Валерий Гусев - Засада под облаками
– Где взял?
– Вот, – Алешка ткнул пальцем в календарь. – Под ним лежала.
Бонифаций схватился за голову:
– Я там тысячу раз смотрел!
Он подхватил кассету, вогнал в камеру, подключил ее к телевизору и бессильно упал в кресло. На этот раз точно в него попал.
Спектакль начался. А мы свой благополучно закончили. Под бурные овации Бонифация.
Потом он обрел дар речи:
– Чем я могу отблагодарить вас, друзья мои?
– Озвучить наш сценарий.
– Силами нашего творческого коллектива? – уточнил Бонифаций.
– Нет, Игорь Зиновьевич, так не пойдет. В записи должны звучать взрослые голоса, в основном мужские.
Он задумался.
– Вы что-то затеваете, да?
Мы не стали отпираться.
– Но в этом нет ничего такого?.. – он как-то неопределенно повертел пальцами в воздухе.
– Абсолютно! – сказал Алешка. – Ничего такого! Совсем другое.
– Ну, что ж… Я попробую привлечь Сашу…
Это учитель физики.
– …Володя, наверное, не откажется…
Это географ.
– И Саша и Володя обладают актерскими дарованиями. Ну и сам выступлю. Годится?
– Вполне, – сказал я.
Бонифаций опять задумался. Нам его сомнения были понятны.
– Вот только как я им это объясню?
– Это ваша проблема, Игорь Зиновьевич, – жестко сказал я. – Мы вас выручили…
– Два раза, – перебил, уточняя, Алешка. И тут же поправился: – Даже три.
Я тогда не обратил внимания на эту поправку, а надо было. Мама, конечно, права: я соображаю медленно.
– Хорошо, – окончательно сдался Бонифаций. – Я подумаю, как это сделать. А что это будет вообще?
– Ну… Что-то вроде совещания у одного начальника.
Я не стал говорить, что у начальника милиции. А то испугается раньше времени.
– Договорились! – Бонифаций снова включил камеру – полюбоваться на свое режиссерское творение. – Не хотите еще раз посмотреть?
– Нет, – отказался я. – Я лучше еще раз на афишу взгляну.
И тут они с Алешкой как-то странно переглянулись. Но я и на это не обратил внимания.
Глава XVII
Отловить Чучундру!
– Забегались? – встретил нас папа, когда мы вернулись домой. – А где кассета?
– Там, – мотнул Алешка головой на полки, где стояли видеокассеты с нашими любимыми фильмами. – Поищи.
Папа вздохнул и отказался. Разыскать что-либо среди этого беспорядка не под силу даже полковнику милиции. Мы иногда сами с трудом могли там что-нибудь нужное найти: попадалось, главным образом, ненужное.
– Опять провели, – вздохнула мама. – Я уж про расчетные книжки не спрашиваю. Наверняка окажется, что жэк, спасаясь от наводнения, куда-то срочно переехал.
– В Бразилию, – согласился папа. – К диким-диким обезьянам.
«При чем здесь Бразилия», – подумал я и постарался разрядить обстановку:
– Посуду, что ли, помыть?
– И в своей комнате прибраться, – поспешила мама. – И вот это смыть.
Она показала на зеркало, в верхнем углу которого будто бы прилепился грустный кленовый лист. Нарисовано, конечно, здорово. Алешка даже ухитрился изобразить на поверхности зеркала отражение черенка – так и хотелось ухватить его и отлепить нарисованный листок от стекла. По хитрому блеску в папиных глазах я понял, что мама, обманутая таким мастерским изображением, уже пыталась это сделать. И потерпела неудачу.
– Твоя работа, Алексей? – спросила она.
– Я еще не дорос, – благоразумно поскромничал Алешка.
Я внутренне с ним согласился, потому что видел, как он вырисовывал этот листок, стоя на табуретке.
– Впрочем, ладно, – согласилась мама. – Довольно мило получилось. Очень напоминает золотую осень. Раз уж вы мне цветы не дарите, пусть висит…
Так, с этим делом разделались. Теперь надо от уборки отмотаться. Ну, это не сложно.
– Мы пошли убираться, – сказал я.
– И попросили бы нам не мешать, – добавил Алешка.
Родители переглянулись, очень довольные нашим послушанием, а мы поплотнее прикрыли за собой дверь и сели писать сценарий для Бонифация.
Суть нашей задумки была проста до гениальности. Бонифаций и его соратники по учительской и актерскому мастерству озвучивают наш текст и записывают на аудиокассету. Получается такая соблазнительная и тонкая приманка для Бабая. Мы подбрасываем эту кассету Вадику. Или прямо в «Сыщик»…
И тут они должны сделать очень «выгодный» для всей компании «Черного рыцаря» шаг. И в результате этого шага вся компания, по собственному горячему желанию, заявится в милицию, откуда уже очень нескоро выберется. Да и то – в наручниках. В зал суда.
