Наталия Кузнецова - По следу невидимки
— Где-где? — разом удивились и отец, и сын. — Сроду здесь никакой собаки не было!
Так как весь разговор велся на повышенных тонах, то никто не слышал, как в подъезд вошел Георгий. Он рассерженно уставился на своего соседа:
— Так это ты у меня собаку увел!
— Откуда я знал, что она твоя? — огрызнулся Василий. — Я отродясь у тебя никаких собак не видал. Ты ее прятал, что ли? И почему она одна гуляла?
— Она у меня всего день жила. А утром во двор выскочила и пропала. Я-то все думал, куда она могла подеваться, а это, оказывается, ты подшустрил!
— А почему она одна выскочила? А, ясно, ты встать поленился. Это же в семь часов было, а ты в это время не поднимаешься. — Мужик нахмурил брови и, что-то сообразив, ткнул пальцем в трех друзей: — А что ж они говорят, что она ихняя?
— Ну, тут дело сложное, — уклонился от ответа Георгий.
— Вот именно, и вы в него больше не суйтесь, — нагрубил ему Ромка. — Как можно собаку одну в незнакомый двор отпускать?
— На десять минут всего. А потом я оделся и за ней выскочил. Но ее уже нигде не было, — не обратив внимания на Ромкину грубость, проговорил Георгий. Видно было, что он и в самом деле чувствует себя виноватым.
Но Ромка Георгия не пожалел, а потряс перед его носом Венечкиным блокнотом с адресом деревни:
— Сейчас мы пойдем к Арине и скажем, по чьей вине и куда увезли ее собаку!
Арина была дома, и друзья ей все рассказали.
— Как он мог! — всплеснула она руками. — А впрочем, это на Гошку похоже. Боже мой, и зачем он влез в это дело, ну кто его просил! И как же теперь быть? Сегодня уже поздно ехать за Бангом, а завтра у меня очень важные переговоры по поводу заграничных гастролей. А они могут затянуться. — Девушка присела и задумалась. — Может быть, Володю попросить? Сейчас я ему позвоню. И Галке заодно. Она что-нибудь придумает.
Но у Володи телефон был занят, а у подруги отключен, и ее не оказалось ни дома, ни на работе.
— Я с ними сегодня же переговорю, — пообещала Арина. — И попрошу кого-нибудь из них туда завтра съездить.
— Рома, даже не верится, что завтра Банга домой привезут, — сказала перед сном Лешка. — Интересно, кто за ним поедет?
Она набрала Аринин номер и с разочарованием узнала, что ехать за догом некому.
— Завтра все заняты, и Галка, и Володя, — сказала Арина. — Мы с Володей поедем туда послезавтра. Если Банг находится в деревне уже много дней, то и еще один, надеюсь, как-нибудь проживет.
Стоило Лешке положить трубку, как позвонил Венечка:
— Не знаешь, кто завтра поедет за Дожиком?
— А никто. Арина занята, все ее друзья тоже, и потому она отложила поездку на послезавтра.
— Так не пойдет, — решительно заявил мальчик. — А давайте мы сами туда съездим? Нам же объяснили, как. Зачем бедному Дожику лишний день у чужих людей мучиться? А если вы против, то я и один могу!
— Почему против? Я согласна, — заявила Лешка.
— Я тоже, — лаконично сказал Ромка.
Сбежав с двух последних уроков, трое друзей отправились в деревню под смешным названием «Перелевка». Проехав ряд остановок на электричке, они дождались автобуса, а потом долго шли по неасфальтированной дороге, с одной стороны которой простиралось поле, а с другой тихо шумел вечнозеленый сосновый лес.
— Вот Арина обрадуется, когда мы к ней Дожика привезем, — вдохнув в себя свежий весенний воздух, сказал Венечка.
— И не придется больше обманывать Матвея Юрьевича, — добавила Лешка.
С прекрасным настроением они вступили в деревню и без особого труда нашли нужный дом. Подворье было большим, вмещало в себя несколько построек. Из серого дощатого сарая доносилось куриное квохтанье. Недалеко от высокой вишни притулилась старая собачья будка, а вдоль двора тянулась длинная проволока с болтающейся на ней железной цепью.
— Догов нельзя держать на цепи. И спать им полагается в тепле, — с возмущением сказал Венечка и громко позвал: — Банг! Банг! Дожик!
Но из будки никто не вылез.
— Где же он? — заволновался мальчик.
— Эй, есть кто-нибудь? — громко крикнула Лешка, но и из дома никто не вышел.
— Они, наверное, в город уехали или еще куда-нибудь, — предположил Ромка. — Видите, следы из гаража на дорогу ведут.
Недолго думая, он перелез через ограду и помог перебраться друзьям.
Спрыгнув на землю, Лешка кинулась к собачьей будке, но она оказалась пустой.
Из соседнего дома вышла тетка в цветастой юбке и старом сером пуховике с торчащими из него перьями. Она подозрительно уставилась на ребят.
