Альваро Юнке - Мужчины двенадцати лет
Когда они ушли, привратник сказал Нико:
— Скажите им, чтобы больше не приходили: сеньору это может не понравиться.
— Почему?
— Они очень плохо одеты.
— Но это моя мама, и братья, и сестра!
— Они очень плохо одеты… Живее, живее!..
Нико бросился к подъехавшему автомобилю и открыл дверцу.
…В этот вечер к ужину были приглашены гости. Дедушка прислуживал в столовой. Нико дремал в кухне, ожидая его возвращения. Он не хотел ложиться, пока не придет дедушка. Из столовой слышались крики и взрывы хохота: там, очевидно, царило бурное веселье.
Вошел слуга и сказал повару:
— Все уже перепились! — и, взяв блюдо, снова направился в столовую.
Нико продолжал дремать. Вдруг он вздрогнул и прислушался. Ему показалось, что он слышит голос дедушки, напевающий какую-то песенку. Он вышел во внутренний дворик, между столовой и кухней. Да, дедушка пел. Нико стоял и с удовольствием слушал: вот так же и дома дедушка тоже иногда плясал и пел народные песни, чтобы развлечь дочку и внучат.
Слуга снова вошел в кухню, и Нико услышал, как он сказал повару:
— Старый шут уже опять поет.
Повар спросил:
— Его тоже напоили?
— А как же!
Слуга взял бутылки и снова ушел.
Нико остался стоять во дворике, не зная, что и думать. Неужели это они о дедушке говорили? Он взволнованно влетел в кухню:
— Кого напоили?
Повар, тучный, неторопливый человек, поморщился и спокойно ответил:
— Иди-ка спать, это будет лучше всего!
— Нет! — вскричал Нико.
Повар снова поморщился и продолжал украшать цукатами сладкий пирог.
— Кого слуга назвал старым шутом? Кого? — крикнул Нико, приходя в бешенство.
— Спроси у него самого, вот он идет, — ответил повар, показывая на входящего слугу.
Нико бросился к нему:
— Кого вы назвали старым шутом?.. — И он совал в лицо слуге дрожащий маленький кулак.
Слуга отступил на шаг назад. Повар вмешался и разнял их.
— Иди в столовую, — сказал он Нико, — или ступай во двор и посмотри через окошко, что делает твой дед. Ты сам убедишься, что он старый шут. Ступай!
Нико опрометью бросился из кухни. Подбежав к окну столовой, выходящему во дворик, он остановился и заглянул внутрь. С полдюжины мужчин, молодых и старых, одетых во фраки, сидели за столом по обе стороны от хозяина, занимавшего центральное место. Все пили и кричали. Нико увидел какого-то лысого старика, взобравшегося на стул и громко горланившего песню. И тотчас же он заметил дедушку, который пел и плясал в уголке зала, в то время как один из гостей бросал ему в лицо хлебные шарики.
Нико хотел было ворваться в столовую и силой увести дедушку, но понял, что тот совсем пьян: дедушка был очень красен, и маленькие глазки его блестели… И в эту минуту Нико ясно, как наяву, увидел мать, склонившуюся над швейной машиной. Он увидел сестренку Росину в грязном платье, стряпающую обед, из последних сил ворочающую тяжелую кастрюлю. И трех других: Минго, Паскуаля и Лауру… Он увидел их на углу, посылающих ему воздушные поцелуи и радостно улыбающихся. Дедушка терпел — значит, он тоже должен терпеть. И он остался стоять у окна с широко раскрытыми, испуганными глазами, дрожа от возмущения и горя…
Хозяин встал. Он махнул рукой, сказал что-то по-французски, и все замолчали. Нико видел, как он подошел к дедушке и взял его за нос. Тогда все начали петь, хлопая в ладоши или отбивая такт ударами ножей о рюмки. Дедушка начал плясать, в то время как хозяин тянул его за нос и тащил за собой по комнате. Это зрелище всех, видно, очень забавляло, потому что гости так и корчились от смеха, держась за животы…
Нико вошел в столовую, оттолкнул дедушку, взял адвоката за нос и начал что было сил трепать его из стороны в сторону. Потом ударил его кулаком по лицу. Он бы ударил его еще и еще, но кто-то сзади с силой схватил его за руки… Когда Нико вошел и схватил хозяина за нос, все так и оторопели. Эта сцена была для всех настолько неожиданной, что никто не тронулся с места. Но уже в следующую минуту некоторые из гостей опомнились и бросились на мальчика. Несколько рук схватило его и оторвало от адвоката, но он успел еще схватить бокал, бросить хозяину в лицо и в последнюю долю секунды увидеть, как это лицо залилось кровью. В ту же секунду кто-то ударил его по голове так сильно, что у него потемнело в глазах. Однако ему удалось вырваться и выбежать во двор. Вслед ему неслись брань и угрозы. «Бежать!» — промелькнуло у него в мозгу. Напрасно привратник пытался схватить мальчика, — Нико оттолкнул его и бросился бежать со всех ног вниз по улице.
