Чарльз Кроуфорд - Бег на трех ногах
– Жаль, что я не был с вами.
– Конечно, жаль. Одно утешение – ты скоро будешь дома.
– Да, корсет уже готов. Доктор сказал, что я завтра смогу встать и немного походить, только очень осторожно. Надевать его совсем просто. Сестра мне уже показала.
– Вот здорово.
– А мне что-то не хочется уезжать, – сказал Брент.
В дверях появилась тоненькая призрачная фигурка, силуэт ее четко рисовался в неярком свете коридора. Это была Эми в голубом халатике поверх ночной рубашки.
– Добрый вечер, Брент, – сказала она шепотом, – я не могла уснуть, не узнав, понравились ли тебе цветы?
– Роскошные цветы, Эми. Мне очень приятно, что вы подумали обо мне, – ответил Брент.
Эми подошла к его кровати.
– Ты очень скучал? Мы так хотели чем-нибудь порадовать тебя.
– Мы их доставали с риском для жизни. Нас чуть не съела собака Баскервилей,[14] – сказал Кирк. – Еще бы они тебе не понравились!
Все трое тихо рассмеялись.
– Только бы меня не застала здесь сестра Шульц. Какая она добрая – не выдала нас. А я что-то устала. Ноги прямо подкашиваются. Можно, Брент, присесть на твою кровать с краешка?
– Конечно.
– Как у тебя тепло, – сказала Эми.
– Хорошая была прогулка?
– Чудесная. Мне хотелось принести тебе светлячка.
– Цветы тоже неплохо. Спасибо.
– Кирк, – позвала Эми, – как ты думаешь, сколько может поместиться детей на больничной койке?
– Не знаю, – донесся из темноты его голос.
– А трое уместятся?
– Сейчас проверим.
– Иди сюда! – позвал его Брент.
Кирк сел и потянулся за костылями. Брент и Эми подвинулись к окну, давая ему место.
– Но рассчитана-то она точно не на троих, – сказал Кирк, ложась с краю. – Я, конечно, не жалуюсь, как вы понимаете.
Несколько времени лежали молча, дыхание их, казалось, слилось в одно.
– Нет, жизнь устроена не так уж плохо, – сказала Эми.
– Бег на трех ногах. У финиша мы всегда вместе, – сказал Кирк.
Одной рукой Эми взяла за руку Кирка, другой Брента. И соединила все руки вместе.
– Ты молодец, Эми, – прошептал Брент.
– Тише, не надо ничего говорить, – сказала она.
Долго лежали молча. Наконец Эми прошептала:
– Мы друзья, и это прекрасно. Кирк с Брентом ничего не ответили.
Понемногу дыхание Эми и Кирка стало размереннее, и они незаметно уснули. Брент лежал в темноте с открытыми глазами. Потолок не был виден. В его руке лежала рука Эми. Он слышал ее дыхание. «Время, остановись! – подумал он. – Пусть бы так было всегда». Наконец заснул и он.
Эми проснулась от приступа кашля. Все тело разламывала боль. Она взглянула на часы. Было начало пятого. Она попыталась удержать кашель и не могла. В груди что-то хлюпало и прокашляться было невозможно. Она потрогала свой лоб. Он горел.
Эми села. Кашель не унимался, в голове стучало. Кирк и Брент крепко спали.
Эми откинула одеяло, соскользнула с постели и встала на пол. Голова закружилась так, что она чуть не упала. Эми ухватилась за перекладину кровати, собралась с силами и тихонько вышла. У себя в палате забралась под одеяло и заснула.
ГЛАВА VIII
Брент проснулся утром в самом радужном настроении. Как он хорошо выспался! Брент потянулся, взглянул на Кирка. Тот уже сидел на своей кровати.
– Доброе утро, – сказал Кирк.
– А где Эми? – спросил Брент.
– Не знаю. Когда я проснулся, ее не было. Наверное, ночью ушла к себе.
– Наверное. Представь себе ужас сестрицы Рэш, если бы она застала ее здесь.
– Пришлось бы послушать лекцию о том, как вредно спать втроем в одной постели.
– Да, сестрица Рэш помешана на гигиене.
– А ты уже поставил цветы в воду? – спросил Брент, увидев на столе в графине большой букет.
– Я проснулся, гляжу, а они совсем завяли в этой раковине. Я испугался, что Эми расстроится. И поставил их в графин. Правда, я не очень-то умею составлять букеты, но зато они теперь в воде и, может, еще оживут.
– Я что-то беспокоюсь об Эми. Она вчера очень устала?
– Не беспокойся, – ответил Кирк. – Я думаю, она придет сегодня немного позже. Пусть поспит. Мы вчера очень поздно заснули.
Вдруг дверь распахнулась и в палату ворвалась мать Эми. Ее било как в лихорадке, глаза ничего не видели.
– Негодяй! Если она умрет, виноват будешь ты! – кричала она. – Как ты мог на такое решиться?
Кинувшись к Кирку, она задела букет цветов, графин упал на стол, вода разлилась, цветы рассыпались по полу. Мать ничего не замечала. Она стояла у кровати Кирка, сжимая кулаки. Бренту показалось, что она сейчас ударит его.
