Сфинкс - Паутина
Приближались сумерки, на улице было прохладно. Лили на ходу вскинула на плечо сумку и побрела прочь от замка, чтобы немного прогуляться перед ужином, отдохнуть от шума целой учебной недели.
— Эй, Лил, ты куда? — Хьюго нагнал ее уже на дорожке, что вела вдоль озера в сторону Запретного леса и хижины Хагрида. На носу кузена была земля.
— Хочу прогуляться, — девушка указала головой в сторону леса, потом потянулась и смахнула грязь с длинного носа кузена.
— Спасибо. Ну, ладно, тогда до встречи, — Хьюго верно понял намек и поспешил к замку. Издали Лили видела, как от опушки леса недалеко от дома лесничего поднимались шестикурсники. Наверное, у них был уход за магическими существами. Конечно, там не было Розы — кузина не выбрала этот предмет после СОВ, считая абсолютно бесполезным, но зато среди студентов Лили увидела Грега и Шицко. Можно было окликнуть их, но девушка продолжила свой путь в одиночестве.
Вскоре она дошла до конца тропинки, и перед ней открылся вид на белую могилу Альбуса Дамблдора. Мраморная плита была как снег, а начавшие желтеть деревья склонялись к могиле, словно укрывая от ветра.
Здесь всегда были цветы. Много цветов. И леденцы, которые так любил Директор.
Лили подошла, засунула руку в сумку и выудила пакетик с лимонными дольками. Положила на край могилы и пошла дальше. Это был ее обычный путь для прогулок, и заканчивался он на краю Запретного леса, метрах в пятидесяти от хижины Хагрида. И на этом месте тоже был мрамор. Памятник Жизни.
Лили остановилась перед слегка светящимся монументом. Голубой мрамор словно вырастал из травы на том месте, где два десятка лет назад стоял плачущий Хагрид, своими рыданиями возвещая защитникам Хогвартса о том, что Гарри Поттер мертв.
Это его огромные руки, вырезанные из камня, сейчас вздымались из земли, вознося к небу тело худенького мальчика в очках, чуть сбившихся на сторону. Тело, высеченное из мрамора, было слегка изогнуто дугой, руки раскинуты, словно мертвый мальчик хотел обнять весь мир, ноги согнуты в коленях, мантия распахнута на груди. На лице — непокорство и сила. Сила во всем: в чуть приоткрытых губах, сомкнутых глазах, поднятом вверх подбородке, волосах, в беспорядке упавших на лоб, но не скрывавших шрам.
Распростертое на руках тело высилось над землей примерно на метр, поэтому Лили могла рассмотреть каждый изгиб, каждую линию скульптуры. Это было единственное напоминание о битве, произошедшей на этой земле много лет назад. Лили не знала, почему именно этот момент увековечили в камне. Она просто была уверена, что эта фигура выражала все, что могли ощущать в ту ночь люди — от горечи смерти до непокорности судьбе.
Лили часто здесь бывала, знала каждую линию, каждую складку мантии, каждый изгиб. И надпись, что шла по рукаву Мальчика, Который Выжил, знала, но каждый раз заново читала: «Отдаваясь смерти — во имя жизни».
Она не сразу почувствовала, что рядом стоит кто-то еще. Обернулась и наткнулась на взгляд серебристых глаз. Малфой молчал. Просто стоял и смотрел — но не на мраморную фигуру — на девушку, склонившую голову возле нее.
Лили развернулась и медленно пошла прочь. Не хотелось ей делиться своими переживаниями с кем-либо, тем более с Малфоем. Но он пошел следом, все еще храня молчание.
— Чего тебе? — наконец, не выдержала Лили, но не остановилась. Скорпиус в два шага нагнал ее и пошел рядом.
— Ничего. Просто мимо проходил, — пожал плечами слизеринец, глядя себе под ноги. Руки в карманах, спина расслаблена — он, как всегда, чувствовал себя хозяином положения. А Лили не хотела сейчас быть в его компании. Да и неуютно с ним, беспокойно.
— Ну, и проходи, — огрызнулась она, сама не зная, почему злится. Она уже ждала, что в ответ он съязвит или начнет ерничать, как это было всегда, но Малфой ничего не ответил, но и шагу не прибавил.
— Как это — быть дочерью народного героя, а? Как это — быть дочерью Гарри Поттера? — спросил Малфой, подняв на нее взгляд.
Они шли вдоль озера в сгущавшихся сумерках. В окнах приближающегося замка уже кое-где горел свет. Двор был пуст, лишь с поля для квиддича еще доносились голоса.
— А как в случае с Драко Малфоем? — передернула Лили, не желая вступать с ним в серьезную беседу. Лучше бы он дурачился, как обычно.
— Ну, не знаю, у Драко Малфоя, насколько мне известно, нет дочери, так что ответить сложно.
Лили все-таки улыбнулась, старательно не глядя на слизеринца.
