Девичий мирок - Мид-Смит Элизабет Томазина

Миссис Виллис вышла из класса, и наставницы начали занятия. Трудно представить себе впечатление, которое произвели слова директрисы на воспитанниц, не чувствовавших за собой никакого греха. Казалось, царивший в «Лавандовом доме» счастливый дух покинул его навсегда.

Всех несчастнее чувствовали себя Эстер Торнтон и Энни Форест. Эстер мучилась лживостью своих заявлений, Энни страдала от несправедливых подозрений. В первый раз почувствовала она всю тяжесть своего одиночества и сиротства. Девочка потеряла сон и аппетит и сильно похудела.

Все изменилось в школе. «Уголки» пустовали. Не стало видно групп девочек, весело болтавших между собою. Лишь только две или три воспитанницы усаживались вместе, тотчас же появлялась наставница и начинала прислушиваться к разговору. Репетиции шли так вяло, что едва ли можно было рассчитывать на успех спектакля. Ученицы усердно работали и утешали себя тем, что каникулы близко.

Время тянулось бесконечно долго. Только теперь девочки оценили свободу, которой они дотоле пользовались. Кое-кто попробовал посмеяться над Дорой, назвав ее «мутным ручьем», но шутка не прижилась – над юными созданиями тяготел чужой грех.

Глава XXXIV. Несвоевременная болезнь Бетти

Девочки, пировавшие на «волшебном поле», сделали неожиданное открытие: Бетти не пришла за корзинкой. Сьюзи Драммонд, всюду совавшая свой любопытный нос, гуляла с другой девочкой по дальней аллее, вблизи лавровых кустов. Заметив белую ручку корзинки, она поспешила свернуть в другую сторону. Отделавшись от подруги, Сьюзи побежала за одной из сообщниц ночной прогулки и очень кстати наткнулась на Энни Форест, которая шла, низко опустив голову. Сьюзи поспешила сообщить ей ужасную новость: Бетти не приходила, и корзинка с пивными бутылками и запачканной скатертью может быть обнаружена в любой момент.

Бледное лицо Энни вспыхнуло.

– Зачем нам скрываться, – сказала она, и лицо ее оживилось надеждой. – Пойдемте все вместе и покаемся миссис Виллис, это будет лучше всего. Ведь мы не причастны к той истории с сочинением Доры Рассел. Покаемся в своей глупости, и наша совесть будет спокойна.

– Конечно, мы не причастны к той мерзости, – возразила Сьюзи, густо покраснев, – но я все-таки не вижу причины каяться. Ты, кажется, с ума сошла, Энни Форест. Надеюсь, что ты не посмеешь…

– Без вашего согласия я, конечно, ничего не скажу, – покорно вздохнула Энни и продолжила свою прогулку, не обращая внимания на необычное выражение лица Сьюзи Драммонд – на нем застыли испуг и тревога.

Отыскав Филлис и Нору, Сьюзи объявила им, что Энни Форест, главная заговорщица, готова всех выдать. Робких девочек напугать было нетрудно.

– Ну, ведь Энни не может так поступить, – попыталась ободрить их Сьюзи. – Без нашего согласия она ничего не скажет. Но как нам быть с корзинкой?

– Прошу вас, девочки, не шептаться, – заявила вошедшая мисс Гуд. – Сьюзи, вы бледны и, кажется, озябли. Пройдите раз шесть по этой аллее и возвращайтесь домой. А вы, Филлис и Нора, пройдемте со мной. Мне надо передать прислуге распоряжение миссис Виллис относительно птицы к завтрашнему обеду.

Филлис и Нора степенно пошли с учительницей английского, а Сьюзи была предоставлена самой себе. Обстоятельства сложились так, что Сьюзи позабыла и сон, и леденцы; ее тяжелые мозги пришли в движение. Корзину обнаружат не сегодня, так завтра, и тогда беды не миновать. Сьюзи пыталась понять, что приключилось с Бетти, ведь прежде та никогда их не обманывала.

Бетти жила в маленьком домике в полумиле от «Лавандового дома». Крепкая, краснощекая старушка жила в значительной степени на средства школьниц. Ее вишневые деревья из года в год приносили плоды для воспитанниц миссис Виллис. Кроме того, ежедневно рано утром Бетти отправлялась в Сефтон и приносила оттуда вкусные пирожки и бриоши. [12] За садом находилось укромное местечко. Там Бетти располагалась со своим товаром, раскладывая его самым соблазнительным образом, и маленькие лакомки неизменно туда приходили. Бетти дорого продавала свой товар, но так как она часто отпускала его в кредит, то легкомысленным девочкам и в голову не приходило, что они платят за все втридорога. Лучшие ученицы, конечно, не имели ничего общего с Бетти, но Энни Форест, Сьюзи Драммонд и многие другие воспитанницы были постоянными покупательницами. Редкий день проходил без того, чтобы юные леди не заглянули в укромное местечко.

