Анна Антонова - Письмо звездному мальчику
Я уже открыла было рот, но Юлька дернула меня за рукав, и я проглотила рвущиеся с языка комментарии.
– Идем мимо вахты, а там Горин сидит. «О, – говорит, – Антошкина крыса поехала». Короче, увезла ее к себе Вера Павловна, Антон еще инструкции давал: «Она, – говорит, все ест…»
Раздался третий звонок. Катя спохватилась и с надеждой посмотрела на нас:
– Так не нужна крыса?
Заверив, что, к сожалению, не нужна, мы распрощались с нервной любительницей грызунов и побежали в зал. Несмотря не обещанный Юлькой конец сезона, публики сегодня собралось предостаточно, а мы явились поздно. Поэтому даже добрая билетерша, которая всегда пропускала и даже сама иногда показывала свободные места, решительно завернула нас у входа в партер:
– Девочки, сегодня мест нет. Идите на балкон.
Мы не стали спорить и послушно побежали вверх по лестнице.
– Все из-за этой дурацкой крысы! – пыхтя, ругалась Юлька.
А мне уже было все равно, где сидеть, на балконе или вообще на крыше. Я даже спектакль смотрела вполглаза, потому что никак не могла избавиться от фразы, которую кто-то все время повторял прямо у меня в голове: «Дуры эти, идиотки, поклонницы мои… Дуры эти, идиотки… Дуры…»
– Юлька, а ведь это мы с тобой, – сказала я, едва закрылся занавес и зажегся свет.
– Что? – Она облокотилась на бортик, шедший вдоль балкона, и пристально вглядывалась в зал – наверное, подозревала билетершу в обмане и высматривала свободные места.
– Это же мы с тобой дуры и идиотки, – меланхолично повторила я.
– Почему это? – возмутилась она.
– Так Теркин сказал…
– Ах, ты об этом, – подружка наконец оторвалась от созерцания зала и повернулась ко мне. – Не понимаю, почему ты это на свой счет принимаешь. Мы-то с тобой никому крыс не дарим и полы мыть не устраиваемся!
Как мне ни было плохо, от подколки я все равно не удержалась:
– А кое-кто, кажется, собирался!
– Да ладно тебе, – отмахнулась она. – Разве непонятно было, что я прикалываюсь?
Мне в тот момент было совершенно непонятно, но настаивать я не стала, просто уточнила:
– Значит, это он не про нас сказал?
– Лера, – скептически посмотрела на меня Юлька. – Ты это всерьез? Не волнуйся, в Кать мы в любом случае не превратимся.
И это меня не сильно, но утешило.
К вечеру снег прекратился, немного потеплело. Лужи блестели под ногами, в них причудливо отражались ломаные линии зданий и мелькали проекции проносящихся машин.
– Да брось ты, – пыталась растормошить меня Юлька. – Ну сколько можно?
– Я вот думаю, – меланхолично отозвалась я. – Что бы такого подарить Шмарову, чтобы ему стало плохо-преплохо?
– Ты что?
– Да ну их! Люди ходят на них смотреть, деньги, не побоюсь этого слова, платят. А они потом: «Дуры, идиотки…»
– Ну, Лера, – терпеливо проговорила Юлька. – Ты не путай мухи с котлетами. Те, которые не дарят крыс и не устраиваются мыть полы, никакие не дуры и тем более не идиотки.
– Все равно, – упрямилась я. – Что бы ему такого подарить?
– Подари ему нарцисс, – предложила она. И хихикнула: – А лучше – два нарцисса.
– Издеваешься, – вздохнула я. – А если серьезно?
– Испеки пирог, укрась солонкой и преподнеси.
– На блюде с полотенцем? – неуверенно уточнила я.
– Угу.
– Он не возьмет, – засомневалась я.
– Тогда отдашь кому-нибудь другому и скажешь: «Передайте, пожалуйста, Шмарову, а то он почему-то не заметил…»
– Лучше подарю кактус. В коробке. Откроет он крышку и своими длинными тонкими пальцами…
– Не станет он пальцы совать, – сказала Юлька. – Сначала посмотрит. А еще лучше – отнесет Теркину. «Антон, – скажет, – мне тут поклонницы какую-то гадость подарили, посмотрите, пожалуйста…»
– А Антон – сразу пальцами?
– А Антон – пальцами, – подтвердила она. – Ему и в голову не придет сначала посмотреть.
– Может, Шмарову тоже крысу подарить?
– Лучше скорпиона.
– Ну да, он побледнеет, позеленеет и свалится в обморок… А что, если подарить ему игрушку? Например, ворону. Бывают игрушечные вороны?
– Почему же игрушечную?
– Правильно, – обрадовалась я. – Настоящую. Черную. Нет, белую! Маленькую злую хромую ворону. Она будет таскаться за ним по всему театру и передразнивать. А он ничего и не заметит. Встречные будут смеяться, а ворона, когда он оглянется, спрячется за углом.
