Николай Васильев - Кладоискатели (Повести)
— Брехня, это он заранее написал!
— Откуда же он мог знать, что его в пещере спрячут? — возразил Саша.
Но Лешка не уступал:
— Может, он вовсе и не там!
— Ну ладно, чем спорить, пойдем и посмотрим, там он или нет.
Саша решительно зашагал в сторону Соснового лога. Ребята — за ним.
«Синие» да и сами «красные» не могли опомниться от удивления, что так быстро нашли пленного.
В конце концов Павлик и Саша открыли свой секрет.
— Вот здорово! — в один голос сказали ребята.
Один Лешка надулся:
— Не очень-то задавайтесь! Ворона-то была моя.
— Была да сплыла! — отрезал Павлик. — Ты ее сначала чуть не убил…
— А потом за пять метров лески продал, — добавил Саша.
Придя домой, Павлик подошел к ящику.
— Молодец, Варька, — похвалил он ворону.
Она в ответ:
«Кр-р!..»
Вдруг Павлик услышал позади себя веселый голос отца:
— О чем это ты там со своей вороной шепчешься?
Оглянулся — во двор входил отец, а вместе с ним Сашин отец Сергей Трофимович.
Сергей Трофимович — председатель колхоза; отец Павлика Петр Иванович — участковый милиционер. Как и сыновья, отцы дружат с самого детства.
Обращаясь к Сергею Трофимовичу, отец сказал:
— Целыми днями парень с вороной возится. И твой с ним. Нашли себе забаву.
— Это не забава, — возразил Павлик. — Это очень важное дело. Случись что — у нас есть крылатый почтальон.
И Павлик рассказал, как Варька выручила его из «плена».
Черное озеро
Если, выйдя из деревни, пройти поле, потом березовую рощу — придешь на Черное озеро.
Озеро вытянулось в длину больше чем на два километра, в ширину — и двухсот метров не будет. На том берегу растет лес. Высокие сосны и ели стоят на крутом обрыве над самой водой, от этого вода там кажется совсем черной. Наверное, потому и назвали озеро Черным.
Ближний берег болотистый. По нему тоже к озеру не подойдешь, мешают заросли ивы и шиповника.
Лишь в одном месте, там, где из озера вытекает маленькая речушка, озеро подпускает к себе человека, берег тут низкий, но пологий и сухой. Сюда приходят рыболовы со своими удочками. Тут же стоит сторожка деда Никифора.
Несколько лет тому назад колхоз запустил в озеро мальков карпа. Теперь озеро кишит рыбой и карпы в нем большие, что твои поросята. В колхозе создали специальную бригаду рыбаков, колхоз продает свежую рыбу в город, получает большой доход. Никому другому, кроме колхозной бригады, не разрешается ловить рыбу бреднем или сетями.
Удочкой — пожалуйста, уди сколько хочешь. Много ли поймаешь удочкой? Тем более, что карпов в озере специально подкармливают, так что они на приманку и смотреть не хотят. И все-таки есть любители, которые готовы целыми часами сидеть не шелохнувшись, не сводя глаз с поплавка. Зато уж если поймают рыбку-другую — то-то радость!
Но не все рыболовы согласны пытать счастья с удочкой в руках. Находятся еще такие, что норовят залезть в озеро сетями, а иные и вовсе глушат рыбу динамитом. При этом гибнет множество мальков и мелкой рыбы.
Для того чтобы охранять Черное озеро от браконьеров, председатель колхоза приставил деда Никифора.
Собрались Саша с Павликом на рыбалку. Лешка увязался за ними:
— Я тоже пойду.
— Мы сегодня не у сторожки станем удить, — предупредил Саша. — Решили поискать место на дальнем конце озера.
— Мне все равно, на дальнем так на дальнем, — сказал Лешка.
У Саши есть велосипед. Они с Павликом ездят так: один в седле, другой на раме, потом меняются. Если бы сегодня пошли на рыбалку вдвоем, можно было бы ехать на велосипеде, но из-за Лешки пришлось идти пешком.
Взяв удочки и ведерки, зашагали по дороге. Миновали поле, прошли березовую рощу. Отсюда, с холма, было видно далеко вокруг.
Черное озеро сверкало, как огромное зеркало. Домик сторожа казался отсюда не больше пчелиного улья.
За озером виднеются луга и рощи, блестит вдали серебряная лента реки. Ребята знают, что эта река — Кама, но побывать на ней никому из них еще не довелось.
— Не пропустить бы вечерний клев, — сказал Павлик. — Солнце уже низко.
С холма пустились бегом.
Вот и Черное озеро. Дойдя до сторожки деда Никифора, мальчики пошли вдоль берега и, миновав место, где обычно рыбачили, вошли в густые заросли ивняка и шиповника.
