Сергей Веселов - Мой папа — киллер
Примерно в то время, когда Леха выходил из магазина с покупками, Крендель притаился за углом тринадцатого, Анжелкиного, дома.
Мишка был не один, а с тусовкой.
Блэкмор, Цыпа, Череп и Спид не сводили со своего предводителя восхищенных взглядов. В руках Крендель держал рогатку — и не какую-то там игрушку, которая только и может, что плеваться маленькими проволочными шайбочками.
Нет, эта СОЛИДНАЯ ВЕЩЬ была сделана из деревянной рогатульки, куска кожи и резинового медицинского бинта. В нее можно было заложить увесистый камень. Выстрел этого ОРУЖИЯ давал результат — всем результатам результат.
Мишка растянул рогатку, как эспандер, и снова свел руки.
— Ну-у, — негромко произнес он и ястребиным взглядом окинул тусовку.
Блэкмор, Цыпа, Череп и Спид в момент согнули свои спины. Чем-то напоминая кур, они принялись рыскать вокруг в поисках подходящих снарядов.
— Ну-у! — второй раз произнес Крендель. Теперь это у него получилось более продолжительно и более требовательно. Подчиненные поспешили с добычей к атаману. Каждый собрал горсть камешков.
—Та-ак…
Крендель придирчиво осматривал дары. Цыпа заслужил подзатыльник, Спид — похвалу. Все подходящие для стрельбы камни Мишка ссыпал себе в карман (он был в своей кожанке с заклепками), затем вынул один камешек и подбросил в руке.
— Хорошо, — сказал Мишка и оглянулся на Дроздовского. — Как там?
Блэкмор в это время выглядывал из-за угла.
— Идут, — сказал он. — Сюда идут. Нет, остановились. Нет, снова идут.
— Близко?
— Да. Нет, — быстро отвечал Блэкмор. — Да, все-таки близко.
— Ага. — Мишка заложил камень в рогатку. — Отлично. Сейчас мы их накроем. Отвали.
Крендель стал на место Блэкмора и выглянул из-за угла. Присел на корточки и цыкнул на спутников:
— Не дышать, понятно?!
Четверка затаила дыхание. Мишка снова выглянул, поднял рогатку на уровень глаз, потом, не вставая, прицелился и — фрррр! — отпустил резинку.
— Аййк! — раздалось за углом.
Леха заметил их еще издали. Чем они там занимаются? Он нахмурился, совершенно ничего не понимая.
Вся металлическая тусовка во главе с Кренделем сидела на корточках у стены Ан-желкиного дома, с торца. Леха их видел как на ладони, потому что шел по тротуару вдоль улицы. Он подумал, что Крендель с дружками в эту минуту напоминают гватемальских партизан в засаде: втянули головы в плечи и готовятся на кого-то напасть.
На кого?
У Лехи не было особого желания вмешиваться в дела тусовки Кренделя, чем бы та ни занималась. Но он непроизвольно замедлил шаг — и тут с обратной стороны дома на небольшом пустыре заметил Анжелку Жмойдяк с собакой.
«У нее годовалый бультерьер, и она за ним бегает», — вспомнились Лехе слова Трушкина. Так вот он какой, бультерьер! Помесь бульдога и терьера. Леха слышал, что бультерьеры весьма смахивают на крыс. Этот и правда был похож на большого противного крысенка: шерсть короткая, острый хвост, морда конусом. И окрас — что-то коричнево-белое — не сильно отличается от крысиного. Леха усмехнулся. Интересная картинка: Анжелка прогуливает на поводке большую-пребольшую крысу. Вариант старухи Шапокляк.
Иногда бультерьер резко натягивал поводок, Анжелка в такие моменты не могла удержать пса на месте и стремительно летела за ним, шлепая босоножками. Все это выглядело со стороны весьма уморительно.
Внезапно Крендель, не вставая с корточек, сделал по-гусиному несколько шагов. Замер и, так же не вставая, поднял руки.
Леха увидел у него в руках рогатку.
Между Кренделем и Анжелкой было метров двадцать. Рыжеволосая девочка не отводила взгляда от своего щенка и, когда тот взвизгнул, вздрогнула от неожиданности. Пес подпрыгнул не месте и испуганно прижался к ногам хозяйки.
— Идиоты, — вырвалось у Королькова. — Вот идиоты…
Мишка, зарядив другой камень, снова выстрелил.
— Айййк! — взвизгнул пес.
Леха решительно взял курс на Кренделя. Анжелка, которая оглядывалась в недоумении, и ее бультерьер с поджатым хвостом остались за углом дома.
— Идиоты, это же щенок! — выпалил Леха. — Прекратите! Поскольку вам лет?
Мишка даже и не удивился, когда у него за спиной возник маменькин сынок. Крендель просто встал и посмотрел на него с большим интересом.