Мы подробно разработали план сценария, и я усадил Алешку переписывать его начисто. А сам, чтобы усыпить бдительность родителей и обезопасить нас от их неожиданного вторжения, притащил пылесос, включил его и поставил в угол.
Пока он деловито гудел, а Лешка старательно выписывал диалоги сценария, я по-быстрому затолкал в шкаф все вещи, которые создавали видимость беспорядка, закрыл дверцы и припер их стулом, чтобы ничего не вывалилось, особенно с верхней полки.
И тут Алешка протянул мне красиво исписанные листки. Под гул пылесоса я прочел их вслух. Лешка, выслушав со вниманием, поднял вверх большой палец – блеск!
Я выключил пылесос.
И тут же вошла мама, оглядела комнату и похвалила нас:
– Какие вы молодцы! Ведь можете, когда захотите.
– А можно мы за это немного погуляем? – спросил Алешка, очень довольный «заслуженной» похвалой.
– Но не очень долго, – сказала мама. – Погода плохая.
– А мы к Ленке сходим, – сказал я. – Она нас просила помочь.
– Это чем же? – спросила мама.
– Пропылесосить, – сказал Алешка.
Мама так удивилась, что пошла к папе поделиться такой новостью. А мы ринулись на поиски Чучундры.
Во дворе мы первым делом навестили нашу машину. Она стояла в полной сохранности. С нее даже колеса не сняли, хотя они были вполне приличные, пусть и разные.
Дело в том, что машину надежно охраняла наша крыса. Как только кто-то приближался, она вылезала на капот и, усевшись на хвост, старательно умывалась. И все от нее шарахались. Мы иногда даже, находясь дома, слышали время от времени во дворе чей-нибудь испуганный визг…
Машину мы отдадим Чучундре вместе с крысой. Так уж и быть. Хотя две крысы на одну машину – не многовато ли?
Алешка дал нашей крысе кусочек сыра, она тут же его куда-то спрятала, а мы пошли искать Чучундру. Походили по двору, поспрашивали ребят. Все очень удивлялись, что мы ее ищем. Ведь с ней никто не дружил. Тем не менее каждый говорил: только что здесь была, шныряла рядом. А потом Санек вспомнил:
– Она к оврагу пошла, я видел.
Вот это кстати! Вести переговоры в таком глухом месте – лучше не придумаешь.
И мы пошли по следу. И очень скоро засекли мелькающую среди строительных развалин красную куртку. Немного нагнали ее и затаились за стоящей ребром полузасыпанной бетонной плитой.
Чучундра явно что-то замышляла. Она несколько раз оглянулась, а потом решительно направилась к нашему подъемному крану. И, остановившись около железного ящика, в котором когда-то были смонтированы какие-то электрические штуки, нагнулась к нему, что-то сделала и… пошла обратно, все так же с опаской оглядываясь.
Тут мы и встали на ее пути.
Чучундра замерла, глаза ее забегали по сторонам, лихорадочно ища какую-нибудь щелочку, куда можно ушмыгнуть от опасности.
– Отдай кассету! – угрожающе начал Алешка без всяких предисловий.
– Какую? – сделала удивленное лицо Чучундра.
– Такую! – передразнил ее Алешка.
И она поняла, что отказываться бесполезно.
– У меня ее нет! – поспешила оправдаться. – Я ее отдала.
– Кому? – по-настоящему испугался я. – Отцу?
– Что я – дура? – безмерно удивилась Чучундра.
Вот это интересно… Точнее – непонятно. Если и представляла эта кассета огромный интерес, то только для Вадика или для милиции. Ну не в милицию же она ее отнесла!
– Отдашь кассету, – сказал я, – получишь премию.
– Что я – дура? – еще больше удивилась Чучундра. И сделала попытку прорваться к дому. – Я вот скажу про вас отцу, он на вас наезд сделает.
Это точно. Если успеет.
– А я своему отцу скажу, – пригрозил Алешка. – От вашего наезда одни пеньки останутся.
Почему – пеньки?
– Давай меняться, – миролюбиво предложил я. – Ты, Чучундра…
– Зинаида Вадимовна, – с достоинством поправила она.
– Ты отдаешь нам кассету, мы тебе – машину.
Чучундра задумалась, но все-таки такая выгодная сделка ее чем-то не устраивала. Ну конечно, за папашу беспокоилась. Которому из-за этой кассеты не видать карнавала в Бразилии.
– Машина хорошая, – сказал Алешка. – С крысой.
– Будешь обзываться – вообще ничего не получишь. А какая машина?
– «Форд-ауди», – придумал Алешка. – На разных колесах!
В ее глазках мелькнули хитрые искорки, по лбу пробежали задумчивые морщинки, и у меня почему-то появилась надежда, что Чучундра не представляет истинной ценности и опасности этой кассеты. А торгуется она совсем по другой причине. И по другой причине ее утащила. (Дальнейшие события показали, что я был прав. Хотя и далек от истины.)