Идти решили в виду озера, чтобы не заблудиться в зарослях, не уйти далеко от воды.
Чем дальше шли, тем круче становился берег, тем темнее казалась под берегом вода. Спуститься к ней было негде, того гляди, сорвешься в дегтярно-черную воду.
Неожиданно заросли кончились. Берег разрезал глубокий и широкий овраг. На его глинистом склоне бил родник, журчащий ручей бежал по дну оврага, сливаясь с озерной водой, которая затопила нижнюю часть оврага.
— Смотрите, ребята, какой залив, вот где рыбы-то! — негромко, как будто боясь спугнуть рыбу, сказал Павлик.
— Да, место что надо, — согласился Саша. — Глядите-ка, под обрывом, у самой воды, большой камень, с него удобно удить.
Лешка первым прыгнул на большой камень, за ним — Павлик.
Вдруг они услышали, как Саша вскрикнул:
— Ой!
Оглянулись — Саша стоит позади них на камне, поджав одну ногу.
— Ты чего? — спросил Павлик.
— Ногу подвернул, — ответил Саша, морщась от боли.
— Бывает, — отозвался Лешка и стал разматывать удочки. — Походи — пройдет.
Саша попробовал наступить на ногу, но снова вскрикнул и сел на камень, потирая больное место.
Павлик присел рядом, пощупал ногу.
— Может, вывихнул? — с беспокойством спросил он.
— Не знаю… Как я теперь домой пойду?
— Как-нибудь доберемся, — сказал Павлик. — Только надо сейчас же идти, пока не стемнело.
Лешка возмутился:
— Ну вот! Столько времени тащились сюда, а теперь ни с чем возвращаться? Нет уж, дудки! Вы как хотите, а я…
— Ладно тебе, Лешка! — с досадой оборвал его Павлик. — Что он, нарочно, что ли, ногу подвернул? С каждым может случиться. Вот что: одному из нас надо идти с Сашей…
— Я не пойду, — быстро сказал Лешка.
— Тогда беги в деревню, возьми Сашкин велосипед и жди нас в сторожке деда Никифора.
— Ладно, — нехотя отозвался Лешка и стал собирать удочки.
Вскоре он исчез в зарослях.
Павлик поднялся по склону оврага, вырезал ореховую палку и вернулся к Саше.
— На, держи, будешь опираться, — сказал он. — Другой рукой ухватись за меня покрепче. Пошли потихоньку.
Он подставил Саше плечо, и они шаг за шагом стали пробираться вдоль берега.
Вечерело. Вода в озере стала пугающе темной.
Оба скоро устали, присели отдохнуть под высокое дерево. Саша потер ногу.
— Больно? — спросил Павлик.
Саша молча кивнул.
— Вставай, Сашка, идти все равно надо. Сюда, в эту чащобу, с велосипедом не доберешься. До сторожки дойдем, а там я тебя на раме повезу.
Они пошли дальше, то и дело присаживаясь отдохнуть.
Над озером встала луна.
Серая «Волга»
Лешка еще засветло миновал сторожку деда Никифора, но, когда шел березовой рощей, стало смеркаться, и Лешка начал трусить.
«Порыбачили, называется! — злился он. — Угораздило Сашку ногу подвернуть. Только я-то тут при чем? Им что — идут себе потихоньку вдвоем, им-то не страшно. А я пока до деревни дойду да пока обратно — через рощу придется ехать в потемках. И зачем только я за ними увязался? Сидел бы сейчас дома и знать ничего бы не знал».
Но вот роща кончилась, Лешка зашагал по полевой дороге. Тут было светлее, и Лешка немного приободрился.
Неподалеку от деревни он увидел, что навстречу ему, поднимая клубы пыли, мчится легковушка. Вскоре с ним поравнялась серая, присыпанная желтой пылью «Волга». Шофер затормозил.
Сидевший рядом с шофером мужчина спустил стекло, высунулся в окно машины. Лицо у него было круглое и красное, толстые щеки, казалось, вот-вот лопнут.
— Мальчик, где тут у вас Черное озеро? — спросил мужчина.
Лешка махнул рукой:
— Там.
— Далеко?
— Километров пять.
— Дорога одна?
— До рощи одна. Потом будет развилок: другая дорога проложена через болото на сенокосные луга.
Шофер вышел из машины, с опаской посмотрел вперед.
— Через болото, говоришь? — переспросил он и покачал головой. — Дела-а… Как бы нам с тобой, Алексей Фомич, на эту самую болотную дорогу не сбиться, в роще небось уж стемнело. Завязнем в болоте — придется трактор вызывать…
— Ни в коем разе! — испуганно воскликнул Алексей Фомич. — Послушай, мальчик, — обратился он к Лешке, — Хочешь на машине прокатиться? Хотя чего я спрашиваю: конечно, хочешь! Садись, покажешь нам дорогу.
