Валерий Гусев - Салон недобрых услуг
– Я голову в кармане не ношу, – прошипел я в ответ.
Дядя Федор тут же вмешался, чтобы мы не поссорились:
– И куда завтра будем ехать?
– Кроссовки выручать.
– Всего делов-то…
Первым делом, войдя в квартиру, я положил телефонную трубку на аппарат. Телефон тут же зазвонил. Это была рассерженная мама.
– Опять не могу дозвониться! Чем вы там занимаетесь? С кем трепались целый день?
– Димка трубку мимо шмякнул. Разозлился, – ответил Алешка.
– На кого?
– Семен Михалыч звонил. Он вспомнил, как ушные капли называются. Только мы все равно забыли.
Я забрал у него трубку и спросил маму:
– А как ваши шашлыки?
– Еще не знаю, – вздохнула мама. – Мы пока на грядках.
– Клубнику собираете?
– Сажаем.
– А потом? – спросил я. – Будете шашлыки поглощать?
– Потом будем воду носить в бочку. Издалека. Для душа. А вы чем занимались? Кроме болтовни по телефону?
Алешка выхватил у меня трубку:
– Мам, мы в церковь ходили. Так здорово. Мы даже немного заблудились.
Мама ошарашенно молчала. А Лешка вдохновенно врал дальше. Нет, не врал, он говорил почти правду:
– Голубей покормили. Лестницу починили.
– В нашем подъезде? – упавшим голосом уточнила мама.
– Нет, в соседнем, недалеко от нас. Железную такую. На кровать похожую.
Мама, наверное, взялась одной рукой за висок. И сказала:
– Все! Хватит. Я позже перезвоню.
– Мам! – успел посоветовать Алешка, – ты воду не ведром, а кружкой носи! Самой маленькой. А ведрами пусть дядя Каша таскает. И тетя Мариша.
– Ей нельзя, – длинно вздохнула мама, – она фигуру бережет. – И положила трубку.
– Ты чего ей наплел? – набросился я на Алешку.
– Ничего особенного, все по правде. – Похвалился: – Я ей еще про палец не сказал.
– Про какой еще палец?
– Указательный, Дим. Я его немного зашиб, когда по кровати спускался, об кирпич.
– Покажи!
– Разуваться не хочется.
– Не понял.
– На ноге, Дим.
Указательный палец на ноге! Это что-то новенькое!
– Какие вы все странные, – проворчал Алешка. И стал подробно объяснять: – На руке большой палец есть? Есть. А рядом с ним какой? Указательный. На ноге большой палец есть? Есть! А рядом с ним тогда какой? Как называется?
Это называется средний вечер. Или ранний день. А может, и поздний.
У меня и так уже от всех сегодняшних событий голова гудела. Мне хотелось только одного – лечь в постель и отвернуться от всех проблем к стенке.
Я так и сказал Алешке. Он согласился:
– Правильно, Дим. Утро вечера мудренее. Так всенародный опыт говорит.
Едва моя голова коснулась подушки, как перед моими закрытыми глазами побежала лента дороги, закурчавились кленовые липы, замелькали красивые краденые иномарки. А потом все закружилось и ухнуло в темноту…
– Дим! Я все придумал! – ворвался в мой сон радостный Алешкин голос. – Вставай.
Я открыл глаза. Утро вечера мудренее, как говорит «всенародный» опыт.
Мудрое утро было очень яркое. Прямо в лицо мне светило вовсе не солнце, а наша люстра. Не сразу до меня дошло, что это не раннее утро, а все еще поздняя ночь.
– Ты что! – Я вскочил. – До утра не мог потерпеть?
– Я хотел тебя поскорее обрадовать, – виновато, но с хитринкой сказал Алешка. – Я операцию придумал. Мы их тепленькими возьмем.
Мне они и холодненькими на фиг не нужны. Особенно ночью, после утомительного дня. Но Алешка начал нашептывать мне такое, что я сразу как бы проснулся. И сначала хотел сказать: «Ни за что!», потом – «В этом что-то есть!», а еще потом – «Блеск!»
Алешка, дитя Шерлока Холмса, полковника милиции, конечно, неплохо разбирался в некоторых деталях оперативной работы. И он знал, что такое внедрение в преступную группу. В этой группе появляется новый бандит (сотрудник милиции), входит в доверие и начинает развал банды изнутри. Узнает про ее планы, про все, что она натворила. А самое главное – дает главарям неправильную информацию, чтобы эта банда, в конце концов, так влипла, чтобы уже не выбралась…
Вот и Алешка задумал что-то похожее. Что-то вроде внедрения и неправильной информации. Чтобы они влипли. И не как бы, и не типа того, а по полной программе.
Но это было очень опасно. Поэтому я и хотел сразу же сказать: «Ни за что!» Потом мне эта идея понравилась, и я согласился ее протолкнуть. Но только собственными руками, а не Алешкиными.
– Ты что! – Алешка вытаращил глаза. – Дим, у тебя не получится. Ты врать не умеешь. А там, знаешь, сколько врать придется.
