Василий Клёпов - Тёзки
— Ты подожди, Тоша, — улыбнулась мать, так как знала, что теперь сын будет рассказывать, пока не устанет. — Кто он такой? Ну, должность у него какая?
— Должность? — удивился Тоша. — Какая же у него должность? Он, наверное, учёный…
Не успел Тоша поговорить с матерью, как прибежал Ваня и позвал его на улицу. До этого Ваня целых полчаса возился с ножом в саду и ничего волшебного не увидел. Он показал Тоше вымазанный в земле нож и рассеянно спросил:
— А как же им действовать? Я ковырял-ковырял, и так у меня ничего и не получилось.
Тоша тоже не знал этого.
— Пойдём к Антону Ивановичу и узнаем, — предложил он.
Они побежали снова в селекционный сад. Антон Иванович резал кору на маленьком деревце. Резал волшебным ножичком, и ребята стали смотреть, что получится с деревом. Антон Иванович достал из кармана веточку, отрезал от неё кусочек и вставил его в разрезанную кору дерева. Потом он поднял с земли мочалку и стал привязывать её к дереву, как раз в том месте, где резал кору.
— Что это вы делаете, Антон Иванович? — спросил, наконец, Тоша.
— А, тёзка! — оглянулся учёный. — Прививку делаю.
И объяснил, что на деревце, которое он резал, растут очень маленькие и кислые плоды. Антон Иванович вставил ему под кору почку от хорошего сорта, и на будущий год почка превратится в ветку, и на ней будут расти уже не кислые, а вкусные фрукты.
— А у нас тоже есть волшебные ножички, — похвастался Тоша. — Только мы не знаем, как с ними обращаться.
Антон Иванович посмотрел ножички, подвёл мальчиков к розе, на которой росли сразу белые, красные и розовые цветы, и начал учить их, как делать прививку.
— Вот видишь, — говорил он, — на этой розе росли только красные цветы. Мы привили на ней почки от белой и розовой розы, и теперь у нас получился настоящий букет. А сейчас мы привьём ещё одну почку, и на будущий год вы увидите, как расцветёт ещё и жёлтая роза.
Антон Иванович выбрал на розовом букете гладкую веточку и надрезал её сначала поперек, а потом вдоль.
— Это называется теобразный надрез. А называется он так потому, что похож на букву Т.
Он отогнул концом своего волшебного ножичка кожицу на веточке и вставил под неё глазок от жёлтой розы. Потом обвязал мочалкой сверху и снизу глазка и сказал:
— Вот и готово!
Оказалось, что всё это очень просто, и Тоше сразу захотелось привить к букету ещё одну почку. Но Антон Иванович сказал, чтобы ребята сначала научились делать теобразный надрез и срезать почечки.
Они уселись под беседкой и стали делать на палочках букву Т.
— О, да это очень просто! — сказал Ваня.
Тут Антон Иванович позвал их.
— Вы видите пчёл?
Тоша и Ваня подняли глаза.
— О, вон одна полетела, — указал Ваня.
— Где? Что же я-то не вижу. А, да, правильно! Сейчас одна прожужжала, — радостно сказал Тоша.
— Да, да. Вот и надо проследить, куда они летят…
— Известно, куда — в улей. Тут и следить незачем, — важно сказал Ваня.
— А вы всё-таки последите, — повторил учёный. — Когда узнаете, скажите мне.
Тоша и Ваня стали следить за пчёлами. Они заметили, что все пчёлы летят в одном направлении. Несколько раз Тоша принимался бежать за ними, но чёрные точки исчезали из глаз. Тогда ребята пошли по направлению их полёта. Оказывается, пчёлы делали круг и садились на дерево, где росли жёлтые, словно золотые, сливы. Пчёл на дереве было очень много, и все они бегали по плодам и жадно впивались в них.
— Э, — закричал Тоша, — они у вас тут сливу едят!
Он стал махать руками и кричать: «Кш, кш!», но пчёлы нисколько не боялись.
Антон Иванович подошёл к сливе. Он улыбался.
— Они же съедят ваши сливы! — не выдержал Тоша.
— Да? — задумался Антон Иванович, и по его виду Тоша понял, что учёный думает о чём-то совсем другом.
— Пожалуй, съедят. Да, да, да!
— Что же вы их не прогоните? — удивился Тоша.
— Это, тёзка, мои помощники, — неожиданно сказал Антон Иванович.
Он рассказал, что пчёлы очень хорошо разбираются в сливах. Они любят сахар, без него они жить не могут. У них такое чутьё, что на расстоянии они чувствуют малейший намёк на сахар. Вот почему они и летят на эти сливы. Они пьют сок только с самых сладких, и Антон Иванович замечает, какие сливы больше нравятся пчёлам, берёт от этих слив почки и прививает их на дички-подвои. Так он выводит свои сливы, которые приносят хорошие плоды.
— Смотрите, всю съели! — засмеялся Ваня, показывая косточку, которая болталась на одной ножке.
