Валентина Дуб - Обыкновенный мальчик Вова
Обзор книги Валентина Дуб - Обыкновенный мальчик Вова
Валентина Евгеньевна Дуб
Обыкновенный мальчик Вова
Давайте знакомиться
Познакомьтесь, пожалуйста: это Вова. Мальчик как мальчик: голова, два уха. Два глаза, две руки и один нос.
Глаза…
Какие у Вовы глаза? Всегда разные. То ясные, как небо, когда на нём светит солнышко.
То хмурые. Набежит тучка, и покапает дождик. Конечно, все знают: плакать стыдно. Но что поделаешь — бывает…
Уши…
Уши у Вовы не любят мыться. Когда по утрам он выходит из ванной, они ухитряются оставаться сухими.
— Вова, а уши? — укоризненно спрашивает мама.
— Как, и сегодня? — удивляется Вова.
Нос…
Нос у Вовы небольшой, курносый — просто кнопка. И очень любопытный. Всюду лезет, всё хочет узнать.
Но чаще выходит так, что по Вовиному носу всё узнают другие.
В кухню входит мама.
— Э, друг, так не годится: ты опять что-то жёг, когда меня не было дома.
— А как ты узнала?
— По носу!
Вова бежит в кухню. Таращит глаза на свой нос. Но на нём никаких следов.
— В комнате горелым пахнет! — объясняет мама.
Руки у Вовы никогда не бывают без дела. В спальне — его уголок, мастерская. Там Вова пилит, режет, строгает, стучит молотком, строит сооружения из разных «деталей».
«Детали» — это части бывших игрушек; например, колесо машины или крыло сломанного самолёта… Но больше всего «деталей» Вова раздобывает сам. То найдёт во дворе кусок свинца, то клубок спутанной проволоки, то перегоревшую лампочку. И всё тащит домой.
Мама не радуется таким находкам. Она называет это «хламом». А Вова каждый день приносит новые «детали». Вот и сейчас он стоит на пороге с огромным ржавым патефоном. Взгляд у него виноватый.
— Где взял? — коротко спрашивает мама.
— На свалке, — так же коротко отвечает Вова.
— Зачем тебе этот хлам?
Вова отвечает длинно:
— Это же не хлам! Это же старый патефон, его можно разобрать на части! Представляешь: и труба, и колесо, и подставка! Как же ты не понимаешь?
Мама всё понимает. Только раз она сильно рассердилась. Это когда сын принёс полные карманы графита. Тогда целый вечер она стирала Вовкины штаны, а вода всё равно была чёрная.
Вообще мама добрая. Только изредка она всё же говорит Вове:
— Ну-ка, сын, давай наведём порядок в твоих вещах.
— Давай! — не очень охотно соглашается Вова.
И они вдвоём вываливают всё из ящика на пол, а на дно ящика стелют чистую бумагу.
— Это, конечно, уже можно выбросить, — говорит мама и откладывает в сторону кусок сосновой коры.
— Что ты! — Вова в ужасе вырывает его из маминых рук. — Это же будущая лодка!
— Ну, а это уж настоящий хлам, — мама откладывает колбу с отбитым горлом.
— Нет! Это будет стеклянный домик для мухи!
Вот так и идёт у них уборка. Вова отвлечётся на минутку — и мама выбросит добрую половину его «хлама». Но когда заглянет в ящик — всё опять на месте.
— Сын, — вздохнёт она, глядя, как Вова подбирает гвоздики и гаечки, — кем ты только будешь, когда вырастешь. Наверное, мусорщиком.
— Я буду клоуном! — отвечает Вова. — Это самая весёлая профессия на свете.
Много красивых вещей на свете
Папа лежит на тахте, прикрывшись газетой.
— В скверике расцвели розы, — говорила мама. — Ты бы повёл ребёнка, показал бы ему. Пусть учится понимать прекрасное.
— Нет ничего прекраснее игры «Пахтакора» и «Динамо», — ответил папа. — Это невозможно пропустить.
Мама вздохнула. Она надела на Вову его любимый «кошачий» костюм. Он тёплый и ворсистый, как шерсть кота. Ещё в детском саду Вова выступал в нём на ёлке в роли сибирского кота. Тогда сзади был пришит длинный хвост. Сейчас, конечно, никакого хвоста нет, но костюм так и остался «кошачьим».
В скверике было много людей. Все чинно ходили по дорожкам. А Вове хотелось носиться по газонам, по стриженой траве. Мама остановилась у первой розы.
— Смотри, Вова, какая красота! Запомни хорошенько: мы с тобой попробуем её нарисовать.
Вова посмотрел. Роза как роза. Он такую видел на картинке. И если уж что-нибудь рисовать, то ракету или самолёт.
— Неужели тебе не нравится? — огорчённо спросила мама.
— Ничего себе, — вяло ответил Вова. Вдруг он оживился: из кустов донеслось громкое мяуканье.
— Фу, как неприятно кричит кот, — поморщилась мама.