– А однажды она вылезет за ним на сцену, – подхватила Юлька. – И тогда Горин скажет: «О, Лешкина ворона прибежала…» Только она за ним не угонится, он же вечно с такой скоростью носится!
– А если серьезно? – задумалась я. – Подарить ему игрушечную ворону?
– Обидится, – сказала Юлька.
– С чего бы это?
– Так ведь похож, – засмеялась она. И пояснила: – Носик остренький, глазки блестящие. Чем не ворона?
– Ах, так? – Я замолчала, пытаясь придумать, на кого в таком случае похож Горин, а она вдруг глухо проговорила:
– Ты слышала, какой, оказывается, Теркин на самом деле?
– «На самом деле»! – передразнила я. – Как будто мы о нем что-то знали!
– Но мы же сами не хотели…
– Это мы не хотели. А вы очень даже хотели. И как теперь впечатления?
Юлька замолчала, словно прислушиваясь к себе:
– Пока не поняла.
– А я вот все прекрасно поняла. Так противно, что он во всей этой истории с крысой каким-то дурачком выглядит…
– Ну, Лера, мы ведь ничего о нем не знали, – мягко напомнила Юлька.
– Вот и не хочу больше ни о ком ничего знать, – отрезала я. – Это я и имела в виду, когда говорила, что нельзя полоскать сказку в ведре с грязной водой…
Некоторое время мы шагали молча, а потом меня словно кто-то дернул за язык:
– А у меня стих досочинялся.
– Какой?
– Про Шмарова…
– Прочитай!
Я прекрасно знала, что услышу именно это, но все же попыталась отделаться:
– Да я уже не помню…
– Ну прочитай! – Глупо было надеяться, что после такого вступления подружка отстанет.
Он будет ждать, и ты придешь послушно,
Не оглянувшись, забывая путь назад,
А он опять посмотрит равнодушно,
Внушив себе, что выбран наугад.
И отвернется, не заметив
Усмешки на закушенных губах,
Его героем ты не будешь бредить,
Поверив безразличию в глазах.
Боль прежняя уже не повторится –
Останется он снова виноват.
И снова ляжет тень на ваши лица,
Смягчив холодный отрешенный взгляд.
– Вот лучший гадостный подарок для Шмарова, – сказала Юлька, выслушав меня. – Обязательно запиши и отдай ему.
– В следующий раз? – растерялась я.
– Как хочешь.
– Нет, – решила я. – В следующий раз не буду. Пока не заслужил.
Глава 11
Что в суп кладут
Следующий спектакль пришелся на девятое мая, и зрителей было совсем немного. Мы с Юлькой стояли в очереди в кассу, почти целиком состоявшей из знакомых нам личностей – только истинные фанаты не изменяли родному театру из-за праздника и хорошей погоды.
Никто не видел, как Теркин появился возле касс, заметили его уже разговаривающим с каким-то парнем, которому он вынес пропуск. Очередь дрогнула. В открытую оборачиваться не решались, лишь украдкой бросали косые взгляды и перешептывались. Зато, когда он ушел, заговорили в полный голос.
– Вот урод!
– Ну и вырядился!
– Хоть бы голову помыл!
Мы с Юлькой недоуменно переглядывались – ну да, выглядел Антон, конечно, не супер. Но ведь и не на сцену вышел!
– Сегодня еще ничего, – снисходительно сказал Кирилл. – Почти прилично выглядит.
– И не стыдно ему позориться! – в сердцах сказал кто-то из толпы.
– Не стыдно ему на Арбате позориться, – отозвался Кирилл.
– Что? – не выдержала я.
– Что в суп кладут, – ответил он мне.
Вокруг засмеялись. Я смутилась, но расспросы не оставила:
– Давно ты его там видел?
– Около месяца назад, когда в Театр Вахтангова ходил, – неохотно ответил он.
– И что он там делал?
– С гитарой, песенки пел, – ответил Кирилл и отвернулся, давая понять, что тема исчерпана.
Но главное мы все же успели услышать.
– Юлька, – потрясенно вопросила я, когда мы, купив билеты, вышли из театра и направились к цветочному киоску. – Это что, правда?
– А почему нет? – пожала плечами она. – Мало ли кто как развлекается.
– Но он же актер!
– И что? Кто его знает-то, кроме нас? Тоже мне, звезда!
Я поморщилась:
– Ты что развыступалась, прямо как эти?
– Кто?
– Да фанаты эти недоделанные. Голову он, видите ли, не помыл!
– Лер, ну что непонятного? Завидуют они ему, вот и пытаются до своего уровня опустить, – снисходительно отозвалась она. И хмыкнула: – Везет нам в последнее время на уличных музыкантов! Это знак!
– Какой еще знак? – пробормотала я, чувствуя, что краснею.
К счастью, моя тактичная подруга быстро свернула с сомнительной темы:
– Скажи спасибо, что не Шмаров! А то пришлось бы ему и там цветочки дарить!