— Ну, так что? Сложно носить фамилию Поттер?
— Спроси у Джеймса, — Лили взглянула в сторону квиддичного поля. Над ним в этот момент летали фигуры в алых мантиях.
— Слушай, ты когда-нибудь отвечаешь на вопросы прямо? Не считая уроков, конечно.
Лили усмехнулась:
— По себе других не судят. Хотя нет, ты на уроках прямо не отвечаешь. И думаю — вообще не отвечаешь, — Лили все-таки посмотрела на Малфоя и увидела его улыбку. Он тоже следил за гриффиндорцами над полем.
— Что ж, Поттер не свалился с метлы, — вслух размышлял слизеринец, глядя в сторону трибун. — В его состоянии это уже достижение.
— В его состоянии? — не поняла Лили и только теперь осознала, что же ее так беспокоило с тех пор, как к ней присоединился Малфой. — Вы идиоты полные?! А если вас засекут в таком виде?!
— Не ори, Поттер в юбке, — повернулся к ней Малфой, — и никто ничего не узнает. Мы совсем чуть-чуть, в честь окончания недели.
— Такими темпами вы сопьетесь к Рождеству. Или вы прекратите, или я расскажу все Фаусту и Слизнорту, — пригрозила девушка, сложив на груди руки.
— Из этого есть только два выхода.
— Какие? — насторожилась Лили.
— Первый: не попадаться тебе на глаза. Второй: принять тебя в следующий раз в компанию.
— Оба твои выхода нереальны, — отчеканила девушка и сорвалась с места. Она быстро достигла стадиона — по полю как раз брели гриффиндорские игроки. Джеймс разговаривал в стороне с Майклом. Тот, судя по всему, был не очень доволен.
— Что ж, Поттеру все же досталось, — раздался тягучий голос у Лили за плечом.
— Почему вы всегда называете друг друга по фамилиям? — девушка повернулась к слизеринцу. Тот снова пожал плечами:
— Ну, мне кажется, имя Джеймс не самое легко произносимое. Сплошные согласные. По крайней мере «Поттер» носит какую-то печать благозвучности. В зубах не застревает.
Лили пыталась понять, серьезно ли он так думает или издевается, но так ничего и не поняла по его довольному лицу.
— Знаешь, если бы меня звали Скорпиус Драко Малфой, я бы удавилась, — с невинной улыбкой сказала девушка.
— Ну, а если бы у меня были рыжие волосы, я бы налысо побрился и носил парик, — ответил парень, подняв бровь.
— О чем разговор? — в зоне слышимости появился Джеймс, неся на плече метлу. Его мантия была вся в земле, а на лице ссадина.
— О том, что ловец Гриффиндора забыл, что метлы обычно летают по воздуху, а не бороздят просторы земли, — Малфой невозмутимо созерцал друга, явно не раз поцеловавшего траву на поле. — Или выпущен новый вид снитчей — кроты?
Лили раздосадовано слушала этот нелепый разговор. Ей хотелось нормально пообщаться с братом, но разве получится, когда он успел опрокинуть в себя Огневиски, да еще в компании слизеринца. Она уже повернулась уйти от этой пары, когда ее окликнул Грег, поспешно идущий в их сторону.
— Привет, — он кивнул семикурсникам, а потом улыбнулся девушке:- Можно тебя на пару слов, дело есть.
Лили кивнула и с охотой покинула эту странную компанию. Двое друзей переглянулись.
— Знаешь, уж если ей нужен слизеринец, — пробормотал гриффиндорец, когда они шли к раздевалке, — то лучше бы ты за ней бегал.
— Я не бегаю за девчонками, — возмутился Малфой. — Тем более старостами. Тем более Поттер.
Они вошли в раздевалку, где уже никого не было, Джеймс скинул спортивную мантию и щитки, убрал перчатки и сел на скамейку, глядя на Малфоя. Тот развалился на другой скамье и лениво потягивался.
— Поттер, напомни мне, почему мы называем друг друга по фамилиям? — вдруг спросил Скорпиус.
— Потому что у тебя плохая память, и ты не можешь запомнить мое имя? — предположил Джеймс, тоже ложась на скамью и вытягивая ноги. — А почему ты спросил?
— Ну, нужно же заполнить паузу, пока ты размышляешь на тему: «Как устроить несчастный случай для парня, который ухлестывает за моей сестрой». Кстати, можешь размышлять вслух, я не против. Давно не слышал твоих гениальных планов, — Малфой зевнул.
— Очевидно, у тебя плохо с памятью, — заметил Джеймс, закидывая руки за голову. — Сегодняшний вечер — гениальное воплощение не менее гениального плана. Моего, заметь.
— Да, нужно иметь семь пядей во лбу, чтобы сбегать в Хогсмид за бутылкой по проходу, который, кстати, нашел я, — Малфой сонно закрыл глаза и повернулся на бок.