Антон Иванович набрал слив и дал их ребятам. Вот это были сливы! Золотые, они, казалось, были наполнены мёдом.
— Ох, и хороши! — воскликнул Тоша. — Правда, Зюзя, ещё слаще мёда?
Они съели сливы.
— А мы тоже хотим такие сливы делать, — сказал Тоша.
— Вот поучитесь около меня и ничего особенного — будете делать ещё лучше, — утешил их Антон Иванович.
— Мама, ты разрешишь мне сделать прививку на нашей яблоне? — спросил Тоша, придя домой.
Мать разрешила. Тоша сбегал в сад к Ване Зюзину и нарезал у него глазков с абрикоса, персика и сливы. На всякий случай он прихватил заодно ещё глазков с сирени, которая росла у Зюзиных под окном. Всё это было привито на яблоне, и Тоша похвастался:
— Ну, мама, теперь и у меня будет дерево-сад. Даже с сиренью.
Мама тихонько улыбнулась.
ГЛАВА ЧЕТВЁРТАЯ
о том, что такое привой и подвой
Тоша прибежал к Антону Ивановичу в обновке: мама сшила ему точь-в-точь такой же берет, как у Фиделя Кастро.
— Смотри ты, какой стал! — окинул его весёлым взглядом Антон Иванович. — Только вот борода у тебя не растёт, а то был бы ты настоящий барбудос[1].
— Правда, похож? На кубинца, да?
— Конечно. Настоящий Фидель! Да, да, без бороды. А ты знаешь, тёзка, что глазок-то, какой мы прививали, принялся.
Тоша подошёл к розовому кустику и увидел, что глазок от жёлтой розы выпустил два листочка: «Вот здорово! — подумал он. — Наверно, и у меня на яблоньке прививки тоже растут». Ему не терпелось поскорее попасть в свой сад. Но Антон Иванович, как назло, поручил ему вместе с садовником Алексеем Петровичем окапывать землю вокруг мандаринов.
Алексей Петрович копал очень быстро и только подбадривал:
— Вот так! Теперь копнём вот здесь, вот так!
Тоша копал, а сам всё время посматривал, нет ли Вани Зюзина, но тот где-то задержался. Он не выдержал больше и крикнул:
— Алексей Петрович, я сейчас…
Прибежал в свой сад. Его яблонька весело зеленела. Молодые ветки у неё выросли, и он долго не мог найти места прививок.
Наконец-то! Но увы, все прививки посохли.
Он постоял около дерева и кинулся в сад к Зюзиным.
— Ваня, ты смотрел? — громко крикнул он от двери.
— Ты что кричишь? Интересную передачу сейчас передают. Валя Терешкова поехала в гости, на Кубу…
— Ты смотрел свои прививки?
— Нет, а что?
— Пойдём скорее посмотрим… У Антона Ивановича прививка принялась. Наверно, и у тебя тоже. — Они побежали в сад.
Иван Ильич, отец Вани, снимал на дереве в корзину спелые яблоки. Он перегнулся с яблони, и его большое бородатое лицо приветливо смотрело вниз.
— Плохие дела, Иван Ильич, — пожаловался Тоша. — Прививки у меня не приживаются.
— Надо ещё разок привить. Время ещё не упущено.
У Зюзиных сад — не то, что у Тоши: большой и кудрявый. Сквозь тонкую светло-зелёную листву персиков ярко просвечивали крупные, с золотистым пушком плоды. А две яблони в самом углу были до того обременены плодами, что свешивали ветки почти до земли.
Наконец мальчики нашли то, что искали. Но результат тот же: прививки так и не прижились на яблоне.
— Это почему же, Зюзя, а?
— Наверно, нам попались очень непрививучие яблони, — высказал предположение Ваня.
Тогда они снова отправились в селекционный сад.
— Скажите, а бывают непрививучие яблони? — спросил Тоша у Антона Ивановича.
— Как, как?
— Непрививучие…
Антон Иванович рассмеялся и сказал, что таких яблонь нет, надо только знать, что прививать. Конечно, если на яблоню привить картошку или огурец, то они ни за что не привьются.
— Я не картошку прививал, а персик, сливу и абрикос, — сказал Тоша. — Да ещё сирень…
— Сире-е-ень? — протянул учёный. — А ты видел когда-нибудь, чтобы у собаки рождались котята, а у коровы — верблюжата?
Оба мальчика захохотали.
— А как же вы хотите, чтобы на яблоне у вас выросли персик и сирень?
Антон Иванович сорвал яблоко, а потом персик, разрезал их и показал ребятам, что у плодов в серединке. У яблони были семечки, а у персика — косточка. Втроём они стали ходить по саду, разламывать плоды и смотреть, что у них внутри. Оказалось, только у яблони да груши были семечки, а у сливы, абрикоса и: алычи — косточки. И Тоша понял, что нельзя прививать так, как прививали они: можно прививать только косточковые к косточковым и семечковые — к семечковым.
