Берли Доэрти - Дети улиц
– Будет что-то плохое, верно? – спросила Лиззи.
– Я не знаю. А теперь ш-ш-ш, спи, как и велела Рози. Все будет в порядке.
И вскоре, несмотря на все тревоги, девочки уснули.
А затем, посреди ночи, Лиззи почувствовала, что ее поднимают и несут через всю комнату. Сначала она подумала, что это сон, пока не открылась дверь на улицу и пронизывающий холодный воздух не разбудил ее окончательно. Ее посадили, набросили на плечи плащ, зашнуровали ботинки, в руки вложили небольшой узелок. Все это происходило в кромешной тьме и полной тишине. Затем ее крепко взяли за руку.
– Эмили? – Но девочка знала, что это не рука Эмили, она была слишком большой, слишком холодной и слишком твердой. – Эмили!
Она подбежала к двери дома как раз в тот самый миг, как она захлопнулась у нее перед носом. В замке повернулся ключ.
– Эмили! Эмили! – кричала она, а затем чья-то рука зажала ей рот, и девочку потащили куда-то вверх по ступенькам, на улицу.
7
Никакой благотворительности для детей
Эмили открыла глаза и резко села. Ей показалось, или она действительно слышала голос Лиззи? Она провела рукой по коврику перед камином в поисках сестры, затем поднялась на ноги. Лиззи не было! Девочка снова услышала ее голос, шаги на улице, кто-то бежал, кто-то брыкался, словно его куда-то тащили. Она ощупала дверь и беспомощно подергала щеколду, но все было крепко заперто.
– Лиззи! Лиззи! – Она забарабанила кулаками по двери. – Подожди меня!
У нее за спиной загорелся свет. Девочка обернулась и увидела женщину, держащую в руках свечу. Ее ночная рубашка была белой, как у призрака, на бледном лице выделялись темные глубоко посаженные глаза, высокие и худые скулы. Пряди седых волос свисали на плечи.
Эмили вскрикнула, и призрак шагнул вперед и схватил ее костлявой рукой за плечо.
– Тихо, девочка! Ты хочешь, чтобы сюда весь дом сбежался?
Голос принадлежал Джудд. Эмили вздрогнула и вздохнула от облегчения.
– Пожалуйста, выпустите меня, Джудд. С Лиззи что-то случилось. Кажется, ее кто-то украл.
– Ничего с Лиззи не случилось, – прошипела Джудд. – Она с Рози Триллинг.
– Она не могла! А как же я?!
– Тихо, ты! Если тебе так нужно знать, Рози отказалась от места. Ради тебя! Так что прекрати шуметь. Живущим наверху не понравится, если ты разбудишь их среди ночи своими воплями.
– Я не понимаю! Рози не бросила бы меня здесь. Я не останусь без Лиззи. Выпустите меня! – Но Эмили увидела, что на поясе ночной сорочки Джудд не было ключей. Куда же она их спрятала? Девочка снова подергала щеколду – беспомощно, безнадежно.
– Прекрати! Думаю, ты прекрасно понимаешь, что я имею в виду. Иными словами, Рози уволили. Она ушла и забрала девочку с собой.
– Но куда они пошли?
– Она взяла Лиззи с собой, чтобы попытаться устроить ее на работу в Санбери, у своей родной сестры, и, доложу я тебе, идти туда довольно далеко. Затем Рози вернется к себе домой, к своему злому деду и тяжелой жизни уличной торговки рыбой.
Джудд повернулась, намереваясь отправиться обратно в постель. Она подняла свечу, чтобы осветить себе путь до второй двери, и Эмили увидела, как в руке у нее что-то сверкнуло, и поняла, что это ключи от двери. Она бросилась наперерез экономке и попыталась выхватить ключи у нее из руки. Джудд сердито вскрикнула и хотела оттолкнуть девочку, но во всей этой суматохе уронила свечу. На ступеньках послышались торопливые шаги, показался огонек еще одной свечи, и в кухню спустилась высокая женщина. Волосы свисали на плечи длинной косой, одной рукой она кутала горло в черную бархатную шаль, наброшенную поверх ночной сорочки. Другой рукой она высоко держала свечу.
– Что, ради всего святого, здесь происходит?
От ее голоса задрожали тарелки на полках, зазвенели стаканы в запертом серванте, задребезжали столовые приборы в ящичках. Эмили узнала в ней старшую из двух женщин, которые вышли из кареты сегодня утром: Кислятина, хозяйка дома. За спиной у нее дрожали две старые леди, кудахтая и подвывая от восторга, а еще – Ленивая Кошка. В глазах ее сверкало пренебрежение.
– Ушла! – вздохнула она.
Кислятина обернулась к ней:
– Ты имеешь к этому какое-то отношение?
– Никакого, мэм. Я ничего не знаю. Это как-то связано с двумя девочками, которых притащили в дом с улицы. Подружки Рози Триллинг. Не знаю, что они делают в вашем доме, мэм.
Кислятина сделала шаг вперед, ближе к Эмили, поднесла свечу к ее лицу.
