Марта Финли - Элси выходит замуж
— Хорошо бы, — мистер Динсмор встал и заходил по комнате. Элси поняла, что отец чрезвычайно взволнован.
Все с нетерпением ожидали новостей из Америки. Почта, как назло, задерживалась. Но вот наконец пришел большой пакет, в котором были письма и газеты с двенадцатого по двадцатое апреля. Мужчины схватились за газеты. Да, иллюзии рухнули. Началась война. Форт Самтер пал. Президент Линкольн обратился к федеральным войскам с призывом защитить столицу и свободу.
В свою очередь, в Конфедерации десятки тысяч мужчин взялись за оружие. Повсюду создавались новые отряды. Конфедераты экспроприировали государственный военный завод у переправы Харпер, атаковали армию штата Массачусетс и захватили верфи в Норфолке.
Слуга принес почту и передал ее мистеру Динсмору как раз в конце обеда, когда семья все еще беседовала за десертом. Все, и взрослые, и дети, были веселы и довольны.
Мистер Динсмор разложил письма и взял газету с самой ранней датой. Бегло проглядев заголовки, он с горечью воскликнул:
— Началось!
— Что? — спросили все взволнованным хором.
— Война! О, моя бедная страна! Форт Самтер обстреливали тридцать шесть часов, и он пал, — и мистер Динсмор начал читать вслух статью об этом сражении. Все слушали в гробовой тишине.
— И они осмелились обстрелять флаг — символ нашей страны, символ победы в Войне за независимость! Они сорвали его и втоптали в грязь! — воскликнул мистер Травилла, отталкивая стул в порыве необычного для него негодования. — Бог мой, какой позор!
По щекам Элси катились слезы. Роза тоже плакала.
— Пойдемте в библиотеку и вместе прочитаем все эти газеты и письма, — сказал мистер Динсмор, вставая. — Вместе лучше — мы поддержим друг друга.
Он направился в библиотеку, и все последовали за ним.
Первым делом были подробно изучены газеты. Джентльмены по очереди читали вслух, и с каждой новой статьей волнение нарастало. Роза и Элси в промежутках между чтением газет прочитали адресованные им письма.
Элси получила весточки от тети Аделаиды, Уолтера и Анны. Роза — от мамы, Ричарда, Мэй и даже от Софи.
Последнее письмо, похоже, было написано в состоянии отчаяния.
«Роза, Роза, я, кажется, сойду с ума! Муж и его братья ушли в армию. Они, особенно Гарри, возненавидели Север. Все в ярости. Все рвутся в бой. А я уверена, что наши с тобой братья пойдут добровольцами за Север. Что же, если родные мне люди встретятся, они убьют друг друга? Сердце мое разрывается на части!
И, главное, из-за чего весь этот кошмар? Ведь никто нас не притеснял и не притесняет! Но когда я сказал об этом Гарри, он мрачно улыбнулся и ответил: «Что, прикажешь сидеть и ждать, когда янки закуют нас в цепи?» Я возразила: «Гарри, но лично я не вижу никаких цепей. Прежде чем очертя голову бросаться в бой, подождите хотя бы, пока не услышите их звон». А он опять так нехорошо заулыбался, но сказал успокаивающе: «Не переживай, любимая, не надо. Север не решится воевать. А если они и попытаются, то проиграют. Причем очень скоро». Но я уверена, что северяне так просто не сдадутся — они ведь тоже американцы.
К нам вчера приходили Артур и Уолтер Динсморы. С Артуром дело обстоит еще хуже, чем с Гарри. Он прямо-таки сошел с ума и заявил мне, что без колебаний застрелит любого из моих братьев, если встретится с ними в бою. Уолтер по этому поводу ничего не говорит и идти в армию, по-моему, не собирается. Артур подозревает его в симпатиях к политике северян. Он сказал, что знай он это наверняка, то пристрелил бы и Уолтера. Или повесил бы его на ближайшем дереве. Боже мой, родные братья!
Ох, Роза! Молись о нас! Молись, чтобы эта ужасная война не состоялась! Молись!»
Роза была ошеломлена письмом Софи, а прочитав остальные письма, разрыдалась. Она узнала, что Ричард, Гарольд и Фред уже в армии, а Эдвард намерен пойти добровольцем, если война затянется.
— Сердце кровью обливается. Господи, что же творится? — воскликнула Роза, жалобно глядя на мужа заплаканными глазами.
— Мужайся, дорогая, — промолвил мистер Динсмор. Он подошел к жене и сжал ее холодные пальцы.
— Бедная моя страна! Наши братья! Они в разных армиях! Они пошли друг на друга. О Хорас, Хорас! Что же нам делать?
— Все в руках Божьих, дорогая. Пусть это утешит тебя и всех нас, — помедлив, ответил мистер Динсмор. — Хотя то, что происходит — просто ужасно! Братья, друзья, добрые соседи вдруг возненавидели друг друга и готовы обагрить руки в крови вчера еще близких и родных людей. И ради чего? Чтобы кучка отвратительных эгоистов получила неограниченную власть? Ради власти эти мерзавцы предали страну, обманули народ, а теперь готовы пролить кровь десятков тысяч соотечественников и превратить наш прекрасный солнечный Юг в руины!
