Валерий Роньшин - Тайна прошлогоднего снега
ПРО… — печатали пальцы на «клаве» — ШЛО… — бежали буковки по экрану — ГО… Я сразу поняла, что это за слово, да и вы, вероятно, тоже — ПРОШЛОГОДНИЙ. А следом на экране появилось второе слово — догадываетесь, какое? — СНЕГ.
ПРОШЛОГОДНИЙ СНЕГ!
«Опять этот прошлогодний снег! Что ж он означает в конце-то концов?!» — подумала я и…
И снова проснулась!
Ну ни фига ж себе ночка!.. Ныряю, как пловчиха, из кошмара в кошмар, один другого хлеще.
В это время затрезвонил телефон — дзынь-дзынь-дзынь — пауза — дзынь-дзынь-дзынь… Ясно!
Воробей!
Я сняла трубку.
— Привет, Воробей.
— Привет, Мухина. Ты что там, оглохла? Я тебе уже в третий раз звоню.
— Да я только что проснулась.
— Ну ты и дрыхнешь. Уже восьмой час.
— Утра?
— Какого утра?! Вечера!
Выходит, я проспала всю ночь, а потом еще и весь день прихватила. О-пу-пе-е-ть…
— Слушай, Воробей, мне такие прикольные сны снились…
— Да подожди ты, Мухина, со своими снами. У меня появилась важная информация. Торт действительно был отравлен!
— Откуда ты знаешь?
— Мой дядя провел экспертизу и обнаружил в торте наличие яда. Причем яд этот неземного происхождения.
— Как это?
— А так. В его составе нет ни одного земного химического элемента, зато подобные элементы предположительно должны иметься на Меркурии! Что и требовалось, доказать, Мухина! — торжествующе орал в трубку Воробей. — Тебя хотят уничтожить именно меркуриане! А ты мне не верила!..
Я молчала, «переваривая» Володькино сообщение.
А Воробей продолжал:
— Скорее всего, Одуванчикова, заметив, что ты за ней следишь, сообщила об этом Канниба-лову. А тот приказал заманить тебя на виртуальную ферму. Вот только непонятно, при чем тут прошлогодний снег?
— А мне как раз приснились…
— Да погоди ты, я еще не всю информацию выдал.
— Ну давай выдавай.
— Сегодня НЛО была в школьном буфете и взяла себе там чашку чая.
— И что?
— И выпила весь чай залпом!
— Может, ей пить сильно хотелось.
— Ты не догоняешь, Мухина. Она выпила залпом кипяток!
— С чего ты взял?
— А с того, что я после нее чай из чайника наливал. Он был прямо огненный. А Одуванчикова его — о-па-на! — одним глоточком. И даже не поморщилась. Но и это еще не все!..
— А что еще?
— Сегодня НЛО не пошла в виртуальный центр «Меркурий». А знаешь почему?
Я, естественно, не знала.
— Потому что нет уже никакого центра «Меркурий». Он тю-тю…
— Как — тю-тю?
— А так — исчез с концами. Меркуриане явно заметают следы. На этом месте теперь универсам.
Вот это новости! Одна круче другой!
— А в магазин «Клевая рыбалка» Одуванчикова сегодня ходила? — спросила я.
— Ходила. И купила там килограмм дождевых червей.
— А мне как раз про червей сон и приснился.
— Выкладывай, — велел Воробей.
Я выложила. Все свои три сна. И про «Девочку Смерть», которая плакала кровавыми слезами, а потом драться полезла из картины, и про Смертолюбову, оказавшуюся Одуванчиковой, и про консервную банку с червями… Когда я начала рассказывать про отрубленные пальцы, затрезвонил дверной звонок.
— Кто-то в дверь звонит, — сообщила я Во-лодьке.
— Ни в коем случае не открывай!
— Да я только гляну — кто. Подожди секундочку…
И я взяла дистанционку. Да, совсем забыла вам сказать, что входная дверь в мастерскую Смертолюбовой была оборудована скрытой камерой, которая позволяла видеть все, что происходит на площадке. А просмотр осуществлялся с телевизора. В общем, я включила телик.
И кого же я увидела на лестничной площадке?.. Не старайтесь угадать — все равно не угадаете.
Полковника Молодцова по прозвищу Супер-опер!
Глава VIII
ЭКСПРЕСС-РАССЛЕДОВАНИЯ, ИЛИ ПАДЕНИЕ В БЕЗДНУ
Последний раз я видела Суперопера на крыше питерского ФСБ, где он, проспорив мне спор, кукарекал — ку-ка-ре-ку-у… ку-ка-ре-ку-у… ку-ка-ре-ку-у-у… ну и так далее, сто раз подряд. С тех пор он ни капельки не изменился — тот же острый, пронизывающий насквозь взгляд, та же потертая кожаная куртка, под левой подмышкой — та же кобура с именной «игрушкой»: «Григорию Молодцову — мастеру силового задержания». Впрочем, «игрушку», то есть пушку, я, конечно же, не видела под мышкой, но точно знала, что она там — Суперопер ни на секунду не расставался со своим верным другом «Макаровым» 45-го калибра.
