Джон Гришэм - Похищение. Теодор Бун - маленький юрист
— Я не возражаю против того, чтобы поговорить с прокурором, — сдался Слейтер.
— Если вы лжете, Липер, мы отправим вас назад в Калифорнию в ближайший понедельник, — добавил Кэпшоу.
— Девочка до сих пор в городе? — спросил Слейтер.
— Я больше и слова не скажу, до тех пор пока не подпишу договор, — заявил Липер.
Выходя из Дома правосудия после спасения попугая, Тео увидел текстовое сообщение от Айка, который просил его забежать к нему в офис.
Поскольку Айк каждый день начинал поздно, он обычно задерживался на работе, даже по пятницам. Тео увидел его за столом, заваленным стопками бумаг, там же стояла бутылка пива, а из динамиков музыкального центра лилась мелодия Боба Дилана.
— Как мой любимый племянник? — поинтересовался Айк.
— У вас больше нет племянников, — напомнил Тео, сбрасывая плащ и усаживаясь на единственный стул, где не было документов и папок.
— Да, но ты, Тео, был бы моим любимчиком, даже если бы у меня было двадцать племянников.
— Надеюсь.
— Как прошел день?
Тео уже усвоил, что самое приятное в работе юриста — наслаждение победами, особенно теми, которые последовали за баталиями в зале суда. Юристы любят рассказывать байки о чудаковатых клиентах и странных делах, но процветают благодаря эффектным победам в суде. Поэтому Тео принялся рассказывать дяде сагу о Пите, и вскоре Айк ревел от смеха. Неудивительно, что судья Йек не водил дружбу с другими, более респектабельными юристами в городе, зато с Айком они периодически сталкивались в каком-нибудь баре, где любили выпивать неудачники. Айк считал, что со стороны Йека было просто восхитительно позволить Тео выступить как настоящему адвокату.
Когда рассказ был закончен, Айк сменил тему:
— До сих пор считаю, что полиции следует проверить отца девочки. Судя по тому, что я слышал, все сосредоточились на Джеке Липере, но я думаю, это ошибка. А ты?
— Не знаю, Айк. Не знаю, что и думать.
Айк взял клочок бумаги.
— Отец Эйприл — Томас Финнимор, все называют его просто Том. Его группа носит название «Пландер», и они уже несколько недель путешествуют. Финнимор и четыре других клоуна, почти все они отсюда. Вебсайта у них нет. Основной вокалист — бывший наркодилер, с которым я встречался много лет назад. Но мне удалось отыскать одну его подружку. Она сказала не много, но ей кажется, что они в районе Роли в Северной Каролине, выступают на дешевых вечеринках в барах и студенческих клубах. И она держалась так, как будто не особенно скучает по своему парню. В любом случае это все, что я смог выяснить.
— И что я теперь должен делать?
— Попытаться установить, где сейчас «Пландер».
Тео разочарованно покачал головой.
— Послушайте, Айк, быть не может, чтобы Эйприл уехала с отцом. Я уже пытался вам это втолковать. Она не доверяет ему и даже недолюбливает его.
— Но она боялась, Тео. Ты не знаешь, о чем думала сильно напуганная маленькая девочка. Мать бросила ее. Эти люди сумасшедшие, верно?
— Верно.
— Никто не вламывался в дом, потому что у ее отца есть ключ. Он забирает ее, и они уезжают; надолго ли, не знает никто.
— Ладно. Но если она с отцом, выходит, ей ничто не угрожает?
— Это ты мне скажи. Думаешь, она в безопасности на гастролях с «Пландер»? Эти ребята не лучшая компания для тринадцатилетней девочки.
— Так, значит, я нахожу «Пландер», запрыгиваю на велосипед и мчусь в Роли, что в Северной Каролине?
— Об этом мы побеспокоимся позже. Поскольку ты умеешь обращаться с компьютером, попробуй поискать — возможно, обнаружишь что-то интересное.
«Ну что за пустая трата времени!» — подумал Тео. Он вдруг понял, что ужасно устал. Неделя выдалась напряженной, и он мало спал. Волнение в суде по правам животных высосало из него оставшиеся силы, и сейчас ему просто хотелось отправиться домой и заползти в кровать.
— Спасибо, Айк, — сказал он, схватив плащ.
— Не стоит благодарности.
Поздно вечером в пятницу Джека Липера опять заковали в наручники и вывели из камеры. Встреча проходила в помещении тюрьмы, где адвокаты беседовали с клиентами. Адвокат Липера, Кип Озгуд, присутствовал там наряду с детективами Слейтером и Кэпшоу, как и молодая леди по имени Тереза Нокс из прокуратуры. Миз Нокс немедленно взяла бразды правления в свои руки. Она вела себя исключительно по-деловому, поскольку отнюдь не радовалась тому, что ее вызвали из дому в пятничный вечер.
