Виктор Кава - Трое и весна
Теперь не миновать ему двойки или замечания: и уроки кое-как выучил, и не умеет сидеть спокойно… Мария Филипповна знает его характер, может с ним по-хорошему. А эта?..
Однако все шло нормально, пока не настал последний урок — рисование.
Александра Олеговна попросила нарисовать козу. Все взгляды обратились к доске. Но она была чиста. А новая учительница не собиралась брать мел в руки.
— По памяти, по памяти, — уточнила она.
Глаза учеников забегали по стенам, где для старшеклассников, что учатся во вторую смену, развешаны плакаты по зоологии. Вон какие-то быки, слоны, хвостатые здоровенные ящерицы, а козы нет. Да и правда, разве заслуживает это вредное животное того, чтоб её на плакатах рисовали?
А «подоконники» встали и зашарили глазами по парку возле сельсовета. И тоже безуспешно: кто же отважится привязать ненасытную короедку возле молодых деревьев? Милиционер немедленно оштрафует.
Володя особенно не волновался. Что он, отличник, что ли, который дрожит за каждую пятёрку? Ему и тройки достаточно.
Мальчик вспомнил козу деда Харитона. (Дед такой старый, до земли согнулся. Однако ещё работает — пасёт козу возле ворот.) Помучился Володя немного с головой козы, особенно с бородой. Смешная вышла козья голова. Прямо как живая! Вот-вот коза затрясёт бородой и кинется на хлопца, который дразнит её.
Иван посмотрел на его рисунок и прыснул в кулак, глянул ещё разок и скривился — какие-то дрючки-закорючки, а не ноги у козы.
А хвост Володя вообще забыл прицепить.
Но он махнул на все эти недоработки левой рукой, потому что правая уже сжимала остроносого бумажного голубя, который быстро летает и неожиданно может клюнуть в нос или в лоб.
Александра Олеговна прошлась между партами. Одному что-то подсказала, другому поправила рисунок. А старательной до слез, но не способной к рисованию Тоне Савчук вмиг нарисовала самую настоящую козу.
Нагнулась к Володе. Он съёжился, сейчас ему будет… Его голубь уже взлетел и клюнул Нину Перепичко. Учительница, конечно, заметила, откуда он взял старт.
Александра Олеговна внимательно посмотрела Володин рисунок, чуть скривила накрашенные губы:
— Останешься после уроков. — И подняла на Володю большие серые глаза.
И в этих глазах Володя заметил неожиданную доброту. Он не успел сообразить, к чему бы это, как прозвенел звонок.
Когда ребята, сочувственно поглядывая на притихшего товарища, вышли из класса, Александра Олеговна подсела к Володе за парту.
— А ну-ка, давай вспомним, какие у козы ноги.
И ни одного слова про голубя… Чудеса!.. Вспомним так вспомним. Володя сначала небрежно нарисовал проклятую ногу, из-за которой пришлось попусту тратить такой весенний денёк. Вышла не нога, а какое-то полено. Рассердился и приладил вторую, уже похожую. И третью, и четвертую. А посмотрел на всю козу и стало стыдно: из-за первой уродливой ноги коза была похожа на калеку.
Схватил Володя ластик и размазал козу в чёрное пятно. Перевернул лист альбома, стал сопеть над новым рисунком.
Александра Олеговна взяла этот рисунок и сразу поставила большую жирную пятёрку.
— Понял? — со значением посмотрела она на Володю. — А то — тяп-ляп…
— Понял, — почему-то шёпотом ответил Володя. И густо покраснел.
Давно он так не краснел. И домой побежал вприпрыжку, а щеки все горели и горели от радости.
…Поэтому на рисовании ему теперь не до болтовни. И у себя в альбоме нужно получше нарисовать, и Мария Филипповна то и дело вызывает к доске, чтобы показал другим, как надо рисовать. Хоть разорвись!
На перемене Володя выбрал минутку, когда в классе было пусто, и торопливо сунул в портфель Соне веточку сирени. Но не успел спрятать портфель под парту, как в класс стремительно влетела Соня.
— Ой! — пискнула она дрожащим голосом. — Опять что-то подложил? Мало тебе вчерашнего?
— Тю, дурная! — растерянно буркнул Володя, бросаясь к дверям.
А Соня уже схватила портфель.
— Не смотри, не смотри! — грозно предупредил Володя с порога.
Но было поздно — в Сониных руках уже светилась сирень. И сразу веточек стало три: одна — у неё в руках, а две — в её расширенных зрачках.
Володя порозовел ярче, чем сирень.
— Ну!.. — прошипел он. — Только кому скажи! В… в… силосную яму сброшу!
И пробкой выскочил из класса.
