Людмила Жданович - Пропали каникулы
Правда, днём на чердаке было жарковато, зато никто не мешал.
Юзик забрался на сундук и уткнулся в книгу. Саша подтащил к окошку седло, сел, засунул ноги в стремена и, вздохнув, тоже открыл книгу. Ему достались какие-то сказки, которые он давным-давно не читал, считая детской забавой.
— Себе так «Остров сокровищ» взял, а мне сказочки подсунул, — пробурчал он, недовольно листая книгу.
Юзик, не отрывая глаз от страницы, пробормотал быстрой скороговоркой:
— Натка говорила, очень интересные! Читай. — И замолк окончательно.
Делать было нечего, и Саша принялся за чтение. Постепенно его увлекли чудесные приключения Маленького Мука, удивительные превращения Карлика Носа… Саша закрыл книгу, прочитав её от корки до корки. Только теперь он ощутил, что на чердаке жарко, как в печке. Железная крыша раскалилась на солнце, словно жаровня.
— Айда вниз, — стирая со лба пот, предложил Саша товарищу, но Юзик только раздражённо дрыгнул ногой и пробурчал что-то невнятное…
Понимая, что разговаривать с ним сейчас бесполезно, Саша подошёл к куче старого хлама в углу и присел перед ним на корточки. Всё это он уже видел — и медный, помятый, с отбитым соском рукомойник, и горбатое коромысло со стёршейся цветной росписью… Он потянул его за крюк. Поднимая пыль, с коромысла свалилось ведро. В самом углу, затканном паутиной, лежал какой-то круг. «Жернова, что ли?» — не понял Саша.
Внизу хлопнула дверь. Тётя!
Ребята мигом скатились по лестнице — тётя Глаша категорически запретила лазить на чердак, опасаясь, чтобы ребята не спалили дом.
Увидев мальчиков, тётя обрадовалась:
— Вот вы где! Сейчас подкрепитесь и играйте себе на здоровье!
Саша давно приметил, что у его тёти была просто какая-то страсть кого-то кормить, поить и вообще заботиться. «Вот кому надо было иметь человек десять детей! — подумал он, искоса наблюдая, как тётя Глаша старательно обжаривает на сковороде кусочки сала. — И всем было бы хорошо и весело».
Довольная, разрумянившаяся то ли от жара печи, то ли от радостной суеты, тётя Глаша поставила на стол солёные грибки, кувшин с простоквашей и ловко вывернула из чугунка в глиняную миску рассыпчатую картошку.
— Ох и вкусно! — Саша проглотил ложку грибов и, прикрыв глаза, с удовольствием её облизал. — Тётя Глаша, а что это за круг у вас на чердаке валяется? — вспомнил он.
— Опять туда лазили? — подозрительно посмотрела на ребят тётя и пригрозила: — Долазитесь, замыкать чердак буду!
Сообразив, что попался, Саша перестал есть и закашлялся:
— Да я давно его видел!
— Ну смотрите у меня! — быстро успокоилась доверчивая тётя. — А круг, что ты видел, — гончарный.
— Вы на нём работали? — вмешался в разговор Юзик.
Тётя Глаша молча кивнула.
— А нам покажете, как это делается?
— А чего же не показать? Можно! — охотно согласилась тётя. — Фоминишна давно просит парочку кувшинов, вот вы и посмотрите, как это делается…
Она что-то молча прикинула в уме.
— Если песка принесёте, можно уже сегодня замес сделать.
— Это мы мигом! — вскакивая из-за стола, обрадованно заверил её Юзик.
— Сначала поешьте по-людски, — остановила его тётя Глаша. — Успеется!
Поев, ребята вооружились вёдрами и отправились за песком.
Только вышли за околицу, как Юзик вспомнил, что не выпустил козу, которую ему было велено сегодня пасти весь день.
Пришлось вернуться и долго ловить в сарае упиравшуюся Машку. Коза оказалась на редкость своенравным и коварным созданием. Наклонив голову, она недоверчиво поглядывала на ребят своими водянистыми глазами, прорезанными посредине тёмной полоской. Но стоило мальчишкам к ней приблизиться, она взбрыкивала и, блея, отбегала в дальний угол.
— Давай в клещи её брать! — тяжело дыша, проговорил Юзик. — Заходи справа!
Сам он пошёл на козу с другой стороны. Кое-как загнали в угол и с трудом повязали на рога верёвку с колышком на одном конце. В углу огорода колышек крепко-накрепко вбили в землю, и Юзик удовлетворённо потёр руки:
— Верёвка длинная, вот пусть и пасётся сколько влезет! Никуда она отсюда не денется!
И, весело позвякивая вёдрами, ребята помчались к реке.
Солнце пекло нещадно. В жарком мареве струился лес, сверкая, плавилась в речке вода. Они медленно шли по песчаной отмели. Противоположный берег был глинистый, обрывистый, сплошь изрытый гнёздами ласточек-береговушек.
