Аурман Эйнарсон - Десант на вулканический остров
Вилли пришел в восторг от пьесы и преисполнился гордости оттого, что друзья сделали его своим доверенным и союзником.
Как только занятия в школе кончились, Вилли побежал в гараж на улицу Бьяркаргата. Ему не терпелось взглянуть на корабли. К тому же надо было выяснить — сможет ли он выполнить порученную роль. Ведь он должен не только изображать море, но и ветер, надувающий паруса и бросающий корабли по бурным волнам.
При виде кораблей Вилли не удержался от крика изумления. Судна стояли рядом, борт к борту, нарядные, их носы были украшены изображениями драконов. Такой искусной плотницкой работы Вилли еще не доводилось видеть.
Но стоило ему подойти поближе, и он увидел, что корабли оказались простыми листами фанеры, поставленными на ребро. Конечно, в зале этого не будет видно, и декорация превосходно выполнит свое назначение. А ребята расположатся за фанерными листами и будут делать вид, будто они находятся на борту настоящих судов.
С обратной стороны фанеры Лейвюр прибил подобие рукоятки — с ее помощью будет легче удерживать листы в нужном положении и немного их раскачивать.
Мальчики выдвинули один лист на середину гаража. Вилли улегся на пол и взялся за ручку. В такой позе из зрительного зала его никто не увидит.
— Корабль легкий, мне ничего не стоит удерживать его на плаву! — воскликнул Вилли.
— Это сейчас нетрудно. Посмотрим, что ты скажешь, когда его начнут качать волны, а ветер надует паруса, — сказал Ингоульвюр.
Нижний край фанеры Лейвюр слегка закруглил, чтобы легче было покачивать корабль. Но Вилли этого показалось мало, и он принялся раскачивать фанеру из стороны в сторону. Ведь на волнах судно испытывает и бортовую качку.
Ингоульвюр и Лейвюр стояли поодаль и наблюдали за его действиями. Приятели остались очень довольны.
Неожиданно послышался плеск волн, и тут же налетел порыв ветра, заскрипели мачты. Ингоульвюр и Лейвюр недоуменно посмотрели друг на друга. Что бы это могло быть? Или им просто послышалось?
Но вскоре они поняли, в чем дело. Эти звуки издавал Вилли. Растянувшись на полу, он набирал в рот воздух и принимался дуть изо всех сил. Просто удивительно, как искусно он подражал завыванию ветра! Ингоульвюр и Лейвюр не сразу пришли в себя от удивления. Им еще ни разу не приходилось слышать ничего подобного.
— Как ему это удается? — прошептал Лейвюр.
— Не представляю себе, — ответил Ингоульвюр, заглядывая за борт корабля.
Вилли был настолько поглощен своим занятием, что не сразу заметил друзей.
— Послушай, Вилли, да ты настоящий волшебник! — в восторге закричал Ингоульвюр.
— Я? — Вилли растерянно поднялся на ноги. Он решил, что сделал какую-то глупость.
— Как тебе это удается? — спросил Лейвюр.
— А разве этого не нужно было делать, когда я раскачивал корабль? — смущенно сказал Вилли.
Он все еще не был уверен, что поступил правильно.
— Что ты, конечно, нужно было. Это просто превосходно! Вот уж не думал, что удастся найти человека, который может подражать стихии, — сказал довольный Ингоульвюр.
Вилли так и просиял от этой похвалы.
— Хочешь знать, как мне удается подражать шуму моря и ветра? Это, пожалуй, единственное, что я умею прилично делать. С тех пор как я себя помню, у меня в ушах всегда шум прибоя, плеск волн и свист ветра. Вот я и научился им подражать.
Видно, само провидение послало им Вилли, решили друзья. Немногие могут похвастаться умением подражать стихии.
Школьный праздник
Наступил последний день перед рождественскими каникулами. По традиции вечером в школе должен был состояться праздник для учеников старших классов.
Этот праздничный вечер, получивший название «маленького рождества», ученики всегда ожидали с нетерпением. Они долго к нему готовились, разучивали стихотворения, песни. Сегодня же вечер вызывал особый интерес: в программе указывалось, что будет показана пьеса, которую написал ученик их школы. Надо ли говорить, как эта весть взбудоражила всех!
Ингоульвюр и Лейвюр постарались, насколько возможно, сохранить в тайне все приготовления к спектаклю. Накануне они вместе с учителем и другими участниками устанавливали декорации, а затем еще несколько раз повторяли текст уже на сцене.
И вот наступил долгожданный час. Актовый зал заполнили празднично одетые школьники. Здесь же находились директор школы и многие учителя. Все с нетерпением ожидали, когда поднимется занавес.
