Валерий Приемыхов - Двое с лицами малолетних преступников
— Нету, — говорит Винт, — тот был…
Винт показал мизинец, каким тот был.
— Смотрите внимательнее, — говорит лейтенант.
— Чего смотреть, — перестал я их узнавать, — из каждого этого дяденьки пятерых, как тот, можно сделать…
Дядечки напротив разом выдохнули воздух и весело посмотрели на лейтенанта.
Их увели. Лейтенант вышел из-за стола, выглянул в коридор, посмотрел на часы. Он ждал кого-то.
— Мы пойдем, — сказал Винт.
— Посидите. Я вас потом машиной отправлю. Все-таки специалисты по кладам.
Хоть это была и неправда, но нам понравилось такое отношение.
— Кем хотите стать? — спросил лейтенант.
— Взрослыми, — говорю я.
— Надоело всякой ерундой заниматься, — пояснил Винт.
Человек постучался и вошел. С порога он начал возмущаться:
— Это издевательство! Это издевательство! Я пожалуюсь в прокуратуру. Я должен лететь в Египет. Мне пришлось ночь трястись в поезде.
— Вы племянник Шильникова?
— Ну и что из этого? Что это значит?
— Владимир Владимирович?
— Да, доктор наук.
— Успокойтесь, садитесь.
— Не успокаивайте меня! Не нужно мне ваших успокоений!
— Но если вы уже приехали…
— Мне в Египет улетать на раскопки, а тут повестка, вызов к следователю. Как я мог не приехать? Что обо мне коллеги подумают?!
Он был похож на ученого. В очках, с бородой и такой возбудимый. Лейтенант подождал, пока ученый выдохнется, потом подвинул к себе лист бумаги, взял ручку.
— Когда вы последний раз видели Шильникова?
— Только что. Его милиционер куда-то повел.
— В камеру предварительного заключения повел, — пояснил лейтенант.
— Объясните, при чем здесь я. Я — археолог. Какое отношение я имею к дяде-мяснику?..
— Когда вы его видели последний раз? — повторил лейтенант.
— Не помню. Звонил он на той неделе. Неожиданно, вдруг…
— Что-нибудь случилось?
— Ничего. Хотел приехать в Москву, спрашивал, можно ли остановиться у меня. Спрашивал про иконы. Но это не моя специальность — иконы…
— Что про иконы?
— Что он может спрашивать? Сколько они стоят, действительно ли так ценятся… И все. Сказал — приедет. У нас с ним никогда не было близких отношений…
Нам показалось, лейтенант пропустил слова племянника про дядин интерес к иконам. Но он, молодец, просто вида не подал, насколько это важно.
— Ваш дядя никогда не искал клады? — спросил он по существу.
Племянник посмотрел на него, потом повернулся, посмотрел на нас. Думал, здесь шутки шутят или его разыгрывают.
— Никогда.
Лейтенант вытащил «Наши древности». Племянник Владимир Владимирович сразу узнал книгу. Он не мог этого скрыть даже от нас. Сник, порозовел и потерял вид воинственного очкарика.
— «Князь Удача Андреевич Волкохищная Собака», — сказал он. — Там страничек не хватает…
Лейтенант без слов положил на стол вырезанные бритвочкой листочки. Владимир Владимирович снял очки, поднес страницы близко к лицу.
— Где вы их нашли?
— При обыске у Шильникова.
— В каком именно месте?
Лейтенант полистал у себя в папке.
— За портретом родителей Шильникова…
Племянник ударил себя по лбу.
— Все верно, — забормотал он, — как я мог забыть? Конечно, я положил листки за картонку… между картонкой и фотографией, а потом загнул гвозди назад… Как это забыть можно?!
Он поднял на лейтенанта виноватые глаза:
— Я штраф заплачу, я заплачу все, что полагается…
Оказывается, очень давно он, действительно, прожил у дяди целый год. Он был умный мальчик, много читал. Ему очень хотелось записаться во взрослую библиотеку, куда без паспорта не записывают. Он без спроса взял дядин паспорт и по нему записался. Однажды он наткнулся на книгу «Наши древности»…
— Вы искали княжеский клад? — завороженно спросил лейтенант.
— Два года.
— Нашли?! — вырвалось у меня.
— Нет. А вы ищете?
— Ну да, — сказали мы.
— Кидай-ка — Китайка? — спросил он.
— И бысть велика бица, — говорю я.
— Неужели из-за этого меня вызвали из Москвы?
— Вы считаете, клада нет? — спросил лейтенант.
— В каждой области, — по-учительски начал археолог-племянник, — существуют легенды о кладах. Эта легенда о князе Удаче Андреевиче — одна из них…
Нам не понравилось про легенду. Да и лейтенант нахмурился.