— Смотри, сколько глины! — Саша приостановился и уважительно покачал головой. — На всю страну можно посуды наделать!
— Потому у нас и появились гончары, что глины много, — живо откликнулся Юзик. — И леса много кругом для обжига…
— А мы тоже будем глину обжигать?
— А ты как думал! — важно сплюнул Юзик и остановился, ткнув пяткой в белый мягкий песок. — Тут копать будем!
Быстро накидали в вёдра мелкого, словно мука, песка. Саша попробовал поднять и удивился — тяжеленные… попробуй дотащи до деревни!
Хотя ребята и спешили, приходилось иногда останавливаться передохнуть — пот заливал глаза и ручка ведра больно врезалась в руки…
Среди пышущего жаром, пропахшего тёплым разнотравьем поля рос одинокий раскидистый тополь. Сквозь его густую крону не проникал ни один луч. Саша с удовольствием привалился к шершавому, изрытому глубокими морщинами стволу. С нижней ветки весело вспорхнула пёстрая черноглазая синица. Мимо его уха, деловито жужжа, пронеслась пчела. И опять стало тихо-тихо. Только листва в вышине, не переставая, шепталась и шепталась о чём-то… «Хорошо в деревне!» — неожиданно подумал Саша и улыбнулся, вспомнив свои первые дни у тёти Глаши.
Тётя встретила ребят у калитки.
— Устали? — участливо взъерошила она мокрые волосы Саши.
Он отрицательно мотнул головой и нетерпеливо спросил:
— Сейчас лепить будем?
— Больно ты скорый! — улыбнулась тётя Глаша, забирая у ребят вёдра с песком. — Прежде чем из глины что-то делать, её приготовить нужно.
Поскучневшие ребята неохотно потянулись за тётей к сараю. «А что ее приготавливать? — недовольно думал Саша. — Налей воды и лепи!»
В сарае пахло сырой землёй: в тазу мокла глина, в углу стояла невысокая кадка с затычкой, а у окна висел вместительный мешок. Саша считал, что он с зерном, а оказалось — тоже с глиной.
— В нём глина просушивается, выветривается, — пояснила тётя Глаша, потуже затягивая на затылке концы белого платка. — Потом я её в кадке замачиваю хорошенько — и в таз, выпариваться…
«Смешно, — подумал Саша. — Сушить глину, чтобы потом её замачивать? Замочить, чтобы сушить? Зачем?»
Тётя Глаша склонилась над тазом и сунула в глину большой палец.
— Эта совсем готова! — удовлетворённо объявила она.
Ребята воспрянули духом.
Таз вынесли во двор, глину из него переложили в плоское деревянное корыто, и тётя, добавив туда немного песка и соли, велела ребятам месить её до тех пор, пока она не сделается «как масло».
— Разувайтесь, руками глину не вымесишь, — предупредила она, уходя в дом.
Юзик и Саша мигом разулись и осторожно ступили в корыто. Глина была скользкой и приятно холодила ноги. «Мировая работёнка!» — обрадовался Саша. Но через полчаса он почувствовал, что ноги у него одеревенели. Глина прилипала к ним и была страшно тяжёлой.
Саша исподтишка покосился на товарища. Юзик топтался и топтался, не зная усталости.
Выбиваясь из последних сил, Саша потоптался ещё немного и остановился, чувствуя, что вот-вот шлёпнется в глину.
— Может, хватит? — осторожно спросил он.
— Не-е, — покачал головой Юзик и поднял измазанную глиной ногу. — Видишь, ещё не тянется…
— И никогда тянуться не будет! — вспылил Саша. — Что она — резиновая?
Кое-как выбравшись из рыжего месива, он едва доковылял до лавочки. Ноги дрожали от усталости, сильно ныла поясница.
Сообразив, что Саша с непривычки совсем замучился, Юзик тоже выбрался немного передохнуть.
Из дома вышла тётя Глаша. Вытерла фартуком руки и растёрла комочек глины пальцами.
— Мойте ноги, — приказала она. — На сегодня хватит.
— А как же горшки? — заволновался Юзик. — Что, сегодня их делать не будем?
— Помесите дня два-три как следует, тогда и сделаем!
Тётя Глаша ушла в дом. Ребята переглянулись и, не сговариваясь, опять полезли в глину. Они во что бы то ни стало жаждали делать горшки сегодня же, и тётя не смогла их вытащить даже на обед, но зато вскоре глина стала податливой и мягкой, как хорошо замешанное тесто.
Тёте ничего не оставалось, как сдаться, и она велела ребятам снять с чердака гончарный круг.
Когда мальчики осторожно снесли его вниз и установили на ровной площадке у крыльца, Саша увидел, что гончарный круг похож на обыкновенный маленький столик. Только внизу у него был ещё один круг, побольше.