– Эми? Что с ней?
– И ты еще спрашиваешь! Господи, опять переливание. Дали кислород. Она еле дышит. Все эти трубки…
– Что случилось?
– Что? Ты не знаешь, гнусный, мерзкий мальчишка? Моли бога, чтобы она осталась жива. Моя девочка…
– Но я, правда, ничего не знаю… не может быть… – лепетал Кирк.
– Она уже выздоравливала. Доктор говорил, ей гораздо лучше. Ты что, не хотел, чтобы она выздоровела? Такое кровотечение, а теперь еще воспаление легких. Если она умрет…
– Умрет? От мононуклеоза? Ерунда!
– Какой мононуклеоз! Что я могла еще ей сказать?
– Если бы я знал… – тихо проговорил Кирк.
– Таким как ты на все наплевать! Утащить девочку ночью в кино. Мне ночная сестра все рассказала. Если все будет хорошо, ты больше никогда – слышишь – никогда ее не увидишь. Если твоя нога ступит в ее палату…
В дверях появилась сестра Рэш.
– Идите к дочери, – сказала она. – Вы ей сейчас нужны. Не надо волновать других больных.
– Но я должна…
– Сейчас же уходите отсюда, – приказала сестра Рэш.
Мать Эми повернулась и выбежала из комнаты.
– А я все равно к ней пойду, – крикнул ей вдогонку Кирк.
– Прости, Кирк, но Эми сейчас очень плохо. Я знаю, ты не виноват, – сказала сестра Рэш, – хотя, конечно, это была глупая выдумка. Но не надо пока к ней ходить. Там и без того тяжело. Не хватает только истерики матери. Врач сейчас никого туда не пускает. Вам будут все сообщать.
– Спасибо.
Сестра вышла.
Брент и Кирк долго молчали.
– А сестра Рэш не такая уж и плохая. – проговорил наконец Кирк.
– Да, неплохая, – отозвался Брент. Надо было что-то еще сказать, но слова не находились.
– Какая подлая все-таки жизнь, – сказал Кирк. – Почему несчастья всегда случаются с самыми хорошими людьми. Бедная Эми. Если бы я только знал…
– Ты, Кирк, не виноват, что Эми так тяжело больна. Она сама очень хотела вчера вечером пойти погулять.
– Но я не должен был ее пускать.
– Ты бы ее не остановил.
– Это была глупая затея.
– Успокойся. Нам остается только ждать. Эми поправится.
– Брось ты эту взрослую ахинею: «Успокойся, подожди…» Я не узнаю тебя. Уж лучше бы помолчал.
– Ладно, Кирк, не буду, – примирительно сказал Брент.
Опять долго лежали молча, ожидая известий.
– Может, я пойду посмотрю, как она там? – не выдержал Кирк.
– Не ходи. Ее мать опять на тебя накинется. Если что, сестра придет и скажет.
– Но я так хочу ее видеть. Так все ужасно получилось. Мне очень тяжело.
– Она это понимает.
– Да, наверное…
В палату тихо вошла Фея.
– Эми больше нет, – глухо проговорила она.
Точно ледяная волна окатила Брента.
– Господи, – выдохнул Кирк. – Почему Эми?
Он схватил подушку и несколько раз ударил ею по стене. Соскочил с постели, взял костыли. Фея подошла к нему и опустила руки ему на плечи.
– Кирк, теперь уж ничего не поделаешь, – сказала она.
Кирк оттолкнул ее и двинулся к двери, размахивая костылями и ударяя ими по стенам.
– Господи, – говорил он, – только не Эми!
Навстречу по коридору катила свою тележку сестра из лаборатории. Пробирки в штативах тоненько позвякивали. Кирк вдруг размахнулся и ударил костылем по тележке. Еще раз, еще, второй костыль он отбросил в сторону. Сестра в испуге прижалась к стене. Кирк бил по пробиркам, и скоро его пижаму и белые стены запятнала кровь. Кирк, точно раненый зверь, издал вопль, и еще раз изо всей силы ударил по тележке. Она опрокинулась, пробирки упали на пол и разбились. Кирк стал босыми ногами топтать их. Он топтал и топтал осколки стекла. Ноги у него были в крови. Сестра закричала.
«Не могу я больше лежать», – потянулся Брент за корсетом, который принесли накануне. Втиснул тело в серый полотняный каркас, просунул руку в одну лямку и попытался надеть вторую. Скорее, скорее, торопил он себя. Корсет сопротивлялся, но Брент все-таки ухитрился влезть в него, застегнул спереди застежку и сбросил ноги с постели.
Встал, и комната перед его глазами поплыла. Закружилась голова после почти трехнедельного лежания. Поправил корсет и почувствовал, как туловище охватила плотная ткань. Голова закружилась еще сильнее. Но он должен преодолеть слабость.
Брент шагнул к двери, держась за спинку своей кровати. Шагнул еще раз, ухватившись за кровать Кирка. Еще шаг, еще… Ноги не держали. Ему казалось, что он сейчас упадет.