— Кому как, а я уже два года отсидел. Пока тянулась пауза, Королькова с тыла обступили остальные. Блэкмор вопросительно глянул на Мишку из-за Лехиного плеча — мол, одно твое слово, атаман, и этому гаденышу от нас не уйти, — но Крендель пока не подавал никакого знака. Он просто стоял, издевательски ухмыляясь Королькову в лицо, и растягивал рогатку, как эспандер. Про Анжелку он уже забыл и теперь обдумывал новый способ развеять скуку.
— Придурки, — уже без прежнего запала, скорее по инерции, продолжил Леха. — Рогатка — разве оружие? — Корольков еще немного сбавил обороты — но совсем остановиться уже не мог: — Слабаки… Настоящие мужчины стреляют из «Узи» или «Ремингтона»… Понятно?..
В ответ — молчание.
Леха перевел дух. И зачем он вмешался? Он один, их много, к тому же у него еще и пакет, в котором — бутылка молока, хлеб, полкило сметаны… Вот ерунда, шел и шел бы своей дорогой, не вступался бы за эту «крысу», подумаешь… Это ж Крендель таким образом ухлестывает за рыжей Жмойдяк, неужели Леха забыл?
— Ну, — Мишка Крендель крутил головой, словно только что проснулся. — Ну… Ты, Моченый, нарываешься! Я ж — все видели, — молча стоял, я тебя даже не трогал, а ты — нарываешься… — И он вдруг кивнул Блэкмору.
Тот сразу охватил Королькова локтем за горло, поддал коленом сзади и потянул на себя, а Крендель — усмехнулся, довольный.
— Ты… что?.. — Корольков потерял равновесие — и упал бы, если бы с двух сторон к нему не подскочили Череп и Спид. Они схватили его за руки, и Леха застыл в странном положении — как Пизанская башня, которая все падает, падает, да никак не упадет.
Спид постоянно чавкал. Он него несло потом и еще чем-то мятным.
— Ну, — глухо произнес Леха. — Что дальше?
Мишка как не слышал. Он с любопытством разглядывал полуповерженного маменькиного сынка. Наконец он остановил взгляд на пластиковом пакете, который Леха крепко держал в руках.
— А это что? — Мишка указал на пакет рогаткой и легонько приподнял ее. — А ну-ка…
— Что? Где? — засуетились прихлебатели.
— Не трожь, — процедил Корольков.
Но Череп, сильно скрутил Лехину правую руку, и подскочивший Цыпа легко завладел пакетом.
— Сво-ло-чи, — прохрипел Леха. — Поняли? Сво-ло-чи.
— Ага, — Мишка сунул рогатку в косой карман на боку своей кожанки. — Ничего не имею против. — Он заглянул в пакет. — Посмотрим, что жрут маменькины сынки… — Достав оттуда буханку бородинского, он покрутил ее в руках и вернул обратно. — Тэ-эк, а что еще? Ха! — Мишка радостно вытащил бутылку и высоко поднял ее над головой. — Молочко! Кто-нибудь хочет?
— Положи! — выкрикнул Корольков.
— У тебя, маменькин сынок, не спрашивают, — мгновенно отреагировал Крендель. — И так все в курсе, что ты не будешь.
Прихлебатели заржали.
— Ну, раз никто не хочет, — Мишка пожал плечами и ткнул мизинцем в крышку. — Оп-па! — Он наклонил бутылку, и молоко полилось тонкой струйкой…
— Ты, Крендель, мертвец, — медленно, словно ему только что открылась эта страшная истина, зашипел Корольков. — Я тебя угрохаю, понял? Не ты — меня, а я тебя — угрохаю. И я знаю, как…
Крендель под общее веселье рисовал струйкой круги на утоптанном черноземе.
— Смотри, маменькин сынок, тебя рисую, — сказал он.
— Я зна-аю, — Леха вертел головой и упрямо повторял свое.
— Слушай, Спид, — поморщился Мишка. — Угости-ка ты его, пусть пососет. Может, заткнется.
Потный Спид захохотал над ухом у Ле-хи — и вдруг выхватил у себя изо рта полурастаявшую прозрачную таблетку.
— Держи, шкет.
Так вот чем он там чмокал, «Минтоном»! Леха зажмурился и отвернулся.
— Нет, вы слышали, а? Слышали? — Крендель медленно нес наклоненную бутылку к Лехе. — Моченый — преступник. Он угрожает, кто бы подумал?
— А ты своему папаше скажи, — ехидно посоветовал Блэкмор. — Он же как раз таких крутых и обламывает!
— А это идея, папаше сказать, — Мишка вдруг стал очень серьезен. — Это просто замечательная идея. — Он понизил голос почти до шепота и сузил глаза: — Только мы с Моченым сами разберемся. В два счета! — И Крендель сунул свободную руку в задний карман джинсов.
Через секунду все увидели в его руке нож.
Вся тусовка хором выдохнула. Леха нахмурился: «Что он задумал?»
— Мой папаня в другие игры играет, — как ни в чем не бывало, продолжал Крендель, — и не стоит его отвлекать. — Мишка достал из пластикового пакета хлеб, отрезал горбушку и отправил в рот, затем отхлебнул молока. — Моченый мне угрожает, МНЕ, догнали? Угрожает, а сам… ссытся по ночам!
