Михкель Мутт - Französisch
Когда они вышли на улицу, погода переменилась.
— Ну как? — спросила мама.
— Почем я знаю, — ответил мальчик и отвернулся.
Ведь туда придется еще два раза идти. Сильный ветер надувал брюки. И хотя июнь был в разгаре, мальчик понимал, что и в этом году наступит, осень. Не миновать дождей, цветов, голых деревьев и громыхающего салютом октябрьского парада, не обойтись без упакованной в полиэтиленовые мешки и пересыпанной нафталином зимней одежды. Ветер задувал под воротник рубашки. Ветер гнал через дорогу скомканную газету. Газета была похожа на черно-белую собачонку. На пятнистого щенка. У одного его друга, который переехал в другой город, была такая собака. Шерсть у нее свисала до самой земли, не понять, где перед, где зад, пока она не побежит. Наверно, она плохо видела из-за длинной шерсти. И когда однажды перебегала дорогу, то попала под машину.
Когда они, миновав Вечный огонь, проходили мимо магазина, мальчик заметил двух людей, которые поджидали третьего. Мужчина в обтрепанных штанах, сам очень худой, с длинными темными волосами и белым носом. Женщина средних лет была в юбке, из-под платка вылезали прямые волосы неопределенного цвета. Ни у него, ни у нее не было фотоаппарата. Мужчина держал в руке старый портфель, у женщины была авоська. Мальчик подошел к ним и сказал:
— Францэзиш!
