Андрей Федоренко - Щербатый талер
— Зря смеешься — как раз это я и хочу сказать. Это слово нужно переводить не с русского и не с французского языков, а с белорусского. Клад — никакое не сокровище, а всего лишь укладки. Француз услышал, как местные жители называли то место, так и выцарапал его на бересте, только латинскими буквами. Понимаете? Здесь игра слов, из-за этого так долго и золото не могут найти, ведь никому в голову не приходит: как это так, чтобы почти двести лет назад европеец, француз, мог использовать местную речь и именно белорусским словом зашифровать свой план на бересте!
Дмитрок молча пожал Михалю руку, тогда сказал просто:
— Молодец ты, — но даже по голосу его чувствовалось, что его уважения к Михалю еще прибавилось.
Зато Чэсь, кажется, и не удивился, и не обрадовался.
— Это еще надо доказать, — проворчал он, вглядываясь в копию бересты. На самом деле ему было просто завидно. Как же он сам, деревенский парень, белорус, — и не догадался раньше Михаля! Тогда, возможно, и Оксана совсем иначе к нему относилась бы…
Михаль все еще был как пьяный от своего открытия. Чэсевы слова он оставил без ответа.
— Помните, я ездил в город, звонить Оксане? Так вот, подхожу я к мальчику с девочкой, где-то наших лет, спрашиваю, где краеведческий музей? По-русски, конечно, спрашиваю. А они мне отвечают чисто по-белорусски! Представляете, городские!
— Я знаю таких, — подтвердил Дмитрок. — Это из белорусской гимназии.
— Я все собирался предложить вам сделать то же самое — начать говорить только на родном языке. И сам начал учиться…
Вот разговариваю с вами, а в голове перевожу, как это можно сказать чисто по-белорусски…
— Хорошо, — прервал Чэсь. — Если тебе поверить, и клад — это действительно Клады, то тогда еще больше все запутывается. Раньше мы думали, что где крестик, там и золото. А теперь? Получается, клад — это не сокровище?
— Никакое не сокровище, — уверенно ответил Михаль. — Искать его нужно в любом другом месте, только не там, где крестик. Неужели вы не поняли? Крестик — это не конец, а начало. Помните, Оксанин папа рассказывал, что на топографических картах обязательно должна быть привязка — ориентир? Крестик и слово «КЛАД» — Клады — и есть только привязка. И все искали не с той стороны, не с начала, а с конца.
— Хитрый француз! — покачал головой Дмитрок. — Надежную привязку выбрал! Если бы, скажем, ориентиром было какое дерево, то его спилить могут, если камень — могли бы убрать и свести куда-нибудь… А эти дубы пролежали в воде, на одном месте, столько лет, и ничего для них не было — еще прочнее, видимо, стали.
— Дубы из реки тоже могли бы вытащить, — возразил Чэсь. — Это просто счастливый случай, что они сохранились. Но хорошо, даже если по-вашему, я все равно не понимаю — чему тут радоваться? Ну, знаем мы привязку, дальше что?
— Приложим к копии бересты талеры, обведем контуры и увидим маршрут, по которому двигался француз, — ответил Михаль. — Где закончится контур последнего талера, там и клад.
— А у нас есть эти талеры? Ты уверен, что Оксана раздобыла третий? Мы даже не знаем, привезла ли она свой!
— Если не привезла, ничего страшного, — сказал Дмитрок. — Маршрут можно угадать совсем без талеров. Француз где похоронен? У нас, в Поплавах. От Кладов до Поплав километров восемь — десять, вот на этом отрезке где-то золото и скрыто.
— Я тоже думаю, — кивнул Михаль.
— Да француз мог идти от этих Кладов на все четыре стороны! — не сдавался Чэсь, который никак не мог примириться, что у него перехватывают инициативу разгадке. — Он мог спрятать сокровище в двадцати километрах к Поплавам, в любом месте — хотя бы вот здесь, на нашем полуострове, или вон в лесу на том берегу. А потом зашифровал это место на бересте, повернулся на сто восемьдесят градусов и пошел в Поплавы, где его и подобрали, истощенного!
— Тоже может быть, — согласился Михаль. Видимо, он не так верил в версию Чэся, как хотел и дал ему право на свое мнение. — Тогда кто что предлагает? Вернемся в Поплавы и посмотрим, что раздобыла Оксана, расскажем ей об этом? Или доплывем до Кладов и поищем сами?
— Сами, конечно! — сразу сказал Чэсь.
Дмитрок отмолчался, показывая, что ему все равно, лишь бы быть вместе с друзьями.
