KnigaRead.com/

Жанна Браун - Переправа

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Жанна Браун, "Переправа" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

Сообщение лейтенанта Малахова о положении дел во взводе солдаты слушали с интересом. Рота в целом, а следовательно, и взвод отлично справляется с заданием командования. Новый учебный корпус, сложенный узорной кладкой из белого силикатного кирпича, почти готов. Штукатурные работы внутри закончены. Стены, оконные рамы и двери зашпаклеваны. На неделе столяры вставили стекла и кочегары дали тепло. Можно приступать к побелке и покраске.

По плану, учебный корпус должен сдаваться комиссии пятого ноября, но есть надежда, что рота сможет выполнить задание досрочно. Это и будет их подарком полку к Октябрьским торжествам. Если, конечно, рота не снизит темп работ. На этом месте Малахов сделал паузу, пробежал глазами по рядам, и последняя фраза его сразу приобрела вопросительную интонацию.

Взвод, с трудом уместившийся в маленькой Ленинской комнате за сдвинутыми столами, ответил ему дружелюбными улыбками: дескать, не тушуйся, лейтенант, все будет в ажуре… Все были уверены, что темп работ не снизится, да и с чего бы? Завершать работу всегда легче и приятней, чем начинать.

— Многие из вас за это время прилично освоили профессии штукатуров-маляров, каменщиков, столяров, — сказал Малахов, — я уверен, что эти знания сослужат вам еще добрую службу, когда вы вернетесь домой. Жизнь складывается по-разному, не всегда так, как хочешь. А эти специальности всегда требуются в народном хозяйстве. Строитель — это не просто, голова нужна и полет мысли.

Солдаты засмеялись, а Ваня вспомнил, как Малахов учил их штукатурить по-новому. Рота заканчивала третий этаж, когда он появился в полку. Походил, посмотрел и заявил: «Плохо дело. Дорого и долго. До Нового года провозитесь». Дименков вскипел. Они стояли на лестничной площадке второго этажа, а Ваня с Мишкой штукатурили туалетную комнату напротив. «Занимайтесь своим делом, лейтенант, — отрезал капитан, — мне от вас работа нужна, а не критика». И Малахов занялся. Сам изготовил из еловой доски несколько дощечек с ручками, подбил их кусками резины из бесконечных запасов хозяйственного Митяева, и получились, как объяснил Малахов, резиновые полутерки системы Тришина. Малахов работал с каждым солдатом персонально до тех пор, пока у того с первого раза не получалась ровная и совершенно гладкая поверхность.

Солдаты быстро оценили новшество. Работать резиновым полутерком было намного легче, резина легко скользила по сырому раствору, и быстрее, чем деревянной теркой, которой они орудовали до сих пор. После деревянной терки поверхность, как ни старайся, получалась грубой, с царапинами и неровностями. Перед покраской стены классов приходилось зачищать шкуркой и шпаклевать. Один этаж они делали по времени столько же, сколько два этажа по методу Малахова. Поверхность стен и потолков получалась такой ровной и гладкой, что не нуждалась в шпаклевке. Вот почему рота сможет сдать учебку раньше срока… Действительно: голова и полет мысли.

Затем Малахов коротко сказал о результатах их первых тактико-строевых занятий по теме: «Действия по сигналу "Сбор"». Батальон в целом, а следовательно, их рота и, естественно, родной взвод показали неплохой результат, но…

— Можно было действовать собраннее и четче. Нам надо, товарищи, отрабатывать порядок действий, чтобы каждый солдат не только, как учил Суворов, «знал свой маневр», но и укладывался в нормативы.

— А если быстрее нормы? — спросили из левого угла.

— Быстрее не требуется, Павлов, — сказал Малахов, даже не взглянув в ту сторону.

Взвод снова развеселился. Во-первых, Малахов сдержал слово и легко узнавал солдат по голосам, а во-вторых, кто о быстроте заявляет — Павлов! Это о нем как-то сказал, отчаявшись, Митяев: «Вся рота в атаку пошла, а он еще завтракает…».

— Нормативы и еще раз нормативы, — подчеркнул Малахов, — по сигналу сбор каждый батальон, каждая рота должны действовать, как безотказный механизм: циклично. Никаких опережений или отставаний — в этом залог успеха любой операции. Подробный разбор наших действий на тактико-строевых занятиях будет во вторник на собрании всего личного состава роты. Проводить разбор будет командир батальона.

— Разрешите, товарищ лейтенант? — сказал Степа, пытаясь встать. Табуретки из-за тесноты вплотную придвинули к столам.

— Сидите, Михеенко. Что у вас?

— А до водителей тоже есть замечания?

Малахов улыбнулся, и Ваня понял, что лейтенанту по душе беспокойство Степы.