Когда же затевался особый кутеж, вроде ужина в чулане, Бетти проявляла чудеса кулинарии. Никто лучше нее не сумел бы приготовить чудесные закуски, ведь она хорошо изучила вкус юных барышень. Она заламывала высокие цены, но зато все было бесподобно – так по крайней мере казалось маленьким лакомкам.

– Все у вас будет, мои красавицы, все будет, – говорила торговка, улыбаясь во весь рот. – Положитесь на Бетти, миленькие мои, она все устроит.

Для пирушки на «волшебном поле» Бетти постаралась на славу. Все было принесено и ловко спрятано в лавровых кустах. Условлено было, что рано утром она незаметно заберет корзинку обратно.

Поэтому неудивительно, что Сьюзи, прогуливаясь, чтобы «согреться», продолжала дрожать. Бетти не приходила за корзинкой, и на своем обычном месте за садом она тоже не появлялась. Неужели старуха захворала? Когда эта мысль пришла Сьюзи в голову, она совсем перетрусила. Корзинку обязательно найдут. Тот же Ровер, привлеченный вкусными запахами, может вытащить ее, или садовник наткнется на нее. Что же делать? Спрятать корзинку негде. И тут внезапная мысль озарила Сьюзи: с полчаса ее не хватятся, за это время она успеет сбегать к Бетти и вернуться.

Девочка внимательно осмотрелась: мисс Гуд ушла в дом, мисс Дейнсбери играет с детьми, француженка лежит с мигренью. Сьюзи свернула с аллеи, по которой ей приказано было прогуливаться, пробралась в огород, перелезла через забор и во весь дух припустила к домику Бетти. Ей навстречу попалась карета, и Сьюзи показалось, что в ней сидят сестры Брюс. Но она не посмела задерживаться и побежала дальше в надежде, что ошиблась.

Через четверть часа Сьюзи остановилась возле дома Бетти и перевела дух. Перед окнами росли вишневые деревья, несколько перезрелых вишен валялись на земле. Сьюзи постучала, но ответа не последовало. Дожидаться было некогда, девочка повернула ручку, и дверь открылась. Бедная Бетти, скрюченная ревматизмом, лежала на убогой постели.

– Господи, Боже мой! Да неужто это вы, моя красавица! – воскликнула старуха, когда Сьюзи, вытирая пот и тяжело отдуваясь, подошла к ее кровати.

– Я пришла сказать, Бетти, что вы забыли корзинку.

– Не забыла, моя красавица, не забыла, да вот ревматизм замучил меня, ни рукой, ни ногой пошевелить не могу. Уж я думала о вас, красавицы мои. Скучно вам, поди, без сластей-то. Да и вишни даром на земле гниют, просто сердце разрывается.

– И правда, – согласилась Сьюзи, глядя в отворенную дверь. – Спелые вишни, и какие сочные: я возьму несколько штук, Бетти, и заплачу вам потом. Но как же быть с корзинкой? Вы обязательно должны забрать ее. Если корзинку найдут, мы пропали, и тогда прощайте ваши барыши.

– Ох, мисс, я бы на коленях поползла, лишь бы отвести от вас беду. Так ведь даже подняться не могу, вот горе-то! Доктор говорит, что ревматическая лихорадка у меня завелась.

– О Господи, что же делать! Ведь мы погибнем, если корзина отыщется.

– Да ведь кусты-то густые, красавица; вряд ли отыщется.

– Ах, какая вы несносная! Если я говорю, что отыщется, значит, я знаю. Непременно возьмите корзинку или пошлите за ней.

Старуха задумалась.

– Разве что послать Мозеса, – проговорила она. – Он ловкий мальчишка. Это четвертый дом отсюда, мисс. Мозес его зовут, Мозес Мур. Я дам ему пинту [13] вишен за работу. Вот если бы вы потрудились послать ко мне Мозеса, мисс Сьюзи! Эх, не хочется мне впутывать чужого человека в ваши дела. Он ведь не то, что старая Бетти!