Берли Доэрти - Дети улиц
И она быстро пошла обратно, а Эмили и Лиззи поторопились за ней.
– А какие милочки на самом деле? – спросила Эмили. – Грустные милочки!
– Призраки и скелеты! – хихикнула Лиззи, подражая дрожащему голосу. – Кто это? Дай мне еще чаю. Кто это? – И она запрыгала, довольная. Она снова была с Эмили, и никто ни за что ее не отчитал. – Еще чаю!
Внезапно Рози обернулась, на лице ее читалась злость.
– Не смейся над милочками. Они стары – вот и все, парочка старых прекрасных людей, с этим ничего не поделаешь. И мы все однажды станем такими, даже ты, если, конечно, перестанешь бросаться под копыта лошадей.
Эмили взяла Лиззи за руку.
– Не волнуйся насчет Рози. Она расстроена, – прошептала она. – Сейчас она должна была возиться в кухне.
Они уже почти дошли до Большого дома, когда неподалеку от главного входа остановилась красивая карета, черная с золотым. С козел соскочил одетый в ливрею кучер, открыл дверь, и оттуда выбрались две очень высокие женщины, громко сетуя на то, что он вез их, словно мешки с репой. Вслед за ними из кареты вышли еще две женщины и подхватили саквояжи, которые им вручил кучер.
Рози резко повернулась и раскинула руки, пытаясь помешать девочкам идти дальше.
– Боже мой, боже, это же хозяйки. Они не должны были вернуться вплоть до следующей недели. Не смотрите на них, делайте, что хотите, только не дайте им заметить вас, – прошептала она. – Разворачивайтесь и идите обратно. Они уже зашли в дом?
Эмили рискнула обернуться через плечо.
– Они смотрят на нас, – прошептала она.
– О господи, я сейчас упаду в обморок. Сейчас отключусь. Они увидели меня, так что мне нужно идти, как будто Джудд посылала меня с поручением. Вот так. А вы идите, как будто меня не знаете, а когда миссис войдут и за ними закроется дверь, быстро поворачивайтесь и возвращайтесь через нашу дверь. А теперь сматывайтесь!
Эмили и Лиззи быстро пошли прочь, не оборачиваясь, пока не дошли до угла. Остановились, словно дожидаясь кого-то, и Эмили быстро повернула голову посмотреть на дом. Она увидела, что Рози неспешно приближается к женщинам, кивая им и проходя мимо, а затем спускается вниз, в комнаты для слуг.
– Почему она так испугалась? – спросила Лиззи.
– Думаю, она боится потерять работу.
– Из-за нас?
Эмили ничего не сказала, глядя на катящиеся мимо повозки и суетящихся прохожих. Главная входная дверь закрылась, кучер сел на свое место и стегнул лошадей, отправляя их шагом прочь.
– Я еще ничего не ела, – сказала Лиззи.
Эмили кивнула:
– Хорошо. Пойдем в дом. Сейчас уже должно быть безопасно. – И она пошла по направлению к дому. – Бедная Рози. Что мы с ней сделали? Как ты могла убежать, Лиззи? О чем ты думала?
– Это из-за вчерашнего. Когда мама нас оставила…
– Так было нужно. Ты же знаешь. У нее не было выбора.
– Рози сказала, что замолвит за тебя словечко.
– Я знаю.
– А еще она сказала, что отведет меня к своей сестре в Санбери.
– Я знаю.
Они дошли до ограды дома. Шесть ступеней вниз – и они спустятся в комнаты для слуг. Откроют дверь и окажутся в кухне, и там будет Рози, будет работа, которую нужно делать. Поговорить с глазу на глаз будет невозможно. Лиззи схватила Эмили за руку.
– Ты не позволишь ей, правда? – выпалила она. – Ты не позволишь ей забрать меня от тебя?
– Конечно, не позволю.
– Даже если она найдет тебе работу здесь, а ведь тебе нравится, потому что это мамина кухня, правда? Даже если Джудд скажет, что именно такая девочка им и нужна?
– Никогда, – твердо произнесла Эмили. Она взяла руки Лиззи в свои. – Мы ведь сестры, верно? Куда ты, туда и я. Я обещаю.
6
Похищение в ночи
В кухне витала тревога. Огонь в очаге сник, в окно не бил солнечный свет; даже сковородки растеряли весь свой блеск. Рози ползала на четвереньках, подбирая последние осколки разбитого сервиза. Выпрямившись, она вручила Лиззи маленькую метлу:
– Вот, можешь закончить свою работу. А потом помоешь ступеньки.
– Я еще ничего не ела, – мягко напомнила Лиззи.
– Я тоже, и твоя сестра не ела. Сначала нужно закончить эту работу. Эмили, а ты можешь нарезать хлеб и ветчину для нас. Забудь про яйца. Куда уже завтракать? Все равно я не смогла бы их съесть. А затем займемся ужином. Теперь нужно готовить на четыре порции больше: для Кислятины, Крокодилицы и их надменных служанок. Хорошо, что мы купили много мяса, Эмили. Лиззи, когда закончишь с лестницей, возьмешь хлеб и ветчину и отправишься в кладовку. Извини, но завтракать тебе придется в темноте. Надеюсь, твоя рука найдет рот? Если миссис спустятся, а это вполне возможно, я расскажу им историю, которую придумала. Но для тебя в ней места пока нет.
