Павел Катаев - Пять Робинзонов
— Ты мог бы так длинно не говорить, — сказал Славик. — Итак всё понятно.
Сначала все стали распутывать нитки. Это оказалось очень трудным делом. Тем более, что Катя уже пыталась их распутать и запутала ещё больше.
Ребята долго возились, прежде чем удалось найти и связать все концы ниток. Ленивый Котя, которому стало стыдно лежать и ничего не делать, тоже стал помогать Кате.
Он, правда, не распутывал нитки, а только наматывал их на пустые катушки. Впрочем, это тоже было довольно трудно и, главное, скучно.
Затем все стали приводить в порядок Славикину коробку. Винтики и лампочки были разной величины: большие, поменьше и совсем крошечные, а проволочки разной толщины: толстые, потоньше и совсем тоненькие — с волосок. Вечером Славик аккуратно разложил их в коробке по своим местам. Теперь же они валялись по всему шалашу.
Славикин шалаш пришлось разрушить, так как он был очень маленький, темный, и при всём желании в нём ничего нельзя было разглядеть.
Татины прыгалки нашлись скоро — коты бросили их тут же, на поляне.
А вот с книжкой пришлось повозиться. Ребята разглаживали каждую помятую страничку, подбирали каждый клочок. Когда все страницы нашлись, их стал приклеивать к книжке. Для этого Вова собрал с деревьев липкой смолы.
Конечно, после такого "ремонта" книжка выглядела очень некрасивой. Дома её можно было склеить гораздо лучше. Но, как-никак, все страницы были на месте, и книжку вполне можно было читать.
Потом ребята развели костёр, наловили рыбы, поели, а вечером Вова сказал:
— Мне кажется, что нам надо жить в одном шалаше.
— Вот ещё, — презрительно сказал Славик. — Девчонки заставят в нем убираться, а я не хочу.
— Подожди, не спорь, — продолжал Вова. — В разных шалашах мы не сможем спасаться от котов.
— Пусть он живет один, — сказала Тата сердито. — Мне уже надоело, что он все время спорит.
— А мне надоело, что ты всё время делаешь замечания и придираешься!
— А ты не спорь!
Славик и Тата начали спорить и чуть было не поссорились. Но тут вмешался Вова.
— Подождите, не ругайтесь, — сказал он. — Давайте лучше решим, как нам ночью дежурить.
— Давайте, — оживилась Катя. Она тоже не любила, когда Славик и Тата ссорились. — Пожалуйста, Вова, придумай.
— Мне кажется, — сказал Вова, — что дежурить надо по очереди. Все спят, а один дежурит. Потом он спит, а дежурит кто-нибудь другой. Я читал в книжке, что так всегда делают путешественники.
— Правильно, — сказала Тата. — В прошлую ночь мы все вместе дежурили и все равно заснули.
— Вообще-то это верно, — проговорил Славик. — Путешественники правильно делают.
Котя тем временем лежал, и все думали, что он спит.
Но он не спал. Когда ребята кончили разговаривать и замолчали, Котя открыл оба глаза, приподнялся и отчётливо сказал:
— Хо — ро — шо.
— Что — хорошо? — удивленно спросила Тата.
— Дежу… — ответил Котя и, помолчав, добавил: — …рить.
— Что — хорошо дежурить? — спросила надоедливая Тата.
Котя вздохнул, набрал воздуха и произнес самую длину фразу в своей жизни:
— Хо — ро — шо де — жу — рить по о — че — ре — ди.
21. Ночное дежурство
Ночью коты тоже устроили дежурство. Пока одноглазый спал, бесхвостый следил за шалашом. Что же нужно было котам от ребят? Они охотились за удочкой.
В первые дни пребывания на острове коты ловили птиц, которые сначала относились к ним доброжелательно. Но вскоре птицам стало ясно, что коты — враги, и некоторые даже покинули необитаемый остров. Они звали с собой говорящего скворца. Но скворец был ещё слишком слаб и не мог мечтать о перелетах.
Одноглазый и бесхвостый еще сильнее возненавидели скворца. Мало того, что он сам никак не давался в лапы, он также спасал оставшихся птиц, каждый раз предупреждая о появлении котов. одноглазый и бесхвостый дали друг другу страшную клятву не уходить с острова до тех пор, пока не покончат со скворцом.
Но есть котам было нечего, и, чтобы не умереть с голоду, они решили выкрасть у ребят удочку.
Всю ночь коты просидели около поляны, но им не удалось близко подойти к шалашу — ребята дежурили внимательно.
Ночь приближалась к концу. Звезды грели голубыми искрами на светлом утреннем небе. В лесу было темно, но кое-где меж деревьев уже появилась белая дымка утреннего тумана. Коты уже начали подумывать о том, как бы вообще уйти от поляны подальше и поспать, но тут увидели, что начал дежурить Котя.