Сборы были недолгими. Стащили с шалаша брезент, бросили в лодку телогрейки, сено, прикопали землей головешки, не забыли ведро с остывшей ухой — разогреют в обед…
«Прощай, прекрасная обитель! И спасибо тебе за все!» — обратился мысленно Михаль к их островку, когда все уже сидели в лодке. Чэсь оттолкнулся веслом от берега.
Глава 52. Обида
Тем временем Оксана с Катей, в одних купальниках, сидели на высоком, заросшем травой холме возле шалаша, загорали и бросали в реку камешки, которых здесь, в траве, было полно. Летний ветерок иногда набегал с Поплавы теплыми волнами, приносил с собой запах цветов, чуть слышно шептал листвою прибрежных ив, морщил воду посередине реки. Палило солнце, легко пробиваясь через белые кудрявые облачка, что чередой плыли по небу.
— Не жалеешь, что приехала? — спросила Оксана.
— Здесь так здорово, я и не ожидала!..
— Конечно, здорово — тут тебе не Египет.
В самой Оксаны настроение было прекрасное. Она сделала все, что обещала, даже больше. У нее были выписки из статей, которые доказывали, что сокровище несомненно существует, была копия бересты, был талер «Червеньских знакомых». Вчера, как только Катин отец привез их в поплавать, она сразу бросилась в веранду, к дивану. Скомканный платок лежал под матрасом. Пятно от масла не высохло. Девочки положили платок на бумагу и тщательно, по миллиметру иглами перекололи пятно по контуру. Потом обвели дырочки карандашом — и получился четкий абрис монеты.
Главное же, что благодаря Борису Григорьевичу они теперь знают, что с этими талерами и с берестой делать. Нужно только взять у Чэся третью монету и…
Оксана вскочила, прислушалась.
— Кажется, плывет кто-то — может, наши ребята? Действительно, из-за поворота реки показалась лодка.
— Нет, это дед Макар, — разочарованно произнесла Оксана, снова садясь.
Лодка поравнялась с холмом, на котором загорали девочки. Дед Макар увидел их, сказал весело, громко:
— А-а, ждете? А я знаю, где ваши мальчишки!
— Знаете? — взметнулась Оксана. — Где же они? Когда вернутся?
— Го, они далеко забрались, аж за Клады! Целый лагерь себе сделали на острове, рыбы полно наловили, уху варят… Вечером, говорили, вернутся!
— А они знают, что мы приехали?
— Знают, я им сказал.
Лодка начала отдаляться, дед направлял ее вниз, до мостков, где была поселковая «пристань».
— Если хотите, идите за мной! — крикнул дед напоследок. — Покажу, которого сома выловил!
— Пойдем, Оксана? Я никогда сома не видела.
— Что на него смотреть? Рыба как рыба…
Оксана не скрывала обиды. А она думала, их ждут здесь. Наобещала Кате, как их будут здесь встречать.
— Что ж — пусть, обойдемся без них. Если их не интересует это, сами найдем сокровище. Сегодня приедет Борис Григорьевич, и начнем искать. У нас почти все есть, а у них нет ничего, кроме Чэсево талера. Сейчас позагораем, искупаемся, малину пойдем есть…
Но все равно девочкам почему-то стало грустно.
Глава 53. Предупреждение
На «пристани» дед Макар обмотал ствол ивы цепью от лодки, примкнул висячим замком, омыл сапоги, вскинул на плечо тяжелые мокрые весла. Дом хоть и был не очень далеко, но дорога отсюда забирала вверх, да устал еще — тяжеловато идти. А дома нужно брать тачку, сделанную из старой детской коляски, и сразу возвращаться назад, за сомом.
Дед огляделся вокруг — не бегает где внук? Когда надо, то его никогда не будет. И злость на внука, что была улеглась от работы веслами, ожила снова. В кого удался такой? Мало того — еще и воровать научился… Ну, попробует он сегодня ремня! А участковому надо сказать, чтобы не трогал парней.
Идя огородами к дому, дед Макар своим острым зрением издали разглядел, что у ворот стоит мотоцикл с коляской. Участкового мотоцикл! Вот так, правду говорят: о ком долго думаешь, того вскоре и встретишь.
Участковый стоял во дворе, перед ним — Курт, которого участковый держал за плечо. В другой руке у него была какая-то синяя папка, покореженная от влаги и солнца. Участковый размахивал ею и спрашивал:
— Так ты не видел? А кто видел?
Курт молчал, только шмыгал носом.
— В чем дело? — встревоженно спросил дед, бегом входя во двор; приставил к стене весла.
Участковый оглянулся, отпустил Курта:
— А, рыбак появился. Ты бы лучше за внуком смотрел, а не по реке день и ночь шастал!
— Да что такое? — не на шутку испугался дед.
— А вот что. Эту папку видишь?
— Ну, вижу.
— Она валялась в канаве, вот здесь, прямо возле вашей хаты!