Час спустя кухня пропиталась запахом сочного мяса, поблескивавшего в кастрюле на огне. Эмили проворно раскатывала тесто. Для этого она пользовалась деревянной скалкой, которой работала ее мать. Рози нарезала морковь и лук. Обе они молчали, прислушиваясь, не спускается ли по лестнице для слуг Джудд; и наконец послышались ее шаги. Дверь распахнулась, и ее черные юбки лизнули обсыпанные мукой плитки пола, словно тряпка для вытирания пыли.
– Рози, иди наверх, сейчас же. Мистер и миссис Уиттл хотят поговорить с тобой.
– Да, Джудд, – Рози отложила нож для овощей и вытерла руки о передник. – Мне взять с собой Эмили? – Она тяжело дышала, голос дрожал.
– Конечно, нет. Они хотят видеть тебя одну. Хотят, чтобы ты объяснила, зачем привела в дом беспризорных детей.
– Это не беспризорные дети, Джудд. Разве ты не сказала им, что это дети Энни?
– Меня не спрашивали. Они хотят поговорить с тобой.
Джудд выплыла из комнаты, мука улеглась обратно в трещины между камнями. Рози заправила волосы под чепец, сняла рабочий передник, надела новый, накрахмаленный, и, не сказав Эмили ни слова, последовала за Джудд.
Эмили не осмеливалась открыть дверь в кладовую, чтобы посмотреть, как там Лиззи. Она закончила раскатывать тесто, пытаясь держать руки ровно и не позволять слезам закапать из глаз. Она выложила половину теста на противень для пирога, поставила его на подоконник охладиться, помешала мясо деревянной ложкой, а затем продолжила нарезать овощи и травы, оставленные Рози. Теперь слезы текли у нее по лицу, сколько бы она их ни вытирала.
Наконец вернулась Рози. Глаза у нее покраснели. Женщина снова надела рабочий передник и молча стала работать. В тишине она переложила приготовленное мясо из кастрюли, где оно булькало в горячей подливе, на первый слой теста. Добавила овощи и травы, кивнула Эмили, веля раскатать остальное тесто. Плотно накрыла им мясо и поставила пирог в духовку. Поворошила угли.
Когда она наконец заговорила, голос ее был глухим и унылым, и сказала она только, что миссис хотели бы получить на десерт яблоки, запеченные в тесте, и не покажет ли Эмили, как сделать их так, чтобы они получились такими же вкусными, как у ее мамы.
Все это время Лиззи дрожала в темной холодной кладовке, но ее не выпустили, пока Рози не сходила несколько раз наверх с приготовленной едой и не убедилась в том, что мистер и его коллега, а также его жена и сестра, их надменные служанки в мансарде, а милочки в своей скрипучей кровати заняты поеданием лучшего за последние несколько месяцев ужина. На огонь поставили котелок с водой, чтобы помыть посуду, и Джудд, Ленивая Кошка, Рози, Лиззи и Эмили сели за кухонный стол, чтобы поесть то, что осталось. Ни Джудд, ни Рози не произнесли ни слова.
– О-ля-ля! – воскликнула Ленивая Кошка. – Неприятности! – Но строгий взгляд тетки заставил ее умолкнуть.
Рози почти ничего не ела, а все вздыхала и шмыгала носом. Эмили бросила взгляд на Лиззи, пытаясь показать ей, что ничего не понимает. Девочки знали, что у Рози неприятности, и думали, что, наверное, и Джудд тоже досталось. Обе понимали, что это из-за них.
Позже, когда Рози принесла вниз всю посуду из разных комнат Большого дома, она просто и буднично сказала:
– Они много съели.
Джудд с племянницей пошли наверх, чтобы проверить камины и нагреть постели. Рози посмотрела на девочек, сидевших на кухонной скамье, затем быстро обняла каждую из них.
– Что будет, Рози? – спросила Эмили.
– Я хочу, чтобы вы сейчас легли спать. Вот что будет в ближайшее время. – Она протяжно вздохнула, что выдавало глубокое внутреннее переживание. – Как и просила ваша мать, я пытаюсь сделать для вас все возможное. Я пошла к себе. Спокойной ночи, девочки.
Эмили и Лиззи лежали, завернувшись в циновки, у огня, наблюдая, как мерцающее пламя лижет дымящиеся угли.
– Будет что-то плохое, верно? – спросила Лиззи.
– Я не знаю. А теперь ш-ш-ш, спи, как и велела Рози. Все будет в порядке.
И вскоре, несмотря на все тревоги, девочки уснули.
А затем, посреди ночи, Лиззи почувствовала, что ее поднимают и несут через всю комнату. Сначала она подумала, что это сон, пока не открылась дверь на улицу и пронизывающий холодный воздух не разбудил ее окончательно. Ее посадили, набросили на плечи плащ, зашнуровали ботинки, в руки вложили небольшой узелок. Все это происходило в кромешной тьме и полной тишине. Затем ее крепко взяли за руку.