Да, я врать еще не научился. А у Алешки это здорово получается. Очень естественно и правдоподобно. Наверное, потому что он врет очень близко к правде. И с очень ясными глазами. И ресницами при этом щелкает очень убедительно. Но надо сказать в его пользу, что для своей выгоды он никогда не врет. Он врет либо для врагов, либо для того, чтобы не огорчать папу и не пугать маму.
– И ты не волнуйся, Дим. Ты же будешь почти рядом. И если надо, разнесешь их всех вдребезги.
Я бы с удовольствием, вот только чем?
– Дим, ты не знаешь, где газета, в которой про папу писали, как про героя-полковника?
– Мама ее куда-то спрятала.
– Под подушку, наверное.
– Ну, конечно! Под подушку! Как ты свои кроссовки! Она у нее в любимой шкатулке.
У мамы есть такая заветная шкатулочка. Вообще-то, это коробка от конфет. Железная такая, с Дедом Морозом и Снегурочкой на крышке. Эти конфеты маме подарили на работе. Конфеты она отдала нам, а коробку, как Алешка на нее ни облизывался, оставила себе. И стала в нее складывать свои драгоценности. Счета за квартиру, папины письма, некомплектные пуговицы, рассыпанные бусы и другие прищепки.
Газета оказалась в шкатулке. Очень аккуратно сложенная. Мы еще раз перечитали эту статью, а Лешка взял красный фломастер и аккуратно подчеркнул в ней несколько фраз.
– Зачем? – коротко спросил я, ткнув пальцем в газету.
– Это, Дим, как бы пароль будет.
Я, конечно, не понял, что за пароль, но спрашивать не стал: Алешке виднее.
И мы легли спать до утра. Которое завтра вряд ли будет мудренее вечера. Зато опаснее – это точно…
Глава XIII
Контрольный диктант
Мы спали довольно долго. Потом еще поболтали, лежа в постелях. Потом позвонила рассерженная мама. Но она сердилась не на нас. Она сердилась на шашлыки, которые не состоялись. Мы с Лешкой слушали ее одновременно: я – из прихожей, Лешка – из папиного кабинета, по параллельному аппарату.
– Этот Аркаша, – жаловалась мама, – это ходячее несчастье. Даже три. Или больше. Сначала, открывая бутылку с водой, облился с головы до ног. Пошел переодеваться. Потом стал вываливать кетчуп на тарелку. Не рассчитал. Весь обделался. Пошел переодеваться. Потом угораздило его – сел прямо в миску, где мариновались шашлыки.
– Переоделся? – спросил Алешка с интересом.
– Переоделся! В мокрые штаны. Сейчас мы провожаем его в больницу.
– Простудился?
– Нет, ухитрился в мокрых штанах сесть на шампур. Ах да, его еще сначала Мариша… то есть Маргоша тяпнула. Везем его в больницу, чтобы ему сделали укол, на всякий случай.
– Куда укол?
– В то место, которым он на шампур сел! Наверное…
– Как мне его жалко, – Алешка чуть не всхлипнул.
– Правильно Мариша говорит: это не дача, а какая-то Горгона. Мы там воды целую бочку натаскали и три грядки вскопали. И ни одного шашлыка не съели.
– Аркаша их все раздавил, да?
– Тебе смешно, Алексей…
– Мне грустно, мам.
– В общем, мы скоро будем дома. Надеюсь, у вас-то все в порядке?
– В порядке. На шампуры не садились, водой не обливались, кетчупом друг в друга не бросались.
– Как я рада! Пока.
Мы положили трубки.
– Дим, – сказал Алешка, – как все-таки нашим родителям трудно живется. А тут еще мы с тобой.
– Ну и что?
– Давай им сюрприз сделаем. Вроде шашлыков.
– На шампуры сядем?
– Ну, если тебе очень хочется… У тебя деньги есть? Давай в магазине купим шашлык и на сковороде его поджарим. Они как приедут, а мы как их удивим! Давай?
Я согласился. Родителям трудно живется. А тут еще мы с Алешкой.
Мы быстренько оделись. Сбегали в магазин. Купили шашлык и бутылку кетчупа.
– А как его жарить? – спросил Алешка. – Ты знаешь?
– На плите.
– Какой ты умный. А я думал – на пылесосе. Вот и жарь, если ты такой умный.
Я достал самую большую сковороду, разложил на ней кусочки мяса и засунул в духовку. Алешка повертел в руках бутылку кетчупа. Вздохнул.
– Дим, а мне дядю Кашу жалко.
– Да, он очень невезучий.
– А знаешь, Дим, какая у него самая главная невезуха?
– Шампур в попе, знаю.
– Мариша в доме.
Я как бы немного обалдел. Типа того. Алешка любит эффекты.
– Эх, Дим, какой ты невнимательный. Ты что, до сих пор не догадался, кто тогда на Аркашу наехал? Я об этом давно узнал. Хочешь, что-то тебе покажу?
Мы сделали себе по чашке чая, проверили в плите шашлыки и пошли в комнату. Алешка порылся у себя в столе и достал клочок бумаги, вырванный «с мясом» из школьной тетради.