– Кто ты?
– Это Эмили Джарвис. Наша новая кухарка, – ответила Джудд, поднимая с пола свечу.
– Новая кухарка?
– Я умею готовить, – проворчала Ленивая Кошка.
Ее тетка Джудд бросила на нее многозначительный взгляд, веля вернуться в свою комнату.
– Рози Триллинг ушла, как вы и приказывали, мэм.
– Пожалуйста, не вините Рози, – взмолилась Эмили. – Она пыталась помочь мне.
– Поэтому нам понадобилась новая кухарка, – продолжала Джудд. – И вот она, перед вами.
– Новая кухарка? – снова повторила Кислятина. – Этот ребенок?
– Пожалуйста, мисс, я хочу уйти, – храбро произнесла Эмили.
– Ты хочешь уйти?
– Она хочет последовать за сестрой, – фыркнула Джудд, словно это была самая смешная затея в мире.
– Так иди! – заявила Кислятина. – Мне не нужны в доме беспризорники. Уходи.
Старые леди издали радостные возгласы. Ленивая Кошка, еще стоявшая в дверях, довольно улыбнулась.
– Отопри дверь, и пусть идет, – приказала Кислятина Джудд. – Выметайся, девочка. Выметайся. У меня здесь не детский приют. Никакой благотворительности.
Не говоря ни слова, Джудд прошла к задней двери и отперла замок. Эмили связала в узел коврик, на котором спала, подхватила ботинки и быстро выскочила за дверь, пробежала через двор, вверх по лестнице и наконец оказалась на улице.
За ее спиной захлопнулась дверь для слуг. В замке повернулся ключ.
8
В одиночестве
Стальным серым светом занималась заря. Улицы были пустынны, не считая фонарщика, который неторопливо брел по направлению к главной улице, поднимая длинный шест и гася фонари. Эмили подбежала к нему, босые ноги шлепали по холодным камням.
– Подождите, пожалуйста, подождите! Пожалуйста, мистер, скажите, вы не видели женщину с ребенком? Они не проходили здесь? – тяжело переводя дух, выпалила она.
Не сказав ни слова, фонарщик просто махнул рукой в ту сторону, где от реки густыми гирляндами поднимался утренний туман. Эмили побежала к Темзе, потом вдоль берега, крича:
– Лиззи! Лиззи! Лиззи! – Она была просто обязана найти ее. Куда же они пошли, в эту сторону или в ту? – Лиззи! Рози! – Ее голос эхом отражался от старых лодочных сараев.
Начинали появляться люди, запрягали лошадей в телеги. Из своих нор выползали на свет попрошайки. Брели от своих домов уличные торговцы, их подносы были завалены креветками, которых они будут продавать на завтрак рабочим. Из-под темных арок мостов вылезали беспризорные дети, принимаясь копаться в мусоре в поисках, чем бы поживиться.
– Куда же? Ну куда же идти? – Эмили в отчаянии огляделась по сторонам.
– Эй. Ты потерялась, ага?
В сточной канаве сидела мальчик, держа в руках связку шнурков. Он был в потрепанной одежде, как все беспризорники, босой и грязный, волосы совсем спутались.
– Не знаешь, как вернуться домой? Если так, то я знаю эти улицы вдоль и поперек, точно тебе говорю, и, может быть, твои мама с папой дадут мне пенни или фартинг за то, что я нашел тебя, а может быть, и нет, мне-то все равно. – И он улыбнулся ей. – Может, присядешь на минутку и переведешь дух, подумаешь немного, а?
Она покачала головой, несмотря на то что уже устала бежать. У нее не было времени отдыхать. Рози ходит быстро.
– Я ищу сестру, – сказала она. – И мою подругу Рози. Ты не видел их, а?
Мальчик пожал плечами:
– Сегодня утром я не видал никого из женщин, ну разве только Потрепанную Энни. Видел кучу собак. Был еще старик, который не стал покупать у меня шнурки, хотя его собственные истрепались, словно старая солома. Пойдет он дальше и вспомнит обо мне, подумает: «Эх, почему я не помог тому мальчику?» Но больше никого я сегодня утром не видал. Почему бы тебе не вернуться домой? Может быть, они уже там и ждут тебя.
Эмили покачала головой, она была слишком расстроена, чтобы сказать хоть что-нибудь. Она отвернулась от мальчика и побрела обратно по той дороге, по которой только что пришла сюда. У нее уже не было дома. Даже если бы она сумела найти дорогу обратно к Большому дому, все равно войти было бы нельзя. Теперь ей нет там места. Ей нигде нет места. Внезапно девочку захлестнула волна паники. Что, если она не найдет их? Что ей делать тогда, ради всего святого-то?
– Ты хоть знаешь, куда они шли? – крикнул ей вслед мальчик.
Эмили остановилась. Как она раньше об этом не подумала?
– Да! – Она попыталась вызвать в памяти нужное слово. Что-то заставило ее подумать о солнечном свете[2]. – Санбери! Они направлялись в Санбери!