— Что ж вы сами искали, — сказал Винт, — если легенда? Зачем страницы вырезали?
— Была такая история… — начал археолог.
История была про кладоискателя. Когда-то о ней шумел весь город. Жил в нашем городе Судимове человек по имени Северьян. Жил себе, поживал, а потом вдруг начал швыряться деньгами ни с того ни с сего. Народ тогда был одинаковый, бедный, и богатство Северьяна было очень заметно. Им заинтересовалась милиция. Пришли к нему домой с обыском. В подполье в стеклянной банке нашли целый клад из золотых и серебряных вещей. Северьян и скажи, что он нашел клад князя Удачи Андреевича. Даже место показал, где он его раскопал. Вызвали экспертов из Москвы — ничего эксперты доказать не могут: был клад, не было клада. Но попалась среди Северьяновых вещей одна, которая и довела его до тюрьмы, — старинный золотой нагрудный крест. Оказывается, он был украден когда-то у старого священника. Священника убили, а крест сняли.
Вещи Северьяна забрали в государство. Северьяна посадили. Вот тогда-то все мальчишки города бросились искать клады. Тогда и нашел в библиотеке племянник Шильникова книжку про князя и вырезал страницы.
Вот какие таинственные случаи происходили когда-то в нашем городе. Не то, что теперь!
Лейтенант вместе с нами раскрыв рот прослушал рассказ археолога. Потом странно оживился, нашел свою кнопочку на переговорном устройстве и попросил кого-то найти дело о торговле крадеными церковными ценностями тридцатилетней давности.
— Ребята утверждают, что ваш дядя нашел клад, — сказал лейтенант.
Владимир Владимирович посмотрел на лейтенанта, как на ребенка.
— Странички вырвал я. При чем здесь мой дядя?
— Это нашли при обыске в доме вашего родственника.
Лейтенант вытащил иконы и положил перед Владимиром Владимировичем. Археолог долго разглядывал каждую, поворачивал к свету, от света, легонько касался пальцами старинной краски, чуть не нюхал эти старые дощечки… Потом отложил одну, самую маленькую и бедную, сказал:
— Самая ценная, греческого письма.
— Сколько стоит? — спросил лейтенант.
— Не имеет цены, как земля, воздух. Бесценная…
— Это для вас бесценная. А если вывезти ее за границу, — лейтенант цепко глянул на Владимира Владимировича, — в Египет, например?
Владимир Владимирович понял намек. Осунулся на глазах.
— Я ученый. Никогда торговлей не занимался. Я вырвал странички, маленький был… Но как вы можете подумать?!
Лицо у лейтенанта стало недобрым.
— Эти иконы нашли при обыске у вашего дяди.
Племянник-археолог облизнул губы, развел руками.
— Он говорит, наследство от бабушки…
— Неправда, — сказал племянник, — такого не могло быть…
Запикал ящичек на столе лейтенанта, и женский голос начал рассказывать о человеке по имени Северьян. На самом деле его фамилия была Северин. Северьян — прозвище.
Не так-то просто оказалось найти этого Северьяна. Никто не подумал: а вдруг его дома нет? Приехали, нашли дверь, обитую рваной, потертой клеенкой, стучали, звонили, прикладывались ухом к замочной скважине, слушали — там было тихо и никого. Лейтенант и милиционер стали ходить по квартирам и расспрашивать соседей, куда делся Северьян. Оказывается, его два дня никто не видел. Особенно удивлялась, куда он делся, одна надоедливая бабушка. Северьян занял у нее денег на хлеб, обещал отдать еще вчера. Не отдал, хотя в таких случаях был человеком аккуратным и занимал не впервые. Мы все переглянулись и стали мрачными. Не станет человек занимать на еду, если он клад нашел. Все соседи, как сговорились, говорили про его бедность. Выходило, беднее его не было во всем городе. Он получал маленькую пенсию по инвалидности. Не работал и только из гордости не ходил на улицу просить хлеба. Костюм у него был один уже много лет. У него не было даже телевизора. Он из бережливости отрезал радио, старался не зажигать лишний раз свет — тоже чтоб деньги сберечь. Никто не знал, куда он делся на два дня, но все знали, что он носит свои ботинки уже шесть лет, и чудо, как они не развалились.
Было б интересно посмотреть на такого человека, но лейтенант был злой на себя, что поверил в клады, на нас, что мы его на это уговорили. Высказывать свой интерес не стоило, но Винт все-таки не вытерпел:
— Ему сторожем надо устроиться, там деньги платят. Чего ж так мучиться…
Странно, никто, кроме нас, об этом не подумал. Бабушка замолкла, а у лейтенанта в глазах вместо злости появилось выражение.