— Никакой сделки не будет, мистер Липер, — заявила она. — Вы не в том положении, чтобы заключать сделки. Вам грозит обвинение в похищении человека, то есть до сорока лет тюремного заключения. Если девочка пострадала, будет предъявлено дополнительное обвинение. Если она мертва, то, считайте, ваша жизнь кончена. Лучше всего для вас же сказать нам, где Эйприл Финнимор, чтобы она больше не мучилась, тогда вы избежите лишних неприятностей.
Липер ухмыльнулся миз Нокс, по ничего не сказал.
Она продолжила:
— Это, разумеется, при условии, что вы не вздумали в игры с нами играть. А я подозреваю, что так и есть. Как и судья. Как и полиция.
— Тогда вы все пожалеете, — заявил Липер. — Я даю вам шанс спасти ей жизнь. Что касается меня, я и так не сомневаюсь, что умру в тюрьме.
— Не обязательно! — выпалила миз Нокс. — Вы отдаете нам девочку, целую и невредимую, а мы рекомендуем приговор сроком на двадцать один год по обвинению в похищении человека. Вы можете отсидеть его здесь.
— А что с Калифорнией?
— Мы не можем контролировать то, что делают в Калифорнии.
Липер продолжал ухмыляться, как будто наслаждался моментом. Наконец он произнес:
— Как вы и сказали, сделки не будет.
Глава 15
Завтрак в семье Бун в субботу утром прошел весьма напряженно. Как обычно, Тео и Судья налегали на хлопья «Чириос»: Тео — с апельсиновым соком, Судья — без, в то время как Вудс Бун поедал рогалик и читал спортивные новости. Марселла потягивала кофе и просматривала в Интернете страницы с новостями. Говорили не много, по крайней мере первые двадцать минут. Обрывки предыдущих разговоров до сих пор витали в воздухе, и ссора могла вспыхнуть в любой момент.
Напряжение возникло по ряду причин. Самой первой и очевидной была общая подавленность, охватившая всех членов семьи с четырех часов утра среды, когда их разбудили полицейские и попросили поскорее приехать к Финниморам. Чем дольше отсутствовала Эйприл, тем больше ухудшалось настроение. Предпринимались попытки улыбаться и даже выражать оптимизм, особенно со стороны мистера и миссис Бун, но все трое знали, что это притворство. Второй, хотя и менее важной причиной являлось то, что Тео с отцом не собирались ехать на свою еженедельную игру в гольф на девять лунок. Почти каждую субботу в девять утра они уже выбивали мячи с первой ти,[10] и это было главным событием недели.
Гольф отменился из-за третьей причины, вызвавшей напряжение. Мистер и миссис Бун уезжали из города на целые сутки, и Тео настоял, чтобы ему разрешили остаться одному. Раньше они уже ругались по этому вопросу, Тео проиграл, и вот проигрывал опять. Он осторожно объяснил, что сумеет запереть все двери и окна, включить сигнализацию, позвонить соседям и в службу «911» в случае необходимости, а еще подставить стул под дверь перед сном, уложить под боком Судью, чтобы он мог атаковать любого незваного гостя, и во сне удержать в руках седьмой айрон,[11] вдруг пригодится. Он находился в полной и совершенной безопасности и негодовал, что к нему относятся как к ребенку. Он отказывался оставаться с няней, когда его родители отправлялись на ужин или в кино, и пришел в ярость из-за того, что они не хотели оставлять его одного на время этой маленькой ночной поездки.
Однако родители не уступали. Тринадцатилетний мальчик не должен оставаться без присмотра. Тео начал уговаривать, даже надоедать им, чтобы вернуться к серьезному обсуждению этого вопроса, когда ему исполнится четырнадцать. Но пока Тео нуждался в опеке и защите. Его мать устроила, чтобы он провел ночь дома у Чейса Уиппла, что было бы нормально при обычных обстоятельствах. Однако, как объяснил Чейс, его собственные родители собирались на ужин вечером в субботу и хотели оставить обоих мальчиков под присмотром старшей сестры Чейса, Дафни — поистине неприятной девушки шестнадцати лет, которая всегда сидела дома, поскольку ни с кем не дружила, и потому обычно флиртовала с Тео. Еще трех месяцев не прошло, как он еле пережил такую ночевку, когда его родители ездили в Чикаго на похороны.
Он протестовал, ворчал, дулся, спорил, возмущался, но все было напрасно. Субботний вечер ему предстояло провести на цокольном этаже дома Уипплов в компании упитанной Дафни, которая болтает без остановки и таращится на него, пока они с Чейсом пытаются играть в видеоигры и смотреть телевизор.