— К сожалению, есть. Не все умеют управлять автомашиной в колонне. Сами знаете, что это серьезный недостаток. Были нарушения очередности выезда подразделений из военного городка к месту сосредоточения… Ну и другое. На разборе узнаете.

Степа опечалился. Как старший водитель он вместе с сержантом, командиром отделения, нес ответственность за действия водителей и боевую готовность машин своего отделения.

— Не переживай, — шепнул Ваня, — утрясется. Первый блин всегда комом.

— А если взаправду? Отой блин комом в горле станет… Ну, я ж тому Павлову голову оторву — на ходу спит, хвороба заводская… Ты скажи, Иване, як его на том заводе терпели, га?

Коля Степанов постучал по графину.

— Степан, хватит ворчать. Мешаешь.

— Та я не ворчу. Я это… самокритику на Павлова навожу.

Ваня привалился к теплому плечу Степана и сладко зевнул, прикрыв рот ладонью. В Ленинской комнате было душно, не помогали даже открытые настежь форточки, и Ваню неудержимо клонило ко сну. Рядом с ним, слева, положив голову на руки, сидел Мишка Лозовский. Ваня был уверен, что Мишка давно и крепко спит, пользуясь тем, что они сидели сзади всех.

Слова Коли Степанова неожиданно пробились сквозь дремоту:

— Все у нас вроде есть: работа, учеба, специалисты толковые, а коллектива нет. Каждый воин сам по себе. Если и дружат, то с земляками, а до остальных дела нет…

Ваня снова задремал. «Какая, собственно, разница, — сонно думал он, — вполне естественно, что земляков тянет друг к другу. Общие воспоминания как-то сближают. Вспомнят родной город или колхоз, а то и общих знакомых отыщут и сразу чувствуют себя почти родственниками. А Николаю обязательно надо, чтобы взявшись за руки, как один человек, в едином порыве… Карась-идеалист, вот кто он такой, наш Степаныч. Последний романтик из племени технарей».

Ваня проснулся, когда слова попросил Зуев. Все последние дни Ваня ждал, что стычка с Зиберовым в умывальной выйдет на поверхность. Наказания он не боялся — знал, на что шел. Было противно, что на разборе Зиберов будет выглядеть страдающей стороной. Ваня уже сталкивался с методом расследования капитана Дименкова. Ротного интересовала только внешняя сторона факта: кто первый начал конфликт? Все остальное считал несущественной демагогией. Попыткой уйти от ответственности. Пока со стороны начальства было тихо. Если даже Сашка Микторчик ничего не знал, то Малахов и подавно. Парни железно молчали, а самому «пострадавшему» тоже было не с руки трепать о пощечине. А вот Зуев… Если он знает, то не пойдет докладывать ротному, скажет сейчас. Самое время.

Зуев говорил резко, точно специально хотел задеть народ, заставить наконец высказаться.

— Неужели вам самим не надоели заспинные подначки и усмешечки Зиберова? Он же никого не уважает… Тех, кто старается лучше работать, высмеивает: «гребешь», «прогнулся»… А некоторые, вроде Павлова, ему в рот смотрят, считают суперменом…

— А что Павлов? Чуть что, сразу Павлов!

— Прав Николай, — продолжал Зуев, не обратив внимания на выкрик, — нет у нас коллектива, потому и цветет Зиберов махровым цветом… Он уже и сапоги гармошкой стал носить, ремень на бедрах — старика корчит. Скажи, Акопян, ты еще долго за него вкалывать собираешься?

— Это клевета! — крикнул Зиберов.

— Я по-по-помог че-че…

— Он человеку помог, понятно? — досказал за Рафика Павлов. — Сам же о взаимопомощи говоришь!

— Это ты в порядке взаимопомощи вчера пряжку ему выгибал? — спросил Зуев. — А когда Зиберов дневалит, пол за него натираешь тоже в порядке взаимопомощи? Не-ет, воины, неважнецкие у нас дела…

— А что такого? Чем Юрка мешает? Работает, служит, — снова спросили из зала.

— Шаляй-валяй это, а не служба. А у других своими подначками охоту отбивает. Пора кончать с этим.

Зуев сел рядом с Колей, лицом к солдатам. Они молчали. И чем дольше они молчали, тем сумрачнее становился Зуев. «Нет, не знает, — решил Ваня. — Иначе сказал бы».

— Почему вы молчите? — спросил Коля. — Боитесь открытого разговора?

— А чего бояться? Никто и не боится, — сказали из зала.

— Тогда встань и скажи, — потребовал Степанов.

— А чего говорить?

— То, что думаешь.

— А я ничего не думаю.

Солдаты рассмеялись с каким-то облегчением, точно надеялись, что на этом диалоге все кончится. Николай гневно постучал карандашом по графину с водой и встал.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*