— Это совсем не кот! Это — Мишка! — объяснил Вова и так же противно завопил в ответ. — Он вызывает меня поиграть. Можно? Мы с ним — члены «Королевства Кис-Кис»!
Подошёл Миша — долговязый мальчишка в вязаном свитере.
— Привет! — важно сказал он и сплюнул сквозь зубы.
— Привет! — так же важно ответил Вова и тоже попытался плюнуть. Но попал на «кошачий» костюм.
— Иди сюда, дело есть, — сказал Миша.
Вова пошёл за ним. А тот раздвинул кусты роз и таинственно посмотрел на Вову. Прямо из земли торчал водопроводный кран. Он был ржавый, из него сочилась вода.
— Ух ты! — Вовкины глаза восхищённо заблестели. — Ух ты!
— Это я нашёл! — гордо сказал Миша, выпятив грудь.
Вова зажал кран рукой, из щёлочки брызнула струйка. Облила его лицо, попала в рот.
— Не бойся, это не канализация, — сказал Мишка. — Я пробовал эту воду.
— Я не боюсь. Я даже пить буду. Вот смотри.
Вова направил струйку в рот. Было очень щекотно и прохладно во рту.
Мишка оттеснил Вову и напился сам, хоть пить ему не хотелось.
Так они долго играли с краном. Потом услышали, что Вову зовут домой.
— Что вы там делали в кустах? И почему ты весь мокрый? — Мама стала отряхивать Вовин костюм.
— Там настоящий кран, — радостно сообщил Вова. Глаза его горели, щёки разрумянились.
— Эх ты! Такие красивые цветы, а ты не обратил на них внимания! — покачала головой мама.
Она взяла Вову за руку и повела домой.
…Из телевизора нёсся рёв, свист и громкий захлёбывающийся голос.
— Наши — трупы! — закричал папа. — Пропустили такой мяч!
Он застонал и закрыл голову руками.
Мама молча сняла пальто, а Вове сказала идти мыть руки.
— Оба вы одинаковы! — донеслось до Вовиного слуха. — Ты, кроме своего футбола, ничего не видишь. Вот так и сын: променял красивую розу на какой-то ржавый кран!
Мама закрыла дверь плотнее, и Вова ничего больше не услышал.
В ванной он поиграл с краном, но такую тоненькую струйку, как в садике, сделать не удалось. То вода не текла совсем, а то вырывалась толстой струёй и обливала стену.
Вова чувствовал: мама чем-то огорчена. Но чем — он не понимал. Неужели всё из-за каких-то роз?
Мама жарит оладьи
Мама жарит оладьи. Они выходят очень аппетитные: золотистые, с поджаристой корочкой. Это Вовины любимые картофельные оладьи. Их ещё называют «деруны», потому что картофелину «дерут» на тёрке.
Вот такие оладьи мама жарит к обеду. И вдруг она зовёт Вову:
— Сынок, иди сюда. Нужна твоя помощь!
Вова видит: мама держит бутылку, а из неё медленно капают жёлтые капельки. Сначала быстро, потом медленнее, и наконец — последняя: кап-кап.
— Больше нет масла, Вова.
— А ты потруси, потруси, — советует Вова.
— Да нет, — мама улыбнулась. — Надо тебе сбегать за маслом, только очень быстро: одна нога здесь — другая там. Понял?
— Понял, — отвечает Вова. Ему не хочется идти в магазин. Но надо. Мама поцеловала его в тёплую щёчку. Назвала помощником. Надо идти.
В авоське — пустая бутылка из-под постного масла, там же — кошелёк с деньгами. Вова шагает по двору. Видит: в углу рабочие разбирают соседский сарай. Валяются куски дерева, железа. Интересно, куда они денут тот кусок фанеры? Выбрасывают! Он и мне нужен.
Вова поднял кусок фанеры и заметил, что в нём — гвоздь.
— Дайте, пожалуйста, клещи, — вежливо попросил он рабочего. — Я умею.
— Бери!
Вова сел под забором и стал работать, как большой.
Из кухонного окна показалось мамино лицо.
— Несёшь? — спросила мама. — Давай скорей.
— Какая ты быстрая! Я только иду.
Вова вспомнил, что ему надо в магазин, и пустился бежать. Он мчался изо всех сил, бутылка стала бить по ногам. Вова опустил её ниже — бутылка запрыгала по земле.
— Ж-ж-ж! Это самолёт, только без колёс! — решил Вова.
Он побежал быстрее, чтобы «самолёт» развил большую скорость. И вдруг — дзынь! Камень. «Самолёт» наскочил на препятствие.
«Может, мама не заметит?» — испуганно подумал Вова.
Да куда там! Бутылка распалась на куски.
Что же делать? Куда взять масло? В карман же не возьмёшь. Идти домой за новой бутылкой? Тоже не годится…
Стоп. Надо подумать. Когда хорошенько подумаешь — обязательно что-нибудь придумаешь.