Перед началом спектакля на сцену вышел учитель того класса, где учились Ингоульвюр и Лейвюр, и произнес несколько вступительных слов.
— Пьеса, которую вы сейчас увидите, в некотором отношении весьма примечательна. Ее написали и будут играть сами ребята. Они же нарисовали декорации и подготовили все необходимое для спектакля.
По просьбе побратимов он никого не назвал по имени, но добавил, что хотя пьеса и написана специально для этого праздничного вечера, она не имеет никакого отношения к рождеству.
— Она воскрешает одну из страниц нашей истории. Да, да, в ней показано — что бы вы думали, дети? — открытие нашей дорогой родины, которое произошло свыше тысячи лет назад. И мне кажется, что спектакль, который вы сейчас увидите, поможет вам лучше запечатлеть в памяти это историческое событие.
С этими словами учитель отошел в сторону и сделал знак рукой. Занавес поднялся.
По залу прокатился негромкий вздох восторга и удивления. Затем наступила тишина.
По синим волнам океана плыли два корабля викингов, украшенные головами драконов с разинутой пастью. На носу каждого стояли побратимы, Ингоульвюр и Хьёрлейвюр, одетые в нарядные костюмы и доспехи. Их бородатые лица отмечены гордостью, взгляд устремлен вперед. На борту появляются люди, среди них одетые в черное женщины.
Побратимы перекликаются зычными голосами. Они предвкушают радостный миг, когда на горизонте появится земля.
Корабли, разрезая волны, плывут вперед, ветер надувает паруса. Но вот с борта доносятся восторженные возгласы. Земля! Впереди по курсу земля!
Красива и величественна земля, которая открывается взору восхищенных ребят. Они забывают, что она всего лишь нарисована на листах картона. Когда Ингоульвюр швыряет деревянные столбики в воду, раздается громкий всплеск.
Корабли приближаются к берегу. Вилли превзошел самого себя. Он не только раскачивает оба судна, но так завывает и свистит, что сидящим в зале явственно слышатся плеск волн и шум ветра.
И тут происходит неожиданное. Вилли настолько увлекся, что забыл умерить качку. В разгар высадки корабль разламывается, и Ингоульвюру и его людям едва удается спастись.
В то же мгновение занавес закрылся. Зал взрывается аплодисментами и возгласами одобрения. Снова поднимается занавес, на сцену выходят участники спектакля. Зрители долго хлопают в ладоши. Главных героев дважды вызывают на сцену, они кланяются, и лишь когда они, наконец, уходят, аплодисменты стихают.
Только один человек не радуется успеху. Это бедняга Вилли. Пот струится с него ручьями, он испуганно смотрит на Ингоульвюра и Лейвюра. Нужно же быть таким неуклюжим, чтобы сломать корабль и загубить спектакль!
— Это превосходный конец, гораздо удачнее, чем мне могло прийти в голову, — утешает его Ингоульвюр. — Зрители думают, что так и было задумано.
Вилли не знает, верить или нет. Ему кажется, что Ингоульвюр его просто утешает. Он успокоился только тогда, когда на сцену поднялся директор и поблагодарил всех участников за очень интересный и поучительный спектакль.
Ингоульвюр и Лейвюр были очень довольны. Еще бы, их труды не пропали даром!
Каникулы кончились, а в школе еще долго говорили о пьесе. Жалели, что спектакль был таким коротким. Вот бы увидеть, как рабы убивают Хьёрлейвюра, а затем, прихватив с собой женщин, бегут на острова у побережья Исландии. Хорошо бы показать, как Ви́витль, раб Ингоульвюра, бродит по берегу в поисках столбиков, обнаруживает убитого Хьёрлейвюра и приносит грустную весть своему хозяину. А в последнем действии надо бы показать, как Ингоульвюр настигает рабов на островах Вестманнаэйяр и как все они погибают от его руки или спасаются бегством в горы.
Когда выяснилось, кто автор, ребята стали просить Ингоульвюра написать продолжение к следующему школьному вечеру.
О роли Вилли в драматическом завершении спектакля никто так и не узнал.
Теперь Вилли почти все время проводил с Ингоульвюром и Лейвюром. Им было хорошо втроем. Вилли приняли в семью побратимов.
В школе его перестали дразнить, редко кто называл его дикарем. Кто-то даже предложил называть его Вивитль, по имени одного из рабов Ингоульвюра.
Если захотят, могут назвать его викингом, — сказал Ингоульвюр.
Но Вилли было безразлично, как его будут называть — дикарем, Вивитлем или викингом. Он, наконец, нашел настоящих друзей и мог позволить себе смеяться в лицо своим мучителям.
