Петер Абрахам - Школьное привидение
Такого Карола никак не ожидала.
— Эй, ты, ты же когда-то тоже был человеком! Значит, всякие игры должен знать, каких у нас уже нет? — спросила Карола.
Никакого ответа.
Карола покачала головой и сказала:
— Ничего смешного не нахожу.
— Ничего смешного не нахожу.
— Попугай.
— Попугай.
— Добрый вечер, — вдруг услышала она голос у себя за спиной и испуганно обернулась.
Перед ней стояло маленькое существо в кителе, с никелированными очками, съехавшими на самый кончик носа. Самое удивительное в нём были крохотные рожки, росшие на лбу. А ручки были такие же чёрные, как у Каролы в её лучшие времена.
— Не удивляйся, пожалуйста, — сказало существо, — Костяной никогда не был человеком — он пластмассовый. Массовый товар с базы учебно-наглядных пособий.
— А ты-то как сюда попал?
Существо лихо вытащило часы и щёлкнуло крышкой. Заиграла музыка на мотив известной песенки «Ты с ума меня свела, моя милая…».
— Ноль часов ноль минут по среднеевропейскому времени. Международный час привидений! Я — Порчик-порчик-отопячка… виноват, Чёртик-чёртик-опечатка. Я хотел сказать: Чёртик-чёртик-опечатка из литографии, пардон — типографии. Будучи твоим соседом, я счёл своим долгом представиться.
— Наконец-то толкового чело… — Карола не смогла договорить. Чёртик этот человеком не был. — Всё равно ты мне очень нравишься. У тебя интересная специальность. Знаешь, ведь правописание — моя слабая сторона.
Чёртик высокомерно улыбнулся.
— Уважаемое видиптение. Полное среднее образование — непременное условие для моего высокого поста. В конце концов я ответственен за производство опечаток. Кто, как не я, толкает бонарщика, пардон, наборщика под руку? Если бы я не знал, как что надо писать, я мог бы случайно написать что-нибудь правильно. В нашем деле без фантазии и не обойтись. Иначе не насмешишь читателей. Моя узкая специальность — тапать кубы.
— Чего-чего?
— Путать буквы.
Карола хихикнула.
— Иногда я прибегаю к другой методе, к так называемой «свадьбе». Я дважды вставляю одну и ту же строку. Но можно и опустить какое-нибудь слово. Наборщики называют это «козлом».
В эту минуту кто-то постучал в окно. Карола хотела посмотреть, кто это стучит, но Чёртик-чёртик-опечатка удержал её:
— Это наш милый Дразнилкин. Не беспокойся.
В коридоре раздался звонок, затем послышались шаркающие шаги.
— Кто-то идёт!
— Да нет, — сказал Чёртик-чёртик-опечатка. — Это он старается нас разыграть. На самом деле он сидит на лампе. Тепло любит.
Карола посмотрела наверх. А там сидело очень странное создание, состоявшее из звоночков, свистков, гонгов и прочих шумовых инструментов.
— А зачем это он дразнит людей?
— Они откроют дверь — посмотреть, луч света вырвется на волю, а Дразнилке приятно, он греется.
Две странные фигуры, словно бы прятавшиеся за гардинами, привлекли внимание Каролы.
— Это Большой и Малый Забывалы, — сказал Чёртик-чёртик-опечатка.
При этом он подмигнул Кароле и как бы случайно положил свои очки на стол. Из-за гардины высунулась длиннющая лапа с ещё более длинными пальцами и осторожно прикрыла очки тряпкой для доски.
— Он надеется, что я забуду свои очки. — И Чёртик-чёртик-опечатка потёр свои чёрные ручки, предвкушая удовольствие.
— Это Малый Забывала. Он вечно доводит людей до отчаяния, и они потом набрасываются на своих друзей, соседей, жён, детей — куда, мол, шляпу задевали? А шляпа-то, оказывается, на голове у того, кто её ищет.
— Что же тогда делает Большой Забывала?
— Этот заставляет людей забывать возвращать деньги, взятые в долг. А то и забудут, что у них дома жена и дети.
— Ой! — воскликнула Карола, вспомнив брата Макса. У того тоже всегда несколько подружек сразу. Это значит, Большой Забывала виноват!
В кабинет биологии скользнула дама в сверкающем платье. Светлые волосы ниспадали до пояса, ресницы длиной с палец. На подносе, который она держала в руках, лежало несколько подзорных труб и цветные стёклышки.
— Какая ты очаровательная маленькая собачка! — сказала дама.
— Я — собачка? — Карола тут же встала в стойку боксёра-перворазрядника.
Дама протянула ей зеркальце, и Карола, правда, увидела в нём маленькую и очень славную собачку.
Карола не знала, что сказать.
Дама отвесила Кароле поклон и представилась:
— Мадам Блэк ор вайт. Я ввожу людей в заблуждение. Выдаю чёрное за белое и наоборот. На мне нет ничего настоящего, всё фальшивое.