Он не остановился, пока не добежал до жалкого дома, где жила его семья. Он хотел войти, но дверь комнаты оказалась запертой. Что делать? Конечно, сейчас уже, наверно, очень поздно. Он снова пошел на улицу, бродить до рассвета…
…Всю ночь проходил он по улицам. Иногда ему удавалось подремать на какой-нибудь скамейке, пока сторож не заметит и не выгонит. Под утро он забрел к знакомым каменщикам, друзьям деда. Они уже ушли на работу. Он бросился на одну из коек и заснул. Спал он беспокойно, вздрагивая. Сноп солнечных лучей, упавший ему на лицо, разбудил его. Куда теперь? Он решил вернуться домой и рассказать обо всем матери. Когда он вошел, все завтракали. Дедушка тоже был здесь.
Мать, увидев его, крикнула голосом, в котором слышалось отчаяние:
— Зачем ты сделал это, Нико?
Дедушка смотрел на него с упреком. Наверно, наплел им тут невесть что о вчерашнем происшествии. Правды он, конечно, не сказал. Да пускай себе говорит что хочет! С потемневшим лицом, так и не ответив на слова матери, Нико сел за стол.
Мать поставила перед ним тарелку:
— Вот видишь, как все получилось! Из-за тебя хозяин дедушку тоже выгнал. Теперь мы все должны жить на мой жалкий заработок. Кончатся гроши, которые твоему дедушке удалось отложить на черный день, и… Зачем ты сделал это, Нико?
Мальчик молча отрезал кусок мяса и положил в рот. И вдруг он услышал, как дед сказал:
— Когда мне было тринадцать лет, я сам зарабатывал себе на хлеб, а не сидел на шее у матери.
Мальчик вскочил. Он взял тарелку обеими руками и с грохотом швырнул об пол.
Потом опрометью бросился из комнаты. Старик за ним.
Нико шел не останавливаясь. Дойдя до ближайшего бульвара, он опустился на скамью и стал думать. Вдруг он почувствовал, как чья-то рука легла ему на плечо. Он обернулся. Перед ним стоял дедушка. Нико брезгливо поморщился и отодвинулся от него.
Но дедушка сел рядом с ним и заговорил:
— Нико… Нико… — Слезы мешали ему говорить, голос срывался. Наконец, сделав над собой усилие, дедушка продолжал: — Нико, ты меня очень презираешь?
Нико обернулся и влепил в лицо старика два звонких поцелуя, по одному в каждую щеку.
Старик обрадовался:
— Спасибо, Нико! А я боялся, что ты теперь разлюбишь меня… Повар мне все рассказал… Да, я старый шут, это правда, жалкий, старый шут. Но, кроме этого, я еще несчастный старый человек, и мне пришлось претерпеть много лишений на своем веку. Не презирай меня, Нико. Ведь у меня никого нет на свете, кроме вас. А ты, Нико, мне теперь дороже всех. Я горжусь тобой, мой мальчик! Я горжусь тем, что у меня такой внук! Такой сильный, такой смелый! Я бедный, жалкий старикашка… Но бог, если только есть бог, потому что ведь, наверно, есть бог!.. Как ты думаешь, Нико, есть бог?
— Не знаю, милый дедушка…
— Спасибо, внучек, спасибо! Так меня и зови: милый дедушка. Не презирай меня… Если есть бог, то он знает, где правда. Он видит, что это сеньор виноват, а не я.
— Почему он так унижал тебя?
— Потому что он богат и любит поразвлечься. Разве он задумывается над тем, что может чувствовать какой-то нищий старик! Ах, но до чего ж ты был хорош в эту минуту, Нико! Я даже сам тебя испугался. Если б тебя не оттащили, ты бы убил его. Я горжусь тобой, внучок, горжусь! Твой дедушка тобой гордится, милый мальчик. Тринадцать лет всего-навсего! А сделал такое, чего я никогда в жизни не решился бы сделать. Я всегда был трусом. А теперь я старое, ненужное чучело! Рядом с тобой я чувствую себя таким ничтожным… Ты должен теперь меня защищать.
И дедушка, сжавшись в комочек, спрятал голову на груди внука. Мальчик молча, как взрослый, обнял старика и прижал к себе.
Старик продолжал:
— Всю жизнь мне приходилось унижаться и страдать. А вот теперь я стар и ничего у меня нет. За все годы мне только и удалось скопить эти несколько жалких грошей. Зачем я унижался? Почему я был так робок и труслив? А теперь… Где найти человека, который даст мне пусть уж не пятьдесят, а хоть двадцать песо в месяц? Прежний хозяин давал мне пятьдесят, потому что я у него был как раб. Ведь я был сущий раб! Когда он напивался со своими друзьями, я должен был их забавлять… Как-то раз… Нет, я не расскажу тебе, Нико! Сжалься надо мной, мой милый мальчик, сжалься! Не презирай меня! Ты ведь меня не презираешь?.. Отвечай. Скажи, что ты меня не презираешь. Ты ведь меня любишь по-прежнему?
