать, будто он не чувствует боли — чувствует, конечно, но просто не обращает на нее внимания. Как будто это что-то несущественное. И он не помнит этой боли. Ударь обычного человека по лицу несколько раз, и он к тебе больше не подойдет, чтобы не получить еще. Но попробуй стукнуть Скобелла, и он запомнит, что его ударили, но боль от удара забудет. Он не попытается избежать этой боли. Сбей его с ног, и он будет вставать снова, и снова, и снова. Будет все так же набрасываться на тебя, словно какое-то механическое создание. — Кроу покачал головой. — Я понимаю, что мои слова звучат очень странно, но бороться с Брюсом Скобеллом — все равно, что сражаться со стихийным бедствием. Его невозможно остановить. И ладно если бы он был глупцом, но он умнейший человек из всех, кого я знал. Он все продумывает на несколько ходов вперед, как в шахматах, и собирает вокруг себя подобных ему людей.
— А я не поняла, зачем ему татуировки с именами, — неожиданно произнесла Вирджиния. До этого она молчала. — Зачем он делает это с собой? И что они означают?
— Есть у него такой пунктик, — мрачно ответил Амиус. — Мне рассказывали, что, когда он поступил на службу в армию конфедератов, у него на руке были вытатуированы три фамилии. Кто-то спросил о них. И он сказал, что это имена людей, которых он убил. — Кроу помолчал, печально качая головой. — Ему было всего лишь восемнадцать. И он выбил на собственной коже имена этих людей и даты смерти. Говорил, что сделал это, чтобы никогда их не забыть. Конечно, на войне редко удается узнать фамилии тех, кого ты убил, так что он оставлял пропуски и старался разузнать как можно больше о том, кто эти люди и откуда. После Гражданской войны он потратил много времени и денег, выясняя, кто из северян погиб и в какое время и где. Он даже пытался узнавать имена убитых им индейцев. Имя Черного Котла он вытатуировал у основания шеи. Это стало для него навязчивой идеей.
— А красные имена? — спросил Руфус. — Впрочем, могу догадаться.
Кроу мрачно взглянул на него. Шерлоку показалось, что он послал Руфусу безмолвный приказ не называть имя Вирджинии.
— Это люди, которых он собирается убить, — медленно сказал Кроу. — Вроде как планы на будущее. Такая татуировка означает, что дни этого человека сочтены, а когда он умрет, Скобелл забьет это имя черным. — Он снова выглянул в окно. — Мне говорили, что мое имя вытатуировано у него на руке, чтобы он мог видеть его постоянно.
Руфус Стоун нахмурился.
— Для умного человека, — пробормотал он, — этот Брюс Скобелл слишком уж неосторожен. Он же скрывается от вас, скрывается от всего американского правительства… и при этом делает свою внешность все более и более заметной. Я бы на его месте перекрасился в блондина и сидел тихо-тихо, вместо того чтобы покрывать себя татуировками.
— Это что-то вроде мании, — пояснил Кроу. — Он не может удержаться. И вы не представляете, какие чудеса с внешностью могут сотворить пара перчаток и немного грима.
— Ну и какой у нас план? — спросил Мэтти. — Что мы теперь будем делать?
— Вы — ничего, — сказал Кроу. — А вот мы с Джинни уедем из страны. Направимся куда-нибудь еще. Возьмем себе новые имена. Изменим внешность, насколько это возможно. Ну а вы трое вернетесь в Фарнхем и постараетесь о нас забыть.
Шерлока словно ударили под дых. Он снова посмотрел на Вирджинию.
— Вряд ли мы сможем это сделать, — прошептал он.
Руфус Стоун нахмурился:
— А я одного понять не могу. Зачем было оставлять подсказки, которые привели нас в Эдинбург, если вам не нужна наша помощь?
Кроу на мгновение прикрыл глаза.
— Потому что я хотел попрощаться, — ответил он. — И потому что хотел увидеться с глазу на глаз и объяснить, почему мне приходится убегать. Я хотел, чтобы вы почувствовали масштаб того зла, которое мне угрожает. Скобелл будет преследовать меня, пока не загонит в угол. И даже если я попытаюсь снова превратиться в охотника, это ничего не изменит. Он слишком умен. Он запутает следы и будет прятаться, пока я не отступлюсь, или сам заманит меня в ловушку.
Все замолчали, обдумывая его слова.
— Но тут есть две проблемы, — сказал вдруг Шерлок.