Она стянула с головы шиньон и помахала им перед Каролой. Под париком оказалась лысина с тремя волосками.
— Но лысина тоже не настоящая, — сказала дама, снова надевая шиньон. — Скажи мне, маленькое школьное привидение, скажи, кого ты ненавидишь?
— У меня есть такой. Ученик нашего класса Штефан Ведекинд.
Мадам Блэк ор вайт показала Кароле одну из своих стекляшек. Карола увидела в ней лицо Штефана Ведекинда. Но он был совсем не такой, как всегда. Всё лицо в прыщах! Толстый, какой-то распухший, нос картошкой.
— Не-нет, — крикнула Карола, — это уже слишком!
Мадам Блэк ор вайт ловко сменила стекляшку. В ней Карола увидела Сказочного Принца. Но и это был Штефан Ведекинд.
— Вот так я обманываю людей. Чёрное превращаю в белое, красивое — в безобразное, безобразное — в прекрасное, из большого я делаю маленькое, а маленькое — большим.
— Я хотел бы попрощаться, — высказался Чёртик-чёртик-опечатка. — Час привидений истекает.
— И это всё привидения нашего города? — спросила Карола.
— Никак нет, — ответила мадам Блэк ор вайт. — Всех ты увидишь только на большом балу привидений.
— А когда будет этот бал?
— В ближайшие десять лет, дитя моё.
— Жалко, — сказала Карола. Она совсем не собиралась ещё десять лет быть привидением. — До этого мне не дожить.
— Привидения живут долго! В них люди будут нуждаться до тех пор, покуда им кто-то нужен, на кого они могут спихнуть вину за что-нибудь.
— А может быть, и до тех пор, покуда они высказывают такие вздорные желания, как некая Карола Гуфлатих, а она-то, дорогое шоколадное видепрение, и произвела тебя на свет, — сказал Опечаткин.
— Вздорные желания! — возмутилась Карола. — Ничего вы не соображаете! Хоть кого-нибудь из вас когда-нибудь спрашивали, чему равно 11 + x, если в результате получается 23? Карола — это девчонка что надо! И знаете, какой эксперт!.. Между прочим, это я и есть!
Привидение испугалось.
— Как это так? — спросила наконец мадам Блэк ор вайт.
— Эта паршивка из нашей школы, которая называет себя школьным привидением, поменялась со мной. А теперь не хочет обратно меняться, не хочет залезать в свои старые лохмотья.
— Какая возмутительная безответственность со стороны столь молодого видепрения!
— Несколько тайн нашего мира привидений, — снова заговорила мадам Блэк ор вайт, — стали достоянием человека. Будем надеяться, что наша головная организация не отправит нас всех за батарею центрального отопления, чтобы мы там все высохли. Мы очень не любим это место.
Оба привидения поклонились Кароле и тут же исчезли, будто их никогда и не было. Даже Дразнилкин, висевший на лампе, пропал. За гардиной не видно было ни Большого, ни Малого Забывалы.
«Жалко, что их так мало пришло, — подумала Карола. — А то бы мы тут футбольную команду составили, вызвали бы команду учителей и обыграли!»
Но что-то всё же обрадовало её: под тряпкой, которой стирают с доски, она увидела очки Чёртика опечаток. Ага! Значит, Маленький Забывала околпачил его.
Всю ночь Карола не сомкнула глаз. Дело в том, что привидения не спят! И потому ночь тянулась без конца, и когда утром из комнаты завхоза донеслась возня, Карола даже обрадовалась.
Господин Поттер тоже спал плохо. Всю ночь ему снились привидения.
Наконец показался и Вилли. Рядом семенила девочка с голубым бантом. Карола следила за ними из велосипедного сарая. Девочка испуганно остановилась, и Вилли Нойнхаген один подошёл к сараю.
— Слышишь? — сказал он возбуждённо. — Она готова меняться. Я себе мозоли на языке наговорил, пока она согласилась.
Карола внимательно посмотрела на него, но мозоли на языке не разглядела.
— Но понимаешь, она поставила свои условия, — сказал Вилли. — Ты должна стать такой же прилежной, дисциплинированной и хорошей, как она.
— Ишь чего захотела!
Тем временем девочка с бантом подошла ближе к велосипедному сараю. Заметив, что Карола настроена миролюбиво, она тоже вступила в разговор.
— Ты только представь себе, как тебя будут любить все взрослые! Правда, ты могла бы стать первой ученицей! Все бы тобой восхищались. Не прошло бы недели, и никто уже на уроках не болтал бы. Ребята перестали бы стрелять из рогаток. А как тихо было бы на переменах!
— Ты лучше сказала бы, крошечка, что хорошего тогда осталось бы? — сказала Карола. — Плевала я на твои условия.
— Я прекрасно знала, что ты не примешь моих условий, — сказала девочка. — Мне тоже больше хочется остаться в ученицах. Привидений все боятся. А меня все будут любить, я же такая восхитительная и очаровательная!