"Наконец-то, — зло промурлыкал одноглазый. — Кто-кто, а уж этот нам не помешает".
Коты переглянулись и довольно замурлыкали.
Как коты и предполагали, Котя сразу же сжался в комочек и лёг около костра.
Костёр горел еле-еле, но всё же около него было тепло. Котя согрелся и заснул.
Заметив. что Котя спит, одноглазый и бесхвостый стали осторожно подкрадываться.
Когда Котя начинал шевелиться, переворачиваясь на другой бок, коты останавливались и выжидали. Они подходили всё ближе и ближе и громко мурлыкали. Вот они уже совсем подошли ко входу в шалаш. Но как раз в это время подул ветер. Он выхватил из костра несколько красных угольков и помчались на котов. Котя отпрянули назад.
Ветер кончился, и коты снова двинулись вперед. Впереди, как всегда, был бесхвостый. Хитрый одноглазый двигался за ним.
А ленивый Котя спал и думал во сне: "Я сплю, но я не должен спать. Я должен следить за костром, за рыбами и оберегать своих спящих друзей".
Сквозь сон Котя услышал громкое мурлыканье.
"Это коты! Надо скорее, как можно скорее просыпаться".
Но просыпаться не хотелось.
"Посплю еще совсем немножко, а потом и проснусь".
Но тут мурлыканье раздалось над самым ухом. Это решило дело.
Коты допустили большую ошибку. Они решили усыпить Котю мурлыканьем, но перестарались. мурлыкали они слишком громко и, наоборот, всё время будили Котю. Не раздумывая больше, Котя открыл глаза и прямо перед собой увидел одноглазого и бесхвостого, готовых к прыжку.
— Брысь! Брысь! — закричал Котя, вскочил на ноги и замахал руками.
Котя не двинулись с места. Они зловеще зашипели, прижали уши и выгнули спины. Шерсть на них стала дыбом. Они думал, что Котя испугается. Но не тут-то было. Схватив из костра тлеющую палку, мальчик стал бить котов по выгнутым спинам.
Коты растерялись: мало того, что им помешали, их ещё и бьют! такого они Никак не ожидали от ленивого Коти.
Одноглазый и бесхвостый отскочили в сторону и, проклиная всё на свете, бросились бежать куда глаза глядят.
…Наступило раннее утро, ребята проснулись.
"Наверное, Котя заснул, а коты нашкодили", — первым делом подумал каждый из них.
Но, к их крайнему удивлению, в шалаше все оказалось в полном порядке, а на поляне по-прежнему горел костёр, словно за ним следил не ленивый Котя, а кто-нибудь другой.
— Ты, Котя, оказывается, не такой уж и ленивый, — сказала Тата, вылезая из шалаша.
— Он просто молодец! — добавил Славик. — На него можно положиться.
Котя смутился от похвал и проговорил:
— Я хо — тел…
— Что бы хотел? — спросила Тата.
— Спать.
— Но ты не спал?
— Не… спал.
— Это значит, что ты перестал быть ленивым, — сказал Вова.
— По — че — му?
— Ночью все люди хотят спать, тем более, если они следят за костром и вообще дежурят. Ленивые и неленивые хотят спать одинаково. Но неленивые не спят, а ленивые спят. Ты, Котя, не спал — значит ты не ленивый.
— Я больше не буду лени — вым, — смущенно проговорил Котя.
С этими словами он лёг около костра и заснул. Но ему никто слова не сказал. Ведь он не спал ночью и теперь имел полное право выспаться.
22. Антенна
С утра Славик шагал по краю поляны от дерева к дереву и считал шаги. Осмотрев деревья, растущие вокруг поляны, он наконец остановился возле высокой стройной сосны и громко объявил:
— Вот эта.
Вова оторвался от книжки и спросил:
— Что ты делаешь?
— Выбираю хорошее дерево.
— Мне кажется, что здесь все деревья хорошие.
— Чепуха! Мне требуется самое высокое. Иначе ничего не получится.
— А что у тебя должно получиться? — заинтересовался Вова.
— Мой прибор. Чтобы он начал действовать, мне нужно провести антенну. Правда, я ещё не всё смастерил, но антенна — это главное.
— А как ты её будешь проводить?
— Очень просто. Один конец проволоки прицеплю на этой сосне, в другой приделаю к прибору. Всё очень просто. Но один я, наверное, не справлюсь. Мне должен кто-нибудь помочь.
Вова отложил книжку и сказал:
— Если тебе нужна помощь, я помогу. Что нужно делать?
Славик вытащил из шалаша моток проволоки и принёс его к сосне.
— Я полезу на дерево, — сказал он, — а ты тем временем разматывай проволоку.
