Мурза Гапаров - Гость
— Откуда мне знать, что тебе в голову взбредёт?
Да, наверно, он ещё не видел такое…
— Мы сделаем вот так, — сказал я мирно, поняв свою ошибку. — Я устроюсь в серёдке, а вы покатите камеру.
— Да ты не уместишься, — не поверил Эркин.
— Ничего, влезу. Вот увидишь! Держите камеру!
Сапар и Кенеш с обеих сторон держали камеру.
Уместиться в середине и в самом деле трудно.
Я согнулся, сунул голову и плечи, а потом подобрал ноги. Но руки девать было некуда.
— Помогите мне спрятать руки за спину, — попросил я.
— Да ведь они могут подвернуться! — заметил Сапар.
— Ничего, вы осторожно.
Подошёл Эркин. Сначала он заложил мне за спину одну руку, потом вторую. Теперь я не мог даже пошевельнуться.
— Тебе не жмёт? — спросил Сапар.
Конечно, мои ноги, которые были прижаты почти к шее, тотчас затекли. Но я не показывал вида.
— А теперь катите! — был мой приказ.
— Я покачу!
— Нет, я!.. — заспорили ребята.
— Не кричите, всем достанется. Сапар! Сперва кати ты! — сказал я.
Место было ровное. Сапар катил медленно, а потом всё быстрее и быстрее. Вот радость-то! Но скоро у меня закружилась голова.
— Останови! — закричал я.
Сапар удержал камеру.
— Ну что, хорошо? — спрашивал Эркин.
Остальным тоже было интересно узнать.
— Конечно! — гордясь своей выдумкой, ответил я.
— Давай теперь покачусь я!
— Успеете. Все попробуете. А сейчас вкатите меня на берег канала и отпустите вниз.
— Там ведь крутой спуск! — обмер Сапар. — Ещё разобьёшься.
— Эх ты, маменькин сынок! Знаешь, как здорово оттуда камера покатится! Быстро-быстро. Ну, пошли!
Ребята вкатили меня на высокий берег канала.
Вы ведь помните, с берега начинался крутой спуск, который вёл к небольшой лужайке перед железной дорогой.
— Ой, я боюсь! — сказал Сапар.
— Чего?
— Да ты можешь здорово упасть.
— И голова закружится, — добавил Кенеш.
Они были правы. Но чего мне бояться? Ничего со мной не случится. Представил себе, как будет здорово завертеться колесом.
— Вот увидите, ничего со мной не случится, — успокоил я друзей. — Сейчас буду считать до трёх. Когда скажу «Три!» — отпустите меня. Ладно? Ну, приготовились!
Сказать-то сказал, но почему-то сам испугался своих слов. И тут же мне стало стыдно. Что я, трус, что ли?
— Раз! Два! Три!..
И камера пошла.
Сперва она катилась медленно, а потом завертелась вихрем. Голова кружилась, я уже ничего не видел.
Мне стало страшно. Хотел повалить камеру и не смог — камера не слушалась. Будто кто-то сильный всё быстрее катил её вниз. Волчок! Волчок! Волчок!..
Я уже не управлял собой. От испуга закричал. Тут голова моя ударилась обо что-то твёрдое, и я полетел в черноту…
Когда я открыл глаза, всё вокруг кружилось. Немного погодя я различил смутные очертания фигур трёх ребят. Они стояли очень далеко от меня. Потом увидел совсем рядом стальные рельсы.
Я лежал на насыпи возле путей и головой упирался в шпалу.
И ребята и рельсы не стояли на месте, а крутились волчком.
До меня донёсся паровозный гудок — он шёл как будто из-под земли. Я попытался сдвинуться в сторону, но ничего у меня не получилось. Руки и ноги стали как неживые.
Опять раздался гудок паровоза. Теперь он гудел мощно. Всем телом я ощущал, как дрожит земля. Паровоз был совсем близко.
Я закричал и закрыл глаза. «А, вот что значит умирать…» — пронеслось у меня в голове.
Но я не умер. Надо мной долго, будто целую вечность, грохотали вагоны. Наконец вагоны прошли. Я открыл глаза и увидел над головой синее небо. Кругом было тихо-тихо.
Я не мог поверить, что остался жив, и боялся пошевельнуться. Руки и ноги ослабели, но сердце стучало громко.
Я повернул голову: недалеко от меня стояли мои друзья. Бледные, перепуганные. Наверно, думали, что распростились со мной навсегда.
А я жив. Живёхонек! И уже пришёл в себя и почувствовал себя героем.
— Эй, вы! — крикнул я. Но голос у меня был хриплый, какой-то ненастоящий. — Чего носы повесили? Лучше помогите мне!
Теперь они зашевелились.
— Ой, жив! — закричал кто-то из них.
Все трое подбежали ко мне, помогли подняться.
— Уф!..
Ребята смотрели на меня с восторгом, будто на космонавта, который только что приземлился. Даже Сапар. Вот когда я удивил его!
— А мы думали, что ты… — начал было Эркин, но замялся.
— Знаю, — прервал я его. — Вы думали, что меня задавило.
Кенеш стал стряхивать пыль с моего рукава. Эркин и Сапар тоже начали стряхивать пыль с моих брюк. А я стою перед ними такой важный, гордый.
— Как это получилось, просто непонятно, — говорил Кенеш. — Вдруг вижу, что ты…
— «Получилось, получилось»!.. Это я сам нарочно сделал так! — глазом не моргнув, ответил я.
— Ну да?
Сапар смотрел на меня во все глаза. Эркин и Кенеш даже рты разинули.
— Я хотел вас испытать — придёте вы на помощь или нет. А вы не помогли. У вас заячьи сердца. С вами в разведку ходить нельзя.
— Мы побежали к тебе, но не успели, — начал оправдываться Сапар.
— Настоящий джигит успел бы. Он бросился бы под поезд, чтобы спасти человека.
Они виновато молчали. А я вдруг почувствовал, как по моим щекам покатилась тёплые слезинки. Я отвернулся, чтобы ребята этого не заметили.
— Эх, если бы я был на войне, показал бы врагу! — выпалил я первое, что пришло на ум.
* * *На следующий день джене получила телеграмму из Фрунзе. Это Сапара вызывали домой.
Мы — Кенеш, Эркин и я — провожали его до разъезда.
Мы стоим на земле, а Сапар — в тамбуре вагона.
Уже стемнело.
Мы молчим. Как будто всё уже сказано. Сейчас поезд тронется, и Сапар уедет…
И тут я почувствовал, что мне нужно сказать ему, что я виноват перед ним, что был плохим товарищем и многое сейчас понял. Но было уже поздно.
— До свидания! — Сапар замахал нам рукой.
Мы тоже махали ему.
Мы смотрели вслед поезду до тех пор, пока огни его не потонули в темноте.
Мне стало грустно и тоже захотелось уехать куда-нибудь.