Григорий Евграфыч Молодцов был одним из лучших сыщиков России, да чего уж там «одним из лучших» — самым лучшим! И чего уж там «России» — всего мира! Недаром его прозвали Суперопер! Он распутывал запутанные преступления, как бантики на подарочных коробочках, и щелкал загадочные делишки, как орешки.
Пожалуй, только майор Гвоздь, начальник Особого отдела по борьбе с нечистой силой, мог соперничать с полковником Молодцовым, начальником Ударной бригады по борьбе с бандитизмом. Петр Трофимыч Гвоздь тоже щелкал всяческие загадочные делишки, как орешки и развязывал запутанные преступления, как бантики. Правда, эти делишки и преступления были иного рода, чем у Суперопера. Молодцов занимался вполне земным криминалом, а Гвоздь — инфернальным, то есть потусторонним.
Понятно, что нечисть всех рангов и мастей ненавидела майора Гвоздя всеми силами своей нечистой души и всячески пыталась его убрать со своего пути. Но выходило наоборот — это майор Гвоздь ее убирал, хоть выглядел, в отличие от Суперопера, совсем не суперменом — маленький, кругленький, похожий на колобок, но только с усами.
Впрочем, сорри, сейчас речь не о Петре Трофимыче, а о Григории Евграфыче.
Итак, на лестничной площадке стоял Суперопер.
Я открыла дверь, а рот так и не успела открыть. Потому что Молодцов меня опередил.
— Эмма, быстро уходим, — коротко сказал он.
— А…
— Никаких «а».
— Но…
— Никаких «но».
И не успела я глазом моргнуть, как мы уже мчались на милицейской тачке и на сумасшедшей скорости — с мигающей мигалкой и орущей оралкой — ВАУ-ВАУ-ВАУ — проскакивая перекрестки на красный свет.
— Григорий Евграфыч, а куда мы мчимся?
— В аэропорт.
На той же сумасшедшей скорости мы буквально влетели в самолет. А самолет тут же взлетел. И полетел… полетел… полетел…
— Григорий Евграфыч, а куда мы летим?
— В Штаты.
— Куда-а? — не верила я своим ушам.
— В Америку.
Ну и жизнь у меня пошла, не соскучишься. То одно, то другое, то третье…
Впрочем, на самолетах я летать люблю. Особенно мне нравится, когда самолет вдруг начинает трястись и создается впечатление, будто он падает. Я просто балдею от этого.
Но в данный момент мне было не до своих ощущений. Меня интересовало совсем другое.
— Но теперь-то вы можете мне объяснить, в чем дело? — спросила я у Суперопера, когда мы набрали высоту 6000 метров .
— Теперь могу, — ответил Суперопер и достал из свой сумки «Дело № 2437345». Чуть пониже номера было крупно написано: «ПОКУШЕНИЕ НА ЭММУ МУХИНУ».
— А откуда вы узнали, что на меня было совершено покушение? — удивилась я.
— Как — совершено? — удивился и Суперопер. — По информации, полученной Отделом по предотвращению заказных убийств, на тебя еще только собираются совершить покушение.
— Собираются? А вы разве не отравленный торт имеете в виду? — указала я на дело № 2437345.
— Нет. Я имел в виду наемного убийцу, который идет по твоим следам и которого я опередил буквально на несколько минут.
— Хм, — хмыкнула я. — Подумаешь, наемный убийца. Не он первый, не он последний. Ко мне этих наемных убийц толпами подсылали. Что ж мне теперь, из-за очередного задрипушного киллера в Америку удирать?
— Не путай гол с угловым, Эмма, — сказал Суперопер, который был футбольным фанатом. — На сей раз к тебе подослали самого лучшего киллера России.
— Ух ты, — прониклась я уважением к собственной персоне. — Это кого же?
— Карлика Большакова.
«Стопинг!» — сказала я себе. Где-то я уже слышала про карлика Большакова. Но где?.. Я начала вспоминать, параллельно продолжая разговор:
— А он что, и вправду карлик?
— Да еще какой! Сантиметров пятьдесят, не больше. Вот его фото. — Молодцов открыл папку с «моим» делом.
Едва взглянув на фотку, я сразу — аааааа-аааааааааааа… — типа вспомнила. Я его видела в своих прикольных снах под №№ 9-10-11. Он там пытался меня из снайперской винтовки грохнуть.
Ну ни фига себе, заявочки! Может, мои сны вовсе и не прикольные, а пророческие?
Я снова взглянула на фотку. Хоть я к карликам и хорошо отношусь, но этот карлик Большаков, кроме омерзения, ничего во мне не вызывал. Ну такой мерзопакостный тип. Уж поверьте мне на слово. Так и хотелось раздавить его каблуком, как таракана.
— И от этого шпендрика я должна убегать? — бросила я с презрением.