— Вы кто такие?
— Мы из Москвы, за своей собакой приехали, за догом, — вызывающе ответил Ромка. — Его у нас украли, и теперь мы намерены забрать его домой.
— Украли? — удивилась тетка. — А гуторили, шо на улице подобрали.
— Просто он один гулял, без хозяина, — пояснила Лешка.
— Так и забирайте, — согласно закивала тетка. — А то ж как его Колька привез, так с тех пор никакого спокою не стало. Воет и воет, особливо по ночам. Как он его дрыном ни полоскал, ничего не помогло.
Венечка ужаснулся.
— Ему, наверное, холодно было. Надо было его в дом взять, а не бить!
— Да кто ж такую погань в доме держать станет? Он же весь лишаями покрылся. Еще заразишься! Тьфу!
— Так где он есть-то?!
Тетка взглянула на будку:
— А шо, нету? А когда они утром на рынок ехали, он туточки сидел. Щи у меня со вчерашнего дня оставались, так я их Кольке дала, чтоб он ему вылил. Ну и жрет же! Лучше порося откармливать. Я Кольке так и сказала, как он его привез.
— А сегодня сюда никто не приезжал? — с тревогой спросила Лешка.
— Не знаю. Я потом в сельмаг отошла за маслом, а когда вернулась, на будку не глянула. Ваш пес, говорите? А чего ж на улице одного бросили?
Тетка уставилась на Лешку, но той не хотелось ничего ей объяснять. Венечка, стиснув челюсти, тоже молчал, жалея доброго и безобидного Дожика, который привык к любви и ласке и не знал, что люди бывают злыми и безжалостными. И вдруг на пожухлой траве он увидел бурые капли.
— Что это?!
Тетка посмотрела на траву и перевела взгляд на испуганного Венечку.
— Не боись, это он цепь грыз, сорваться хотел. Дык она ему не по зубам оказалась. А и впрямь непонятно, куды ж он подевался-то? Сам-то сбежать не мог. — Она нашла в заборе проход и подошла к ним. — А цепь-то отстегнута! Значит, кто-то здесь был. Могет, Васька, брательник его, приезжал?
Высказав такое предположение, тетка пошла в свой сарай и, учинив птичий переполох, вынесла оттуда курицу, держа ее за ноги головой вниз.
— Она ее сейчас резать будет, — с противной улыбкой сказал Ромка.
У Лешки закружилась голова, а Венечка прошептал:
— Пошли отсюда. Может быть, в другом доме люди получше. Спросим у них о Дожике.
Ромка с превосходством оглядел обоих и хмыкнул:
— И чего напугались? Никогда куриного мяса не пробовали? Или не знаете, откуда оно берется?
— То совсем другое, — жалобно сказал Венечка.
— Лично я больше никогда в жизни не буду есть кур! — воскликнула Лешка.
Ромка усмехнулся и подумал, что не отказался бы сейчас от курочки-гриль. Ведь когда что-то ешь, не задумываешься, откуда оно взялось. Не становиться же из-за этой тетки вегетарианцем.
— Может, хватит париться из-за того, чего нельзя изменить? — толкнул он сестру. — Слышали, что она сказала? Когда Васькины родственники уезжали, Банг здесь оставался. Цепь перегрызть он не мог. Значит, нас опередил Василий. Должно быть, его совесть замучила.
— А может, то была Арина? — с надеждой предположила Лешка. — Наплевала на все свои переговоры и сюда поехала. Могло такое быть? Сейчас я у нее спрошу.
Но Аринин телефон был отключен. Видимо, как раз сейчас она вела свои важные переговоры. Венечка чуть не заплакал:
— Ну почему нам так не везет!
— Не ной! — прикрикнул на него Ромка. — Сейчас поспрашиваем, не видел ли кто постороннюю машину, и сразу узнаем, кто сюда приезжал.
Погода испортилась, и длинная деревенская улица, как назло, будто вымерла. Ромка не сразу заметил в одном из ближайших дворов старую бабку в темном платке.
— Здравствуйте, — как можно вежливее сказал он. — Вы, случайно, не видели, кто сегодня вон в тот дом приезжал, к Николаю?
— К Кольке-то Погодину? — охотно откликнулась старушка. — Брат его приезжал, Васька. Но Кольку дома не застал и назад уехал. Я его и окликнуть не успела.
— А собака в его машине была?
— А хто ж ее знает? Я не видала.
— А ты машину видел? — спросила Лешка у невесть откуда взявшегося белоголового мальчишки.
— Какую? — спросил тот. — У нас тут тачек много.
— Чужую, постороннюю. Какая здесь утром была.
— А чужие тут две проезжали. Одна — старый-престарый «Москвич», на ней дядьки Коли брат из Москвы ездит, другая — кажется, «семерка», «Лада». Такая, как у дядьки Егора с крайнего дома, только у него она красная, а та была голубой.