— О, только не это! — воскликнула Элси. — Папа! В газетах сказано, что война продлится не более трех месяцев.
— Они забывают, что американцы пошли против американцев. Хорошо, если война закончится за три года.
Элси горько заплакала.
— Ну, ну, женушка, — сказал мистер Травилла, ласково привлекая ее к себе. — Будем надеяться на лучшее. Что тебе пишут?
— Тоже о войне, о чем же еще? Тетя Аделаида так горюет! Она любит Юг, как и все мы. Но, подобно нам, не желает разрушения союза южан с Севером. И еще она очень любит мужа, а он горой стоит за президента и федеральное правительство. Но она страдает даже не потому, что он намерен пойти в армию. Ее сердце разрывается из-за того, что ее братья и братья мужа — по разные стороны фронта. Ах, Эдвард! Разве это не ужасно? Гражданская война на нашей Родине! В нее втянуто так много близких нам людей, и они враждуют!
Некоторое время в библиотеке стояла скорбная тишина. Ее нарушил мистер Динсмор, спросив у дочери:
— А что пишет Анна?
— Она лопается от злости, папа. О Севере отзывается с огромным презрением. Ликует, что форт Самтер разгромлен, что конфедераты захватили имущество Соединенных Штатов. Гордится воинственным духом Дика и Артура и насмехается над бедным Уолтером. Ее бесит, что он молчалив, печален и воздерживается от участия в конфликте. Еще она пишет, что родители почти готовы выгнать Уолтера из дома, потому что более пылких сепаратистов, чем твой отец и его жена, наверное, не существует.
— Я получила письмо и от Уолтера, папа. Он очень подавлен и намекает, что близкие ему угрожают. Но ему невыносима мысль о борьбе против государственного флага, и, что еще хуже, — против старых друзей с Севера. Уолтер хотел бы быть с нами или просто где-нибудь за границей, чтобы избежать участия в войне.
— Бедняга! — вздохнул мистер Динсмор. — А я получил письмо от отца, но еще не прочитал.
С этими словами он распечатал конверт. По мере того как мистер Динсмор читал письмо, его лицо становилось все более мрачным. Нахмуренные брови и суровое выражение напомнили Элси некоторые события ее детства. Наконец мистер Динсмор передал послание Розе, холодно заметив:
— Отец хочет, чтобы я стал таким же преданным сепаратистом, как он сам.
— Но ты ведь против отделения, папа, разве нет? — спросил юный Хорас. — Ты ведь не будешь стрелять по звездно-полосатому флагу?
— Конечно, не буду, сынок. Юг всегда был моим домом, и я люблю его больше других частей страны, но целую страну я люблю сильнее.
— Я тоже! — воскликнула Роза от всего сердца. — И если мой родной штат восстанет против федерального правительства, я первая скажу: «Усмирите его». Какая разница, Запад, Восток, Север, Юг, Центр? Меня всегда учили, что моя страна — это нерушимый Союз. На Севере так учили всех.
— Да, и моя мать меня так учила, и этому я учу своих детей, — ответил жене мистер Динсмор. — Я потерял маму в очень юном возрасте, но ее наставления я никогда не забуду.
— Я уверен, что многие на Юге тоже за союз, — сказал мистер Травилла. — И не было бы там никакого мятежа, если бы лидеры не обманули людей. Те, кто руководит отделившимися штатами, вряд ли прислушиваются к голосу народа.
— Негодование Севера из-за оскорбления флага справедливо, — сказала Элси, — я не удивляюсь, что вся страна всколыхнулась после такого позора.
— Я готов сражаться, чтобы вновь поднять наш флаг! — возбужденно воскликнул юный Хорас. — Да, готов! Папа, ты меня отпустишь? Я уже достаточно взрослый.
— Нет, ты еще мальчишка, причем глупый. Тебе всего тринадцать лет. Достаточно взрослый человек вряд ли согласится сражаться со своими кровными родственникам. Ты что, готов убить кого-то из них? Например, дядю Уолтера?
— Ох, папа, нет, нет! Я ни за что не позволю, чтобы хотя бы волос упал с головы дяди Уола, будь он хоть сто раз сепаратистом. Я его очень люблю!
— Убить дядю Уола! Хорас, братик, ты что, с ума сошел? — воскликнула Розочка. — Мамочка, сестрица Элси, почему вы так плачете?
Остаток дня старшие члены семьи провели, обсуждая новости. Они не могли думать или говорить ни о чем, кроме войны, — такой важной и такой болезненной для каждого темы. Женщины то и дело принимались плакать. Каждая газета была изучена вдоль и поперек, а каждое письмо перечитывалось вновь и вновь, пока его не выучивали наизусть.