Ответ из угла
На математике Володя тоже частенько оказывается у доски. Только это совсем разные вещи — рисование и математика. На рисовании у Володи рука, как пёрышко, летает, выводя на бумаге или доске пушки, танки, коров, ветвистые ивы… А на математике это уже не рука, а палка, которую еле тянешь по чёрной доске.
Сегодня неожиданно повезло. Видно, учительница смилостивилась и попросила решить пример, очень похожий на тот, что решали вчера. Володя облегчённо перевёл дух и застучал мелом по доске, заторопился. Поспешил и насмешил класс: сделал глупую ошибку. Пришлось браться заново, и тогда задача была решена.
От радости, что проскочил на математике, он так разыгрался на большой перемене, что споткнулся и упал под ноги семикласснице Тоне Пащенко, а та шлёпнулась через него и разбила себе нос.
Сам завуч привёл его в класс и поставил в угол. Мария Филипповна лишь сокрушённо покачала головой: мол, придётся отбывать наказание.
А урок как раз ничего, можно бы и за партой посидеть. Чтение на украинском языке.
Сперва рассказ Юрия Збанацкого «Ёжик» прочитала Мария Филипповна. Потом — громко и выразительно — Иван Турчак. Ну а после учительница стала вызывать учеников и каждый пересказывал как умел.
На таком уроке в стену смотреть не будешь. И Володя вскоре обернулся лицом к классу, даже взялся потихоньку подсказывать. А когда учительница вызвала к доске Галю Карагоду, он прямо-таки разнервничался. Ну разве можно так пересказывать? Будто жвачку жуёт:. Потом он увидел ёжика…», Потом ёжик побежал…», «Тогда он его испугался…».
Володя аж плюнул в сердцах. Мария Филипповна погрозила ему пальцем, но этим и ограничилась. Видно, ей и самой стало скучно. Когда Галя наконец доползла до конца и с облегчением отёрла пот со лба, Володя поднял руку.
Класс захохотал. Володя не обиделся — должно быть, это действительно смешно, когда поставленный в угол просит слова. У Марии Филипповны тоже дрогнули губы. Она подумала и разрешила.
— Ёжик на самом деле был интересный. Да я лучше расскажу про позавчерашнее кино «Среди добрых людей». А то все одно и то же рассказывают, даже надоело, а про кино никто ни слова. А ведь в кино про то же самое…
— Ну-ну, — улыбнулась учительница, — давайте послушаем.
Володя так разошёлся, что и руками начал размахивать. А как дошёл до того места, где маленькая девочка ищет свою мать, голос его дрогнул.
— «Мама! Мама!» — тянет она ручки, а маму фашистские солдаты ведут в неволю…
— И не «мама», а «мамо», — поправляет Паша Мовчан, которая страшно любит ловить кого-нибудь на ошибке.
Прерванный на захватывающем месте, Володя пронзил Пашу презрительным взглядом и тихо сказал:
— Нет, «мама», потому что девочка — русская и мама у неё русская.
— Правильно, — подтвердила Мария Филипповна. — Фильм славит дружбу народов нашей страны, которая закалялась в тяжелейших испытаниях. Спасибо, Володя, за интересный рассказ. Четвёрку честно заслужил.
Кач-кач!
На улице солнце, зелень, море свежего воздуха. Не успеет учительница тетрадки собрать, как в классе уже пусто, только ветер гуляет.
Володя сорвался с парты, как бычок с привязи, но вспомнил про портфель и вернулся.
Выволок его из-под парты и гордо положил перед учительницей на стол.
— А я принёс!
— Что принёс? — не поняла Мария Филипповна. — А-а… — вспомнила она.
Володя принялся торжественно вынимать из портфеля моточки проволоки.
— Вот — медная, а это — алюминиевая, немножко и стальной достал.
— Достал? — осторожно переспросила Мария Филипповна.
— Ага! — ответил не моргнув глазом Володя. — Заработал. Позавчера целых полдня помогал монтёру дяде Никите проводить электричество на Кнышев хутор. Ну, на тот самый, где в прошлом году корову молнией убило.
— Верю, — вздохнула учительница. — Потому и стихотворение, которое тогда задавала, ты не выучил.
— Ещё и фарфоровую чашечку дядя Никита дал, — продолжал Володя, будто ничего и не слышал про стихотворение. — Так я не удержался — похвастал шестикласснику Степану Мордюку, когда шёл в школу, а он отнял. Разве ж такой верзила не отнимет? Недаром у него фамилия — Мордюк…
— Ну, что ж, спасибо! — встала Мария Филипповна. — Но придётся до субботы все это спрятать — до следующего урока труда…
Володе стало досадно, что сегодня они не будут накручивать тугие пружины, гнуть крючки, которые потом школьный завхоз забирает себе для рыбалки. Володя бы гордился, что все это делают из его проволоки. Мастерить — интересно! На уроках труда весело. Иной раз пружина вылетит из чьих-нибудь рук, то-то шуму, смеху наделает…
